Владислав Уруков - Правовое регулирование векселя в российском гражданском праве
К сожалению, мы должны констатировать, что после революции и до настоящего времени вопросы возникновения и происхождения векселя, юридической природы векселя и вексельного обязательства не являлись предметом самостоятельного исследования советских, постсоветских ученых-правоведов, вследствие чего названная проблема не нашла достойного отражения ни в науке, ни в литературе. В изданных в последние годы в России произведениях по векселистике авторы в редких случаях рассматривают договорное происхождение векселя (основываясь на произведениях Г. Ф. Шершеневича, теории Савиньи), и, как правило, их выводы учитывают взгляды на вексель как одностороннюю сделку или как одностороннее обещание, основанные на произведениях Н. О. Нерсесова, Кунце и др.
Таким образом, подавляющее большинство авторов (как дореволюционных, так и современных) определяют вексель как одностороннюю сделку или одностороннее обещание. Только отдельные дореволюционные правоведы, например Г. Ф. Шершеневич, обосновывали тезис о договорном происхождении векселя. Из современных ученых мало кто исповедует эту теорию. В виде исключения из этого правила следует отметить позицию В. А. Белова, который твердо отстаивает в своих многочисленных работах идею возникновения переводного векселя на основе договора[33], поскольку, по его мнению, содержание переводного векселя – «предложение векселедателя плательщику» – представляет собой оферту, т. е. предложение заключить договор в пользу третьего лица. Остается только сожалеть, что В. А. Белов распространил положение о возникновении переводного векселя на основе договора только на отношения между векселедателем и акцептантом, хотя элементы договора имеются и в других вексельных отношениях, на чем подробнее мы остановимся ниже. Справедливости ради, следует отметить, что Н. А. Крутицкий в работе «Основания возникновения вексельного обязательства»[34], на наш взгляд, убедительно обосновал договорную теорию возникновения вексельного обязательства. Остается только сожалеть, что впоследствии он изменил свою точку зрения и категорически выступил против договорного происхождения вексельного обязательства[35]. Ряд авторов (Е. А. Крашенинников, В. В. Грачев и др.) также не принимают концепцию договорного происхождения переводного векселя[36], не учитывая складывающуюся судебную и судебно-арбитражную практику, в известной мере признающую договорный характер векселя. Полагаем, что вексель как договор нельзя отнести в полной мере ни к одному из видов договоров, предусмотренных ГК РФ. В связи с этим следует отметить, что при кажущейся простоте вопросы происхождения векселя и вексельного обязательства, их места в гражданском праве являются достаточно сложными и требуют более глубокого и детального исследования с учетом достигнутого на сегодняшний день уровня цивилистики и векселистики как одного из ее разделов.
Таким образом, основные исследования по возникновению ценных бумаг, в том числе векселей, в XIX в. проводились учеными-юристами Германии[37]. Для этого были соответствующие условия: использование пандектов (в Германии вплоть до начала XX в. действовало пандектное право), высокий уровень развития цивилистики. Все учения о ценных бумагах, зародившиеся в Германии, можно было объединить в две большие группы: одна признавала основой ценной бумаги – договор, другая – одностороннюю юридическую сделку должника. Нельзя сказать, что в России не уделялось соответствующего внимания происхождению ценных бумаг – достаточно назвать труды Н. О. Нерсесова, Г. Ф. Шершеневича, А. М. Нолькена и др. Но, к сожалению, учеными-юристами дореволюционного периода так и не были выдвинуты какие-либо теории происхождения ценных бумаг, в том числе векселя. В основном ученые выступали как популяризаторы и критики юридических исследований по данной проблематике ученых-юристов Германии, чье положительное влияние дает о себе знать и в настоящее время.
Указанные теории, прежде всего, анализировали бумаги на предъявителя. Но поскольку вексель с бланковым индоссаментом имеет все свойства ценной бумаги на предъявителя, то данные теории и юридические обоснования можно полностью применить и к бланковым векселям.
Существуют конкретные учения, теории о правовой природе возникновения векселя независимо от его типа. Мы хотели бы остановиться на исследованиях одного из крупных российских векселистов В. А. Белова, основанных на трудах профессоров В. Д. Каткова[38], В. В. Черепахина[39] и др. Они соответствуют объективным реалиям, сложившимся в дореволюционной и послереволюционной векселистике. Как справедливо утверждает В. А. Белов[40], «все теории, объясняющие вексельное обязательство, могут быть разделены на договорные и внедоговорные, а именно: теории, которые признавали для возникновения вексельного обязательства необходимым волеизъявление как выдающего, так и принимающего вексель, и теории, которые считали последний момент несущественным».
1. Основой договорной теории является понимание вексельного обязательства как договорного: векселедатель на основании некоего предварительного соглашения с векселедержателем согласен выдать, а векселедержатель на том же основании согласен принять вексель. Родоначальником договорной теории стал Тель; в числе его последователей можно назвать Бруннера[41], а также Гарейса, Гербера, Гольдшмидта, Зола, Лемана, Регельсбергера, Рено и др.
2. Теория креации (создания) векселя, или теория одностороннего обещания, возникла как реакция на договорную теорию векселя. Как считает В. А. Белов, родоначальником этой теории является Кунце, а его сторонниками – Воргард, Дернбург, Иеринг, Келлер, Козак, Рану, Штейн, Эндермен, Якоби. Согласно этой теории вексель считается таковым с момента его создания и попадания в обращение, т. е. с момента отрыва от бумаги по выполнении его составителем. Как произошло это «выбывание» (был ли вексель выдан, потерян, украден, отнят), юридического значения не имеет. Следствием этой теории стало наделение векселя свойствами абстрактности и крайней формализации, а также наивысшей степенью публичной достоверности.
3. «Собственно креационная» теория объявляет вексельное обязательство, возникшее с момента его составления, что не требует даже его выдачи. Самым существенным недостатком, которым, по мнению В. А. Белова, страдает эта теория, является невозможность решения вопроса о том, кто же является кредитором по векселю в тот момент, когда он составлен, но еще не выдан.
4. Иные разновидности креационных теорий.
4.1. Теория честности Грюнгута, суть которой – вексельное обязательство в силу добросовестного приобретения векселя. Сторонник этой теории В. М. Гордон отмечал: «…вексельное обязательство создается односторонним волеизъявлением со стороны векселедателя; созданное же вексельное обязательство может не иметь силы в отношении данного приобретателя, если будет отвергнута его добросовестность… Юридическая природа и векселя, и бумаг на предъявителя объясняет таким образом креационную теорию с поправкой о добросовестных держателях»[42].
4.2. Теория доставления собственности Лемана, согласно положениям которой вексельное обязательство возникает перед каждым конкретным держателем в силу любого юридического акта, способного породить право собственности на вексель. Как утверждает В. А. Белов, «данная теория замечательна тем, что она вполне согласуется как с вещно-правовой, так и с обязательственной природой векселя как ценной бумаги, а также учитывает такой аспект, как добросовестность (честность) приобретателя».
4.3. Теория деликта Шлоссмана утверждает, что вексельное обязательство возникает не тогда, когда составлено или выдано, а когда оно не исполнено.
4.4. Теория формального акта Либе считает непринципиальным вопрос о договорной или внедоговорной природе векселя. Вексель и вексельное обязательство возникают и существуют при наличии формального акта – документа, являющегося векселем. Как справедливо отмечает В. А. Белов, «теория Либе не отвечает на главный вопрос: существует ли вексельное обязательство в период утраты векселя без его физического уничтожения или в тот момент, когда он составлен, но никому не выдан?»
5. Теория эмиссии (выдачи) векселя. Как полагает В. А. Белов, «данная теория является компромиссом между креационной и договорной теорией. К этой позиции склонялись многие русские цивилисты; ее придерживались и уставы о векселях Российской империи 1832 и 1902 гг. Приобретение прав по векселю в момент его выдачи, правда, ограничивалось русскими цивилистами одной оговоркой: приобретение должно быть добросовестным. Вексель, выпущенный из рук векселенаписателем, даже насильно у него отнятый, приобретает вексельную силу, если первый приобретатель векселя является добросовестным владельцем, т. е. не знает о том дефекте, которым сопровождался выход векселя из рук векселенадписателя»[43].
