Виталий Калгин - Виктор Цой. Последний герой современного мифа
– Витя, если это твой альбом, делай его, пожалуйста, как хочешь. А если это альбом «КИНО», то это должно быть «КИНО».
– Леша, если у тебя такое настроение, то ведь я могу записать мой альбом и без твоей помощи.
Алексей Рыбин и Виктор Цой. Ленинград. Квартирник на Синопской набережной. Весна 1983 года. Фото – Владимир Быстров
– Пожалуйста, – сказал я и повесил трубку.
Больше мы с Витькой не созванивались никогда. «Мы странно встретились и странно расстаемся…» Дурацкий спор вдруг стал причиной совершенно дикого разрыва – группа «КИНО» перестала существовать. Это было как-то странно – совершенно, казалось бы, на пустом месте: ну, повздорили, ну, помирились… Но мы не вздорили и, соответственно, не мирились. Я чувствовал, что напряжение внутри «КИНО» в последние месяцы росло – и вот, прорвалось…
Я заезжал иногда к Каспаряну – Витька ему тоже не звонил, мы поигрывали немного, а потом я перенес свою музыкальную деятельность в Москву – стал ездить туда каждую неделю и играть дуэтом с Сережкой Рыженко. С Юркой, естественно, я видеться тоже перестал.
Однажды, месяца два спустя, я встретил его случайно на улице и узнал, что Витька позвонил ему и предложил поиграть. Ну, в добрый час…[111]
Юрий Каспарян:
Ну, вот раньше была группа – Цой и Рыбин. Потом они что-то не поделили, разругались и расстались. После этого Виктор позвонил мне и говорит: «Ну, поиграем?…»[112]
Алексей Рыбин:
Я ушел из «КИНО», потому что игра в группе – это профессия. Одно дело – весело проводить время с друзьями, и совсем другое – выбрать музыку на всю жизнь. В мире не очень много групп, которые состоят из друзей-приятелей. Те же «Rolling Stones» не то что не разговаривают месяцами, они живут на разных континентах и собираются вместе лишь для работы. Несколько лет мы с Витей дружили запоем. Нам было очень сложно поодиночке. Может, мы и разошлись-то в свое время потому, что слишком много общались, получилось такое перенасыщение друг другом. Он уходил в училище, я – на работу или в институт, маялись там полдня, но, как только за нами закрывались двери казенных учреждений, мы тут же встречались. И не расставались до поздней ночи. А часто и ночевали вместе[113].
Многим до сих пор непонятно, что случилось между Цоем и Рыбиным в далеком 1983 году. Но сегодня к Рыбину, наверное, у всего Питера странное отношение. По мнению членов группы «КИНО», он сложный человек. Даже непривередливые музыканты «АУ» довольно критически высказываются о нем и его делах. Цой же, по свидетельствам близких людей, впоследствии никогда его в разговорах не упоминал. Я, как автор книги, не могу делать каких-либо выводов об Алексее Рыбине, но могу сказать, что со мной лично Алексей Викторович всегда был предельно вежлив и мил.
Виктор Цой:
С Алексеем в последний период нашего сотрудничества отношения все больше осложнялись, и это мешало работе… Алексей – человек с обостренным чувством лидерства. Он постоянно говорил, что лучше меня поет, лучше аранжирует, лучше играет на гитаре… Мне не очень нравилось, что Леша на концертах, которые он сам для себя организовывает, исполняет мои вещи, не ставя меня в известность…[114]
Сергей Жегло, один из московских знакомых Виктора Цоя:
Рыбин напрасно на него обижался. Я думаю, Цой не мог поступить иначе[115].
Рашид Нугманов:
Мне было интересно раннее творчество Виктора, но Виктор всегда уклонялся от вопросов о Рыбине. Это их личное дело. Как-то, на Беговой, Аркаша Высоцкий, с которым я познакомил Виктора, раздобыл редкую фотографию Цоя и Рыбина на концерте и вручил ее Виктору. Тот взял нож, истыкал им всю фотографию и бросил подарок на диван. Я спросил его: «Что так?» Виктор только поморщился. Я, разумеется, не настаивал и больше никогда не расспрашивал[116].
Алексей Вишня:
В распаде «КИНО» виноваты амбиции Алексея, – он был постарше Виктора года на четыре, пообразованней, вестимо, тоже песни писал, ну и, конечно, имел лидерский потенциал. Тогда в группе «КИНО» функционировали два персонажа («Рыба» и Цой), но ездили на гастроли они втроем. Марьяна была третьей. Гонорары делили соответственно: Цою 33 %, Марьяше 33 % и «Рыбе» 34 %. «Рыба» считал, что ему 34 % против цоевских 66 % западло. Рыбин возмущался – как так! А Цой говорил, что они трое, значит, и гонорар надо делить на троих. В противном случае «Рыба» получал бы 50 %, а Цой 25 %, в связи с чем Алексей и был изгнан. Деление было законным, но несправедливым. Рыбин поднял об этом вопрос и был вышвырнут Цоем под действием Марьяны, поскольку «Рыба» к тому моменту познакомил его на свою голову с Каспаряном.
Кстати сказать, «Аквариум» классического состава распался РОВНО из-за подобного. Рыбин был прежде всего забит в своей амбиции получать с концерта столько же, сколько Цой, и никаких дополнительных (придуманных) причин в том не было. Каспарян был согласен получать вдвое меньше, а Рыбин – нет. А вы, как дети, – творчество, понимаешь…[117]
Алексей Рыбин:
Когда нас с Цоем, или БГ, или других музыкантов приглашали играть куда-нибудь на «квартирники», то всегда был договор с устроителями на конкретную сумму, которая могла колебаться от двадцати пяти до ста рублей. Это только Майк ввел собственную таксу: минута концерта – рубль… У нас не было супергонораров[118].
Георгий Гурьянов:
Как Цой относился к Рыбину? Наверное, иронично. Он не реагировал на упоминания его имени, считал его сумасшедшим, феерическим кретином… Думаю, он его терпеть не мог. Рашид Нугманов рассказывал как-то, как Цой при нем истыкал фото Рыбина ножом. Вот и все отношение. Я вообще отказывался играть с ними, пока Виктор не прогнал эту «Рыбу» из группы[119].
Евгений Титов:
…«Рыба» Каспаряна с Цоем познакомил. «Свинья», кстати, к «Рыбе» довольно прохладно относился, говорил… (не буду цитировать), но не очень хорошо, имея в виду не только его участие в «АУ», но и их дела с Цоем и др. И это не потому, что у него лично что-то не так сложилось, а вообще. Можно у Чернова спросить, например. «Свинья» ему про многих говорил, как старший товарищ советовал, с кем стоит иметь дело, с кем – нет. Я лично к «Рыбе» нормально отношусь, но я с ним вместе не играл и не знаю ситуацию изнутри, как с ним вообще играется. Бывают люди комфортные, с которыми легко все получается, бывают – нет. Не так близко его знаю, хотя в 80-х и дома у него бывал не раз, общались. «Рыба» такой, какой есть, имеет недостатки, имеет и достоинства. Как и все мы не идеальны. Как и Цой, который тоже имел недостатки и слабости, да? Живые люди, тем более тогда все были молодые – максималисты и не всегда могли правильно оценивать и себя, и других.
Насчет дележа денег Цоя и «Рыбы» ничего не могу сказать, не знаю. «Панкер» или «Пиночет» могут про то время что-то вспомнить, но надо иметь в виду, что тот же «Панкер» может быть не вполне объективен, так как у него есть в этой истории свой собственный имидж, который он сам же во многом и формирует. Так, в так называемой «официальной истории от Бурлаки и тов» его роль при создании «Свиньей» своей группы «АУ», мне (!) кажется, сильно преувеличена. Но это надо знать историю с разных сторон, от разных независимых друг от друга людей, не заинтересованных при этом в каких-то личных делах[120].
Дмитрий Левковский, администратор группы «Игры»:
С «КИНО» в лице «Рыбы», который тогда еще был как бы один из двух лидеров, я познакомился… в общем, как раз в то время, которое Леша описал в своей книжке «Кино с самого начала». Я устроился на работу в Оперную студию консерватории, а там как раз «Рыба» работал. Это, наверно, был 1982–1983 год, надо уточнить. Это время, когда Марьяна активно окучивала Цоя и выдавливала «Рыбу», как воплощение некоммерческого развития. Потом стали ездить с «Рыбой» на «квартирники», цоевские, куда-то в новые районы, на Комендантский, в полузаселенный дом… Комендантский тогда только осваивали, он вообще как Марс выглядел, – ни транспорта, ни магазинов. Вот там и жил Шебашов, официальный фан «КИНО», квартиру получил и он, и одна еврейка усатая. Там я с Цоем и познакомился. Точно, это 1983 год был. В том доме лишь две-три квартиры были заселены, соседей не было, и мы орали спокойно на весь дом…
Ну, то, что «Рыба» ушел из «КИНО», не совсем верно. Хоть Марьяна его и выдавливала активно, тем не менее тогда еще было непонятно, как все пойдет. Это выглядело как конфликт, а не разрыв отношений. Что касается того, что «Рыба» чего-то там делить не хотел, то тут просто. Есть-то он тоже хотел, как и все остальные… Бля, средства, говорят, не хотел делить. Какие средства? Просто делить особо нечего было. Все было на жопяном пару – от техники до методов продвижения. Это же был «совок», не надо забывать. Копимашины были все под идентификационными номерами… И так далее. Поэтому любой реальный технический прибамбас использовался на полную. Оттуда студия Тропилло, к примеру[121].
