Оак Баррель - Десять поворотов дороги
– А если это судьба?.. – возник из облака философских переживаний Гумбольдт, шлепая ладошками по своей лысине, выглядевшей на фоне просторных лугов Бандона скучным заиндевелым газоном. – Кир, старик, иди к нам!.. – закричал он молодому человеку, который никак не мог его слышать, привязывая во дворе лошадь. – Ав, дай мне обезьяну, я в него брошу!.. Ха-хм!
– Вишь, лошадью обзавелся, – промычал Бандон. – Видать, не все у него хреново.
– Пусть бросает эту краденую лошадь и идет к нам!.. Или мы сами пойдем к нему!.. – не унимался Гумбольдт, создавая известное напряжение вокруг.
– Бан, пожалуйста… – попросил Хвет, давя косяка на друга.
Огромная коричневая ладонь опустилась Гумбольдту на плечо, подобно типографскому прессу. Печальный клоун вновь опустился на скамью и зашептал что-то вареному яйцу в воротничке из луковых колец. Судя по всему, то ему отвечало и вообще было недурным собеседником – хотя на стене, определенно, не сиживало и королевской рати не досаждало.
Через плечо Кира была переброшена кожаная плоская сумка, в каких курьеры разносят почту. Сапоги и куртка заляпаны грязью. На голове дурацкого вида шапочка оладьей в манер матросской, что недавно вошли в моду у молодежи. Сам же он выглядел понуро, в цвет набрякших дождем тучек, толпящихся за холмами, и двигался, как марионетка в руках невротика. Лошадь проводила владельца сокрушенным вздохом и принялась за пучок сена с твердым намерением внести свой вклад в ароматический ландшафт местности.
Отправленный подальше от старшей дочери Встрясса Громма, молодой человек его попечением был переведен к Лысому-Ежу-Вогану, чем и объяснялось его появление в закусочной. За добрую службу парень был награжден рябой, как цветочная поляна, кобылой и напутствием не подходить ближе пяти миль к дому кондитера, весьма незамысловато объясненному: «Или тебе не понадобится не только эта кобыла, но и конек, с которым ты не расстаешься. Понял?» Кир не раз видел, как холостят жеребцов, и аргументировать против не решился. Права человека – это, конечно, вещь, но пустые штаны – совсем не то, чем хочешь себя порадовать в двадцать с небольшим…
За спинами толпящихся в заведении клиентов мелькнул силуэт Кира. Он мгновенно проскочил зал и скрылся за узкой боковой дверью, открыв ее собственным ключом.
– Опа! Да он здесь работает! Можно было не платить за еду, – цинично заметил Бандон.
В унисон ему Гумбольдт что-то пропел куску пирога. Судя по всему, диалог с яйцом исчерпал себя, и собеседник был цинично съеден вместе с воротничком.
– Как вы? Может, позвать его с нами? – спросил компанию Хвет, собирая ладонью крошки.
– Да не пойдет он отсюда, думаю. Чего с нами светит? Опять колесить по деревням? Еще и неспокойно, говорят, стало. Видали, сколько народу прет с севера? – отозвался Бандон.
– А я думаю, пойдет, – Аврил решительно вытерла губы и поправила руками прическу.
– Тот есть ты – за?
– То есть я – за.
– Ну, я-то не против. Мне что? Пусть идет, если хочет. Он парень ничего на самом деле, сгодиться.
– Можно я не буду спрашивать Гумбольдта?
– Вот такенный червяк! – отозвался тот, продолжая беседовать с пирогом.
– Понимаю, почему это место так любят: один стакан горлодера на хрен вышибает мозги, два – лишают рассудка навсегда.
Подождав какое-то время, друзья решили предпринять дипломатическую экспедицию, избрав переговорщиком Аврил – безобидного на вид и весьма коварного существа, вооруженного для переговоров самой природой.
Девушка, для приличия постучав в уже приоткрытую дверь, проскользнула в коридор, идущий между служебными помещениями. Находящийся в унынии Кир не запер ее, когда вошел, и судьба теперь играла с ним злую шутку.
В коридоре было темно. Свет сочился только из-под двери, ведущей в зал. Впереди находился поворот, который Аврил успешно преодолела, и еще один, в который она не вписалась, свалив на пол какой-то гремучий ковш вместе с полкой, где тот стоял.
На шум, который больше исходил не от опрокинутой посудины, а от самой Аврил, ругающей на чем свет идиота-инкогнито, оставившего здесь эту штуку, появилась фигура со свечой. Скупо освещенное лицо сначала открыло рот, чтобы что-то сказать, а затем вытянулось, разглядев причину тарарама.
– Аврил?..
– Ты другого места не нашел, чтобы назначать свидание?! – огрызнулась она, выпутывая из волос нападавший сверху мусор.
– Свидание?..
– Перестань трепаться и помоги мне встать! – девушка сидела на каком-то предмете, который и оказался на поверку ковшом с засохшей известкой. – Эта хреновина могла и убить. Чуть не по голове…
– Так уж и по голове… – отозвался Кир, лишь бы что сказать, и тут же получил острым кулачком в плечо.
– Ай!
– Будет больнее, если скажешь, что не пойдешь с нами, – отрезала Аврил, бесцеремонно рассматривая Кира. – Ты такой жалкий и напуганный, будто в сортир ходишь камнями. Девушка бросила? Бывает. Найдешь другую, не хуже, – к ее чести скажем, что от «мало ли дур на свете» она сдержалась.
– Да там все сложно… Не хочу об этом.
– Значит, я угадала. Ну, или ее папаша взбрыкнул.
Лицо молодого человека передернуло.
– Ага! Я угадала. Знаешь, тут много ума не надо: кому ты завидный муж из своих Прудов? Сам подумай… Если только для странствующей актриски?
Тон Аврил изменился. Она придвинулась ближе к Киру.
И это решило все.
***
– Знаешь… – девушка, что было не похоже на нее, старательно подбирала слова. – У тебя там не все как обычно… Не замечал?
– Где там? – иногда мужская тупость непроходима.
Аврил глубоко вздохнула.
– Там. Ниже пояса… Я не о ногах! – на всякий случай уточнила она, не надеясь на большую проницательность кавалера.
Теперь он казался испуганным. Что за мука! Она сцепила пальцы, пытаясь не выйти из себя.
– А что там? – наконец спросил Кир после минутной паузы.
– Ты точно не в курсе?
Она прищурилась, пытаясь понять, не издевается ли он над ней, строя из себя дурака. Судя по виду, он действительно был в немалом замешательстве и ничего такого не строил. (С мужской точки зрения, замечу для дам, такие заявления действуют, как гвоздь, всаженный в темя, и нечему удивляться – парню было не до шуток: что-то не так с его бесценным достоянием, хотя по его собственным впечатлениям все прошло как нельзя лучше.)
– Было нормально? – в надежде спросил он, будто именно в этом кроется ответ на все вопросы о мужской гордости.
– Более чем! Даже немного слишком. Ну, то есть не слишком. Мне понравилось. Я была бы полной идиоткой, если бы жаловалась на такое… Да.
– То есть тебя все устроило?
– Тебе шесть раз повторить?
Кир отрицательно помотал головой, до краев наполненной кашей от происходящего разговора.
– Ты точно человек? – выпалила Аврил свою догадку.
– Что?!
– Ты точно человек?
– Что?
– Блин! Кир, ты меня с ума сводишь! Отвечай на вопрос и заткнись!
Парень пожал плечами. Кажется, дело было не в нем, а девица просто слегка того… Ну и ладно, зато красивая.
Возникла продолжительная пауза, с которой нужно было что-то делать. Аврил, отчаявшись получить ответ, начала поправлять одежду. Кир сидел на каком-то ящике напротив и пристально смотрел на нее, словно хотел рассмотреть на шее какую-нибудь родинку причудливой формы. Вдруг он хлопнул себя по лбу и заговорил:
– Знаешь, мама что-то такое говорила моей бабушке, когда думала, что я сплю, а отца не было дома. Но я не уверен, что мне это не приснилось. Иногда кажется, что ты что-то слышал, а на самом деле просто задремал и кучер орет на лошадь… Я вот слышал вчера, как вороны спорили о чем-то, и один назвал другого блохастым выеденным яйцом. Бред, да?
– Хм. И часто у тебя так? – девушка собрала волосы в «конский хвост» и теперь завязывала, не глядя, узкую коричневую ленту. Судя по тону, все сказанное ее совершенно не интересовало.
– Часто. Но не в том суть. Может, ты права: я не совсем человек? Мама что-то про эльфов говорила…
– Так твоя мать переспала с эльфом?!
Согласитесь, таким вопросом можно ошарашить кого угодно.
– Что ты такое говоришь?
Теперь уже Аврил внимательно смотрела на Кира. В ее глазах мерцала догадка.
– Точно! Это сразу все объясняет. А сама она? Как? Ну, то есть, она была человеком?
– Мама? Почему была? Она и сейчас есть. Я надеюсь. Она родила меня в пятнадцать, так что вовсе и не старушка.
– А ты сильно похож на братьев?
– Нисколько не похож, – приуныл Кир. В его голосе сквозило неприкрытое отчаяние.
– Значит, так и есть! Ты, малыш, полуэльф! – торжественно объявила Аврил и едва в ладоши не захлопала.
– Как так? Это вообще бывает?
– Наверное. Ты же есть.
– Хм… А как ты догадалась?
– Пусть это останется моим секретом, – ее глаза улыбались. – Повторим?
***
– Если ты еще раз скажешь что-нибудь романтическое, я тебя убью, – предупредила Аврил, когда они выходили в зал.
