Оак Баррель - Десять поворотов дороги
Обзор книги Оак Баррель - Десять поворотов дороги
Оак Баррель
ДЕСЯТЬ ПОВОРОТОВ ДОРОГИ
необременительная новелла
Cодержание
Обложка
Десять поворотов дороги
Аннотация
Глава 1. ПРОЛОГ
Глава 2. ПОЧТЕННЕЙШАЯ ПУБЛИКА
Глава 3. КУСТЫ БЕЗ РОЯЛЯ
Глава 4. ПУБЛИКУМ ФИГУРА
Глава 5. ГУСЬ БУДУЩЕГО
Глава 6. КОНИ И КОНЮХИ
Глава 7. ГРАФСТВО ВЕСТИНГАРД
Глава 8. СЕДЬМАЯ ОБЕЗЬЯНА
Глава 9. БОЛЬШОЙ РОГ
Глава 10. ТО ЕЩЕ УТРО
Глава 11. ТЕАТР НА ОБОЧИНЕ
Глава 12. ОБЪЯТИЯ СТОЛИЦЫ
Глава 13. ДВЕ СЕСТРЫ
Глава 14. КАЖДОМУ СВОЕ
Глава 15. БЛАГО И БЛАГОУСТРОЙСТВО
Глава 16. НОЧНЫЕ БЕСПОКОЙСТВА
Глава 17. МУСОРНЫЙ ТУПИК
Глава 18. ХРАМ НАУКИ
Глава 19. ДВУЕДИНАЯ АРМИЯ
Глава 20. ПРОФСОЮЗ МАЛЯРОВ И МЕТЕЛЬЩИКОВ
Глава 21. КОНДИТЕР ГРОММ
Глава 22. ПОЛНЫЙ ЕДНЬ
Глава 23. ТРУД И ЭМАНСИПАЦИЯ
Глава 24. РАДОСТИ СЕМЕЙНОГО ТОРЖЕСТВА
Глава 25. КОНТАКТЫ И КОНТРАКТЫ
Глава 26. ОВЕЧЬЕ ПОЛЕ
Глава 27. НОЧНОЕ ПРЕДСТАВЛЕНИЕ
Глава 28. БЕГУЩИЙ ЧЕЛОВЕК
Глава 29. РАССВЕТ НА БЕРЕГУ
Глава 30. ЗАКУСОЧНАЯ «ЛУКОВЫЙ ДЖИМ»
Глава 31. НЕВЕРОЯТНЫЙ СОЮЗ
Глава 32. ВИЗИТ ДАМЫ
Глава 33. ПУТЬ ИЗ СЫРА
Глава 34. ЦИВИЛИЗОВАННЫЕ АКТЕРЫ
Глава 35. НА ПОРОГЕ ВЕСТИНГАРДА
Глава 36. ОБЕД В ВЕСТИНГАРДЕ
Глава 37. ВЕЧЕРНИЙ РАЗГОВОР
Глава 38. ПЛЕНЕННЫЕ КОРОЛИ
Глава 39. КИР И НОАС
Глава 40. НОВЫЕ ХЛОПОТЫ
Глава 41. ВОЗВРАЩЕНИЕ
Глава 42. ХРЯК ПРЕОБРАЖЕННЫЙ
Глава 43. ОТЦЫ ГОРОДА
Глава 44. ДЕНЬ ВТОРОЙ
Глава 45. БЫТЬ ИЛИ НЕ БЫТЬ
Глава 46. ВРИО, ИЛИ КОНЕЦ ИСТОРИИ
Сноски
– Женщины после пятидесяти невозможны в любой очереди: даже если им дать десять одинаковых предметов и предупредить об этом, они все равно будут копаться в них, выбирая лучший.
Возможно, так выражается их сожаление о выборе супруга, сделанном десятилетия назад, а может, это объясняется каким-то невероятным законом бытия… Но факт остается фактом – то есть самой упрямой в мире вещью из всех возможных.
Никогда, никогда не вставайте в очереди за ними! Мой вам совет.
Как не об этом?.. О чем же тогда я должен рассказать? О бродячих артистах, парне из рыбацкой деревни и целой стране, которой управляет обезьяна? Какая сомнительная тема. Но, раз так хотят спонсоры…
(Они точно не из обезьян? Нет? Тогда я, пожалуй, начну.)
Аннотация
Жизнь преподносит порой сюрпризы. Особенно, если это жизнь странствующих артистов в стране, в которой полно гномов, троллей, королей и капустных ферм. А еще в ней встречаются удивительные места, пробудив которые, вы можете получить поистине здоровенный сюрприз, из которого еще надо выпутаться. Впрочем, если вам поможет вампир-другой из достойного старого семейства, все не так уж плохо…
Глава 1. ПРОЛОГ
Равновесие мира в море разливанном хаоса можно сравнить с равновесием катящейся по столу тарелки. Долог ли стол, умело ли пущена тарелка?.. И на это-то не ответишь.
Однако самые пытливые пойдут дальше и непременно спросят: а чей это, собственно, стол? И хорошо ли мыта тарелка перед отправкой в один конец? А то и – ловит ли ее кто-нибудь на краю?
Так волей-неволей мы снова обращаемся к богам, приобщая к Пантеону в меру разумения всех, кто, образно, стоит вокруг того стола, по которому катится тарелка.
Мир, о котором пойдет речь, довольно стар. Как змея кожу, менял он государства и целые эпохи, покрывался испариной трех потопов, горел озерами лавы и даже весьма неласково обошелся с парой огромных метеоритов – тем печальнее, что один из них обладал сознанием и как раз находился на пороге важного открытия в геометрии. (Другой был бессмысленной каменюкой, и если вы уже начали переживать на его счет, то можете прекратить.)
Мир этот покрывают места. Они испещряют его, как шрамы и наросты кожу старого кита, – или выщербины тарелку, если вы склонны дальше развивать тему посуды. Большая их часть не стоит упоминаний, если только вы не сходите с ума от описания заболоченных низин или горных пиков. Но некоторые из них действительно важны, хотя и гораздо менее приметны.
Пробудив одно из таких, вы вдруг обнаружите, что покрылись шерстью и встали на четвереньки – потому что оно изменило вашу природу. Попав в другое, окажетесь в окружении восьмидесяти восьми девственниц, существующих исключительно в вашем воображении.
Все это похоже на ловкий фокус, не более… Самые значительные из мест – те, пробуждение которых впускает в мир кого-то, кто в нем не особенно уместен. Например, слишком велик, чтобы не нарушить саму ткань реальности, просто ответив на ваше «здрас-сьте!». Или его представления о веселье предполагают небольшую динамичную заварушку с гибелью целого народа.
В этих декорациях и будет происходить низлежащая история.
Глава 2. ПОЧТЕННЕЙШАЯ ПУБЛИКА
Говорят, страдания играющего артиста – ничто по сравнению со страданиями неиграющего. Не знаю, не знаю… Смотря кто окажется вашим зрителем.
Эту историю можно начать разными способами.
Не худшим из них будет начать ее с помпезной и весьма бестолковой фразы, выкрикнутой рыжим паяцем на утоптанной прогалине у деревенского колодца:
– А теперь, уважаемая публика! Перед вами выступит мировая знаменитость! Глотатель шпаг, огня и нечистот! Бывший церемониймейстер его величества! Колдун и полиглот! Великолепный Хряк!!!
***
Четверо оборванцев бежали по синему закатному лесу, не разбирая тропы, оставляя за собой лишь кивающие потревоженные ветви и кое-где – неприметные капли актерской крови, коя, как известно, ценится ниже крови доброго человека.
Лес вокруг пах мокрыми овцами, хлюпал и скользил в низинах, словно ты бежал по слою намыленной шерсти. То и дело из-под ног кидалось прочь перепуганное зверье – вверх по влажным стволам или в норы между корнями – смотря по своей природе. Целый выводок свиней с хрюканьем скрылся в чаще, продираясь через кусты. Секач метнулся было, чтобы напасть, но, обескураженный перескочившим через него с воплями человеком, ретировался вслед за маткой подальше от сумасшедших.
За спинами беглецов слышался хруст веток и веселые окрики с обещанием медленной и занимательной расправы. За деревьями в синеве мелькали факелы, которые больше выдавали преследователей, чем помогали найти их жертву.
Не меньше дюжины бородатых мужиков с уханьем перескакивали через ручьи и кочки, топая тяжелыми сапогами, прорывались сквозь гигантский папоротник. Праведный гнев религиозных фанатиков быстро превратился в развлечение, на которые так скудна жизнь в лесной глуши. Беглецов травили, словно семью оленей, не давая свернуть с выбранного охотниками пути. На их счастье, в деревне не держали собак, считая тех нечистыми животными, так что побег комедиантов не сопровождался бодрым лаем спущенной своры – если не приравнивать к ней двуногую обезумевшую стаю, вооруженную кольями и пращами.
***
Десять покрытых лишайником каменных зубцов окружали круглую поросшую травами поляну, что не заметишь в чаще и с трех шагов. Несмотря на густой лес вокруг, на ней не росло ни одного дерева, не считая скрюченного куста калины, пытавшегося уползти в чащу, – сплошной ковер из сухого вереска и заячьей капусты, распластавшихся на камнях.
Место вовсе не выглядело зловеще, если смотреть на него в привычном для человека спектре. Те же, кому посчастливилось обладать более чувствительной натурой, изо всех сил держались подальше от гиблой плеши – кроме сотни полусонных ворон, сидящих на соснах вокруг поляны. Птицы сидели неподвижно и казались уродливой гирляндой из черных ламп.
Поскользнувшись на пироге из птичьего помета, рыжеволосый парень, сиганув боком между стволов, со всего маха налетел плечом на одного из каменных стражей и кубарем вкатился на плешь, поочередно ударившись всеми выступами тощего тела.
– Гадство и барабанный бой, – прошипел он, растирая ушибы, вставшие в длинную очередь на примочки.
Беглец стоял, озираясь, в центре плеши, не понимая, в какую сторону бежать дальше. Его внутренний компас безостановочно нарезал круги. Он зажмурился, тряхнул головой, пытаясь прийти в себя, и прислушался к звукам леса. Те едва пробивались, словно чащу от поляны отделял невидимый ватный полог.
«Видать, хорошо приложился головой», – подумал он, снова закрывая и открывая глаза. Картина при этом слабо менялась.
С ободранных ладоней на траву упало несколько алых капель, и тут же в лицо дунул холодный, пахнущий снегом ветерок, будто кто-то быстро открыл и закрыл окно в зимний день. Рыжий вздрогнул от неожиданности, метнув взгляд по выступающим в темноте стволам. Он чувствовал, как тьма вокруг впитывает его страх, боль от ушибов и, кажется, еще что-то из океана воспоминаний, о чем он сам давно забыл думать. Невидимый мясник потрошил его сознание, выбирая лакомые куски.
Звуки замерли совершенно. Несколько секунд царила глухая совершенная тишина. Если кого и было слышно, то лишь самого себя – ужаснее развлечение не придумать…
