Юрий Пивоваров - Архив Смагина
Картина сложилась неправдоподобная, но впечатляющая. Время шло к сумеркам. Внезапно стало светло. От дома, где находилось интересующее сыщиков подвальное помещение, по двору прокатилась волна яркого света. Затем на глазах у всех наблюдателей, находящихся по отношению к феномену под разными углами, в земле образовалась огромная яма, откуда исходил ровный, гораздо ярче окружающего свет. Те, кто стоял ближе к краю образовавшейся «пропасти», увидели небольшую покрытую редкой травой равнину, по которой протекал мощный кристальной воды ручей. Свидетели, находящиеся на удалении от возникшего видения, наблюдали лишь провал и исходящее из него свечение.
Все свидетели заверили, что слышали неясный шум, возможно, журчанье полноводного ручья. Также все подтвердили: прежде, чем появилось это огромное лохматое существо, послышались тяжёлые шаги и сопенье, звуки, сопровождавшие передвижение монстра, слышны были и в дальнейшем. Мамонт как бы вынырнул из-под стены и пошёл вдоль ручья. Близстоящие лицезрели картину полностью. Тем, кого чрезвычайное событие застало поодаль, была видна только верхняя часть туловища. Старший наряда оказался буквально на краю образовавшейся «пропасти». Он замер, после значительной паузы, когда мамонт оказался ближе к нему, попытался отойти, но потерял координацию движений и, избегая падения, начал спасительно размахивать руками, стремясь удержать равновесие. Сотрудник, находившийся ближе других к нему, испугался, что активное поведение старшего привлечёт внимание гигантского монстра, запаниковал и выстрелил в зверя, пытаясь его хотя бы приостановить. Мамонт никак не отреагировал на выстрел. Сотрудник подскочил и схватил старшего за рукав, пытаясь ему помочь. Мамонт прошёл мимо них, последовал далее, придерживаясь маршрута вдоль ручья, и буквально вошёл в глухую обрывистую стену провала. Этот факт зафиксировали трое наблюдателей, находившихся ближе к дому. Остальные этого видеть по понятным причинам не могли. Старший наряда взял себя в руки, успокоился и осторожно отошёл с помощью подчинённого на несколько шагов назад. Свет, исходящий из провала поблёк, и через несколько секунд провал исчез, как бы затянулся. Звуковые эффекты при этом отмечены не были.
Приехавший Смагин внимательно и спокойно выслушал доклад. Прошёлся по тому месту, где недавно наблюдался провал в прошлое, несколько раз притопнул ногой, попрыгал на месте и попросил у рядового милиционера папиросу. Прикурил, несколько раз затянулся, выбросил окурок и зло растоптал его сапогом. Замер, присел, осторожно взял выпорхнувший из-под снега чёрный блестящий камешек, подержал его в руке, удовлетворённо хмыкнул, положил его на снег и с полминуты подождал, пожал плечами, взял зерно двумя пальцами, осмотрел, щуря глаза, достал из кармана носовой платок, завернул находку, сунул в карман и дал команду сворачиваться.
Его не покидала мысль, что камешек был явно тёплый. В этом случае снег под ним должен был подтаять. Но этого не случилось. Возможно, показалось – волнение. А ещё он подумал: час от часу не легче, зато сумку искать не надо, видно, третий камешек здесь, во дворе, и выпал. Он попытался заставить себя подумать о новых возможных сюрпризах – голова кипела, не думалось.
25
Четвёртый элемент
И вот настал тот день. Я прибыл в кабинет к Ивану через полчаса после его призывного звонка. Он был не один, и даже слишком не один. На диванчике, который я во время своих неоднократных визитов всегда наблюдал пустым, примостились Демьян и Ирина. Они пили из длинных ранее мною не виденных бокалов сок. Мы были уже мимолётно знакомы, я поздоровался и, не утруждая себя излишними формальностями, подсел к большому столу. Обстановка была умиротворённой, в воздухе висело ожидание чего-то большого и неожиданного.
– Чай, кофе? – спросил Иван.
Я хотел запросить и того, и другого, и, конечно, побольше. Ограничился кофе, порекомендовал не жалеть сахара. Ирина и Демьян переглянулись, но не удивились. Иван услужливо кивнул и изобразил руками сложную фигуру, я её прочёл: ну, и нахал! Не скрою, я в глубине души чувствовал и надеялся, что преступника, если не взяли, то хотя бы вычислили, и меня крайне интересовал путь, ведущий к раскрытию преступления – Иван его вымащивал все эти непростые дни.
Понимая, что путь этот был архисложным, я очень надеялся, что ожидаемые пояснения и разгадки будут простыми и понятными, как мотив, который можно напеть. В мягкой форме я намекнул об этом Ивану. Он, похоже, проникся. Задумался и после длительной до неприличия паузы довёл до меня и, понятно, до всех присутствующих сокровенную информацию: «Ты знаешь… Я только сейчас осознал – я не умею петь…» Мы ещё некоторое время препирались и наконец перешли в делу. Забегая вперёд, сразу скажу, что с первых слов стало ясно – без «переводчика» не обойтись.
– Все видели или хотя бы время от времени посматривали, – Иван по-доброму глянул на меня, – как развивались события. Не скрою, я готовился к этой встрече, ждал её, но затруднялся выделить главное и определить, с чего начать. Замучился! А потом решил: нет здесь ни начала ни конца, история стара, как мир.
Я забеспокоился. Демьян и Ирина придерживались эмоционального нейтралитета.
– Гений-злодей, обиды, месть, ненависть и алчность, – продолжил Иван. – Обычный набор. Не хочу в этом копаться и остановлюсь на ключевых моментах. Для меня таковым стал факт ограбления именно серии сейфов.
На первый взгляд, основа ограбления – таинственный способов взлома. Три одинаковых сейфа, и вот так – лёгким движением руки… Такой шанс выпадает раз в жизни. Безусловно, способ взлома – это важно. Но согласитесь, одно дела знать, как открыть сейф, и другое – быть уверенным, что там есть, чем поживиться. Ведь можно, обладая тайной золотого ключика, открыть три одинаковые двери и убедиться, что все они ведут в старые пустые чуланы? Можно, если не побеспокоиться, чтобы обладатели этих чуланов набили их чем-нибудь ценным и вкусным.
Начнём с мажордома Косолапова. Задумал он сам, или подсказал кто, поживиться за счёт хозяина. Человек недалёкий, выпивающий, слегка опустившийся… С просветлениями – об этом потом, подчеркнул Иван, увидев, что Ирина готова вставить свои пять копеек в виде перечисления «просветлений», добытых ей в ходе общения с окружением Косолапова. Ну, нашло б на него такое затмение… И мы знаем, и он знает: там барахла в доме – ему б на всю жизнь хватило. А тут сейф! Иван сделал паузу.
– Значит, он не тот, за кого себя выдавал. Выжидал, следил, выбирал момент, – вступила в разговор Ирина.
Возможно, согласился Иван. Но какой артист! Это уже шпион-нелегал получается. Могло быть так. К нему привыкли. Человека второго сорта перестают замечать, как домашнее животное. Болтают при нём, хвастаются. Возможно. А он смотрит, слушает и ждёт, когда ж в сейфе нужный куш появится. И сколько ждать?
Последний вопрос завис как риторический.
– Возможно, подельник был. Носитель информации, наводчик, – предположил Демьян. – Мы с вами как-то говорили, ответил Иван, о странностях в поведении преступника. Вы верите, что такие, с позволения сказать, непутёвые люди могут иметь подельников и вообще поддерживать какие-то длительные деловые или человеческие отношения?
– Не верю, – с тенью сомнения сказал Демьян.
И я не верю, высказал свою точку зрения Иван. И потому пришёл к выводу, что предположение об актёре и суперагенте Косолапове не лишено смысла. И эту точку зрения подтверждает информация, собранная Ириной в ходе изучения социального окружения пострадавшего и, возможно, соучастника преступления Косолапова. Подтверждает… но не более того.
Согласитесь, Иван говорил спокойно, с расстановкой: сильный организатор и суперагент не становится так быстро сошкой в чужой игре. Ведь он был устранён первым…
Воцарилась тишина. И не согласиться со сказанным было трудно, и продолжить мысль Ивана было не просто. Никто и не пытался. Иван вновь заговорил без чьей-либо помощи.
И уж тем более трудно представить, что предполагаемый организатор преступления Косолапов разбросал свои преступные щупальца на три серьёзных объекта и везде добился несравненного успеха.
Мы, повторяю, мы, сделали упор на бесспорный фактор. Кто имеет отношение ко все трём сейфам, тот и организатор. Директор? Да, имел. Да, он знал, кому они проданы. Но далее – обрыв. Он убит.
Реставратор Остужев? Кулибин местного масштаба – мастеровой мужичок, имеющий постоянный и весьма неплохой заработок, осторожный, немногословный, нерешительный. Он въехал в эту историю на малой скорости и так же осторожно выехал. Мало знаешь – хорошо спишь. Не знаю, как там у него со сном, но он жив, здоров, сотрудничает со следствием. Я и сегодня его пригласил – мне интересна его точка зрения по воду нашего эксперимента.
Что остаётся? Остаётся Третья сторона, которая смогла втянуть упомянутых и других фигурантов во всю эту мрачную историю.
