Павел Сурков - Queen. Все тайны Фредди Меркьюри и легендарной группы
Часто в биографиях приводится случай знакомства Фредди с принцем Эндрю (графу Йоркскому, младшему брату принца Чарльза и третьему сыну Елизаветы II) – его частенько преподносят как еще одно свидетельство плохого воспитания Меркьюри. Что ж, предоставим слово самому Фредди – об этом событии он успел при жизни рассказать довольно подробно.
«Когда меня представили принцу Эндрю, на мне был белый шарф, а в руке – бокал с вином. Я ужасно волновался и не заметил, что кончик шарфа уже плавает в бокале. И тогда принц сказал: «Фредди, ты же не хочешь, чтобы шарф промок», – он достал шарф из бокала и выжал его. И все – весь лед между нами в момент растаял. Я сказал: «Спасибо, что вывели меня из ступора, так я ругаться при вас смогу». Он вел себя абсолютно естественно, и даже танцевал на вечеринке. Вот за это я и люблю королевскую семью. Я – закоренелый патриот».
Как мы видим, ничего предосудительного Фредди не делает, напротив, панибратски ведет себя принц Эндрю, а вовсе не Меркьюри. Впрочем, принцу это положено – а Фредди, как раз, чрезвычайно скромен и до того, как Его Высочество переходит определенную границу, волнуется и ведет себя невероятно скромно и спокойно.
Итак, никаких ужасов и оргий на вечеринках ни Queen, ни Фредди не происходило. Да, порой это были шумные, многолюдные и весьма дорогие праздники – но никакой пошлости в них не было. Эту грань Меркьюри чрезвычайно остро ощущал и не позволял себе переходить. Он прекрасно понимал, что к нему приковано внимание журналистов и поклонников со всего мира – и любая экстремальная выходка могла существенно отразиться на карьере. Но не это было главное – воспитание, образованность и внутренняя культура тоже не позволяли Меркьюри устраивать вечеринки и празднования на грани фола. Это было совершенно не в его правилах.
Но – давайте отвлечемся от обсуждения закулисной жизни Меркьюри, а вернемся к анализу музыки, а именно – альбому The Works, который явил миру совершенно новое лицо Queen.
18. От мыльной оперы – к Нижинскому
Весь 1983 год музыканты провели, работая над сольными проектами. Фредди в Мюнхене записывает свой сольный диск (наработки, сделанные с Джексоном также пригодились – песня There Must Be More To Life Than This станет одной из центральных баллад пластинки). Кроме того, к Меркьюри обращается известный продюсер Джорджио Мородер – он просит, чтобы Queen записали аудиодорожку к переизданию легендарного фантастического фильма Фрица Ланга «Метрополис». Черно-белая феерия с невероятными для своего времени спецэффектами в свое время произвела фурор – и переиздание также должно было ошеломить современную публику: отсюда и желание пригласить для создания саундтрека современных звезд – Бонни Тайлер, Йона Андерсона, – но Мородер хотел заполучить и Queen.
Последнее ему полностью не удалось: у Queen была музыкальная наработка, которую они планировали включить в новый альбом – Меркьюри написал песню под названием Love Kills, и демо-версию для нее Фредди записал вместе с Диконом и Мэком (Джон сыграл в этой версии на гитаре). Однако, Queen забраковали песню – и Меркьюри решил доработать ее в качестве сольного проекта. Мородер и Мэк вложили много сил в финальную версию (в итоге песню даже подписали совместным авторством – «Меркьюри-Мородер» – вклад Джорджио был весьма велик), а от «живых» инструментов было решено отказаться: вся музыка была записана на синтезаторах, на которых сыграли Фредди и Мэк.
Новая версия «Метрополиса» не снискала успеха у публики и критики – фильм был номинирован на антипремию «Золотая малина» за «Худшее музыкальное сопровождение», а сама песня получила номинацию «Худшая оригинальная песня». От Меркьюри ждали рок-гимна, а получили бодрый танцевальный поп-хит: такого поклонники в середине 80-х не прощали.
Остальные участники группы тоже занимаются сольными проектами. Брайан Мэй в Лос-Анджелесе записал с друзьями-музыкантами безумный джем, который обозвал Star Fleet Project (в состав импровизированной группы, помимо Мэя, вошли такие рок-корифеи, как Эдди Ван Хален и Фред Мандел, и даже Роджер Тейлор подпел в одной из вещей). Роджер тоже записывает второй сольник – Strange Frontier, – на котором в качестве «приглашенных гостей» появились остальные трое участников Queen.
Но параллельно ведется работа над новой пластинкой. Альбом The Works оказался своеобразной вехой в истории группы, попыткой объединить две стилистики – новое, современное, танцевальное синтезаторное звучание и классические рок-риффы. Главным хитом стала сочиненная Тейлором песня Radio Ga Ga – импровизация на тему детских словечек, выданных Феликсом, маленьким сыном Роджера. Тот то и дело твердил нечто вроде «радио пу-пу» и даже «радио ка-ка», а Тейлор, немного пофантазировав, облек эти словечки в итоговую песенную форму.
Текст песни оказался чрезвычайно ироничным – Роджер мог быть и веселым, и циничным одновременно, в хитросплетениях ума и афористичности языка он мог дать фору иным острословам. С одной стороны, текст песен порицал составителей радиопрограмм, которые превратили эфир в некий фоновый шум, сопровождающий повседневную жизнь, своеобразную безделушку для молодого поколения – и тут, к сожалению, индустрия победила идеологию: сегодняшнее радио уже не будоражит умы, а стало лишь обычным сопровождающим фоном. Мы едем в машине и слушаем радиоприемник просто для того, чтобы не заснуть, чтобы нас сопровождало какое-то не сильно обременительное и в целом приятное звучание. Ни о каком подходе к радиоэфиру как к искусству – правильном подборе музыки, микширования песен в эфире, сопровождения песен глубокими комментариями, открытию новых артистов – речи уже и не идет: радио – это индустрия развлечений, навсегда отошедшая от категории искусства. Увы.
В тексте песни Тейлор демонстрирует завидную эрудицию – вспоминая радио «былых времен» он сообщает, что «ты познакомило нас со всеми звездами прошлого… ты рассказало нам о вторжении марсиан из «Войны миров» – и это блестящая отсылка к легендарной радиопостановке Орсона Уэллса, который превратил сюжет легендарного романа Уэллса в серию радиорепортажей, сделанных настолько мастерски, что многие слушатели приняли их за реальный выход корреспондентов в прямой эфир. Не поняв, что имеют дело с заведомо срежиссированной постановкой, люди решили, что на Землю действительно прилетели марсиане, и мы вот-вот падем жертвами инопланетного вторжения.
Но на песню про радио нужно было снять яркий и точный видеоклип – Тейлор, правда, и тут не замедлил высказаться довольно язвительно: «В наши дни может показаться, что визуальная сторона рок-н-ролла – видеоклипы – сделалась важнее, чем радио, чем сама музыка. Все перевернулось с ног на голову – музыка стала предназначена для глаз, а не для ушей». Но по нелепой иронии судьбы именно видеоклип вознес Radio Ga Ga в заоблачные выси мировых чартов – Фредди удалось добиться того, что ему разрешили использовать в видеоклипе кадры из «Метрополиса», а заодно и снять все видео в той же эстетике технократической фантазии 20-х годов.
Посреди футуристических декораций Queen, обмотанные красной тканью и затянутые в кожаные штаны, дирижировали группой в 500 статистов, синхронно хлопавших в припеве – и этот, как сказали бы сегодня, «флэш-моб» оказался одним из самых популярных концертных действий – отныне любое исполнение Radio Ga Ga сопровождалось поднятием рук и хлопками стадионов.
Второй хит альбома сочинил Джон Дикон – простая мелодически и уверенная ритмически I Want To Break Free была блестяще принята в Латинской Америке и Южной Африке, где ее текст усмотрели как содержащий метафоры борьбы человека за свои права и свободы. Но видеоклип, снятый на песню, эти метафоры благополучно похоронил.
Видео делится на условные три части – одну из них придумал Роджер Тейлор: она представляет собою пародию на знаменитую британскую «мыльную оперу» Coronation Street. Для этого эпизода все участники группы переоделись в женскую одежду (самыми комичными оказались образы Тейлора, изображавшего школьницу, и Фредди, который надел гигантскую накладную грудь, черный парик, мини-юбку, но отказался сбривать усы).
Естественно, эти кадры впоследствии часто использовались для подтверждения гомосексуального мифа о Меркьюри – мол, вот и есть каминг-аут: человек обрядился в женскую одежду, что может быть более явным признанием? Но утверждать это могут лишь люди, не знакомые с эстетикой британского сатирического телевидения – да и британской театральной традицией в целом.
Для коренного британца мужчина, переодетый в женское платье – штука, не выходящая ни за рамки приличия, ни за грань допустимого. Напротив, это довольно распространенный сценический прием: начнем с того, что в классическом британском театре в труппе вообще отсутствовали женщины – и даже самые романтические роли (скажем, шекспировскую Джульетту) играли актеры-мужчины. Более того, многие исторические театры (как тот же «Глобус») по-прежнему используют эту традицию – в женских ролях там заняты мужчины, и никто не обвиняет актеров в гомосексуализме.
