Павел Сурков - Queen. Все тайны Фредди Меркьюри и легендарной группы
В этой истории довольно много нелепостей: во-первых, сама ситуация, в которой клуб закрывают с посетителями внутри, как-то не вызывает доверия – зная немецкую педантичность, сложно предположить, что охрана, прежде чем закрыть клуб, не проверила все помещения, а зная темперамент Меркьюри и Валентин предположить, что они затаились, как мышки, невозможно, тем более, что сама Барбара вспоминает, что во время этого разговора Фредди болтал без умолку, рассказывал забавные анекдоты и звонко хохотал. Так что закрытый клуб с хохочущей парочкой в туалете – это, извините, нонсенс.
Кроме того, походы Меркьюри в гей-клубы – это тоже легенда, выросшая из книг Ская и Хаттона (и нисходящих). Фредди в начале 80-х – абсолютная международная звезда, за которой папарацци ведется непрекращающаяся охота. В воспоминаниях Фристоуна мы можем прочесть о занятном случае: Фредди решил прогуляться пешком от своего дома до дома Мэри Остин (это фактически в нескольких кварталах, около десяти минут пешком), но уже через минуту был окружен толпами поклонников и журналистов, которые требовали автографов или просто хотели сфотографироваться со звездой.
Сразу предвижу замечания скептиков: почему отдельным фактам из книги Фристоуна мы верим, а другим – не верим вообще. Дело в документарных подтверждениях данных фактов: от той самой импровизированной встречи с поклонниками сохранилось довольно большое количество фотографий – Фредди, сфотографированный с разными незнакомыми людьми, позирует на улице рядом с собственным домом, видно что все эти фото сделаны в один день (на Фредди одинаковая одежда, совпадает прическа, освещение и т. п.), в то время, как фото Меркьюри даже заходящего в гей-клуб (или выходящего из него) в природе не существует. Вообще.
Тот факт, что Фредди ни разу не заходил в гей-клубы, фактически подтверждает и Питер «Рэтти» Хинс, бессменный техник группы в конце 70-х – начале 80-х. В своей книге Queen Unseen, полной удивительных и трогательных подробностей концертной жизни команды (мы будем еще не раз обращаться к этим воспоминаниям, к сожалению, пока не переведенным на русский язык), он прямо заявляет: «Какая разница, был Фредди геем или нет – что это меняет?.. Он вообще не посещал гей-клубы».
Запомним этот факт – равно как и еще один: употребление в окружении группы слова fag – сленгового прозвища гомосексуалистов. Вот только это словечко появляется в лексиконе музыкантов и техников сразу после первых гастролей в США. А в Америке это слово означает нечто совсем другое – там оно тоже имеет сленговое значение, но так называют банальную сигарету.
Кстати, сленг был весьма распространен внутри группы – все музыканты наделялись прозвищами. Например, Тейлора дразнили «радужным человеком» из-за его любви к яркой и пестрой одежде, Брайана звали Перси – в честь известного телеведущего Перси Трауэра, Джона – человеком-птицей (из-за крупного носа) или просто «Дики», а Фредди откликался на прозвище «Кермит» – он очень любил забавного лягушонка из «Маппет-шоу».
Однажды, дурачась, вся четверка придумала себе женские прозвища (угадайте, какие аллюзии могли бы возникнуть у «биографов»!) – Фредди прозвали Мелиной в честь греческой актрисы Мелины Меркьюри, Джона – Белишей (в честь актрисы Белиши Бикон), Брайана – Мэгги в честь известной песни «Мэгги Мэй», а Роджера – Элизабет в честь Элизабет Тейлор (да, уж кто-кто, а Роджер был весьма любвеобилен). Присутствовавший при этом Питер Хинс тоже получил прозвище – его назвали «Хелен», и в своих воспоминаниях он отшучивается: «Не спрашивайте, почему».
Так где же познакомились Фредди и Барбара, а главное – при каких обстоятельствах? Учитывая, что в середине 80-х их часто видят вместе, Барбара, как мы говорили выше, снимается в клипе Queen, и желтая пресса чуть ли не открыто называет Валентин невестой Меркьюри.
Вполне вероятно, что Барбара, которая активно вращалась в тусовочных артистических кругах Мюнхена, просто пришла на одно из мероприятий, где присутствовал Меркьюри. Мэк вспоминал, что «мы часто встречали Барбару на разных вечеринках и презентациях» – так что, видимо, там они и встретились. Более того, Фредди был знаком с фильмами Фассбиндера и мог узнать Барбару. Урожденная Урсула Ледерстедер она уже сделала неплохую кинокарьеру, была на шесть лет старше и во многом – опытнее Меркьюри и в целом в отношениях могла чуть ли не доминировать.
Очевидно, что обоим в этих отношениях было комфортно: Фредди ничего не требовал от Валентин, а Барбаре тоже ничего не было надо от Меркьюри. Даже в клипе она снимается исключительно по дружбе: весь клип It’s A Hard Life был сделан довольно неоднозначно, но остановиться на нем надо максимально подробно: эта вещь открывает нам некоторые важные аспекты творчества Меркьюри, поэтому именно ей мы и посвятим следующую главу.
На пресс-конференциях Фредди предпочитал держаться в тени остальных музыкантов
16. It’s a Hard Life
Один из синглов альбома The Works, на котором Queen решили вернуться к рок-стилистике, – во многом в угоду поклонникам, не слишком хорошо принявшим эксперименты Hot Space, – может рассказать нам о творческой кухне Меркьюри чуть ли не больше, чем иные биографические работы. Все дело в том, что в этой небольшой вещи сосредоточились ключевые для его творчества особенности. Нет, в ней нет никаких зашифрованных посланий, которые так любят последователи Мариам Ахундовой, но она демонстрирует нам всю силу и мощь творческого метода Меркьюри – и одновременно демонстрирует нам приверженность его определенным традициям куда более явно, чем даже Bohemian Rhapsody.
Начинается она из прямой цитаты из оперы «Паяцы» Леонкавалло, фрагмента знаменитой арии «Смейся, паяц, над разбитой любовью» (да, Фредди любит проводить аналогии со своей личной жизнью) – и тут мы понимаем, почему большая часть вещей, автором которых является Меркьюри, написана в двух тональностях – си-бемоль и фа. С одной стороны, это наиболее комфортные для него тональности, в них вокал Фредди раскрывается по полной, но есть и еще один фактор, имеющий для нас важное культурологическое значение.
Дело в том, что в классической итальянской опере домоцартовской традиции (а Леонкавалло сознательно цитирует в «Паяцах» именно этот период итальянского искусства, площадный, близкий к классической комедии дель арте) в этих тональностях пели лирические герои – клоуны-любовники, порой – не слишком удачливые в своих амурных похождениях).
У нас есть удивительное документальное свидетельство частной жизни Фредди: в середине 80-х он покупает себе персональную видеокамеру и, словно ребенок, начинает снимать свою частную жизнь. К удивлению иных биографов, на пленках нет никаких оргий или сексуальных забав (где же она, хваленая ненасытность Меркьюри в постели?), напротив, все эти съемки чрезвычайно забавны и, не побоюсь этого слова, невинны – наиболее провокационными являются кадры, где Хаттон заходит в ванную комнату, где Фредди нежится в пене и со смехом швыряет в Джима этой самой пеной, пародируя, что немаловажно, знаменитую сцену из фильма Ричарда Лестера A Hard Day’s Night, где так же с пеной дурачится Джон Леннон.
Все остальные съемки – это видео детей Мэри Остин и Кашмиры, многочисленные съемки кошек во всех возможных видах, а также панорамные съемки дома Фредди. И вот тут-то для нас открываются интересные подробности: на этих съемках мы видим, какие книги читает Фредди – этими книгами заполнена гостиная, они лежат на журнальном столике и стоят в шкафу. В основном – это многочисленные каталоги аукционных домов (что неудивительно, учитывая, какое значение Фредди предавал произведениям искусства, памятуя его художественное образование) и книги по истории музыки, в том числе – классической. Так что упомянутая цитата из Леонкавалло появилась в песне не просто так. И эти свидетельства – еще один вклад в копилку подтверждений невероятной художественной одаренности и творческой эрудиции Меркьюри.
Что интересно, в этой вещи Queen вернулись к оригинальному звучанию: она снова записана без использования синтезаторов, как и писалась ими музыка до 1979 года – а сам Фредди говорил, что хотел бы устроить в песне своеобразную перекличку между сегодняшним и вчерашним звучанием: идеологически она должна была стать продолжением Play The Game, а вот по звуку – вернуть группу к звучанию 70-х годов, по которому, честно признаться, фанаты успели соскучиться.
Клип на песню снимает один из наиболее модных клипмейкеров того времени – Тим Поуп: он работал с такими группами как Soft Cell (где блистал молодой Марк Олмонд) и совсем юными The Cure (для них он будет снимать клипы на протяжении почти двух десятилетий). Поуп, следуя советам Меркьюри, оформляет клип в стилистике комедии дель арте, обряжая музыкантов в несколько нелепые костюмы.
