Максим Кравчинский - Музыкальные диверсанты
Ставное отличие продукции Конева, Фукса и самих артистов-эмигрантов третьей волны — все они изначально предназначались исключительно для русской общины.
Помните, как Слава Вольный, выпустив Gulag Song, отправился с гастролями по европейским университетам?! Как продюсеры сопроводили английским переводом пластинку Нугзара Шария?! Как Ив Монтан[54], услышав песню <Όкурочек» на пластинке Дины Верни, взял ее в свой репертуар?! Какой мировой резонанс вызвала работа Теодора Бикеля в поддержку советских евреев?!
Под безобидной и веселой, на первой взгляд картинкой на пластинке Сергеева и Романовского, скрывалась едкая антисоветская аллегория: Зоопарк, по замыслу авторов, символизировал Советский Союз, из которого повезло вырваться лишь редким счастливчикам
Ничего похожего в дальнейшем наблюдаться не будет. Практически вся творческая активность эмигрантов третьей волны была нацелена исключительно на русскую диаспору и никакого посыла, кроме развлекательного, в себе не несла. Но и тут бывали исключения.
Глава 18. ДО ПОСЛЕДНЕГО АККОРДА
«..Я снаряжаю гитару к бою.
Близится время “Ч”.
Пальцем большим забиваю патроны
В деку — свой пулемет.
Скоро ракета светом зелёным
Бросит меня вперёд…»
А. Розенбаум, «Я обожаю расстреливать город[55]Оперативный псевдоним
В конце 1982 года мне в руки попала запись очередного «эмигранта», который значился как Шуйский. Произведения там были довольно странные, сейчас бы сказали — концептуальные. На мотив известных советских песен этот человек исполнял совсем не советские тексты, сдабривая их, правда, изрядной долей юмора. Получилось забавно.
Вот, например, на мелодию «Лизаветы» Богословского:
Ты ждешь, Лизавета,
С ОВИРа ответа,
Ты не спишь до рассвета,
Не сомкнув даже век.
Как вызов подала,
В отказ ты попала,
Жди ответ,
Когда растает снег…
А как вам такие «Шаланды, полные кефали»?
Весь Брайтон трейнами укрылся,
И слухом Бордвок налился,
В Нью-Йорке Костя появился,
Он из Одессы вырвался.
Морской бушлатик после стирки
Веревкой цицес подвязал.
Ермолку вместо бескозырки
Надев, с улыбкой напевал:
«Я вам не скажу за целый Брайтон —
Бич, его как только увидал,
В нем узнал кусочек Молдаванки,
Брайтон — наш одесский филиал»…
Он пел на идиш под гитару,
Порой Совдепы вспоминал
И говорил, обнявши Сару:
«Кто там был жид, здесь русским стал[55]».
Альбом назывался «Брайтонштат». Злая бытовая сатира на жизнь в СССР перемежалась там с ностальгической лирикой и ультраантисоветскими выпадами. Два года спустя, в 1984-м, появилась вторая работа, названная «Туфелька для Золушки». Артист удивил снова, причем сильно. Теперь он пел крамольные тексты на мотив известных оперетт. Невозможно передать это на бумаге.
На самом деле имя новатора в жанре было никакой не Шумский, а Ян Балясный. Для публики — Ян Бал.
Он родом из Киева. В 1949 году окончил Харьковское военно-музыкальное училище. Работал музыкантом в цирке, танцевал в прославленном ансамбле Павла Вирского. В 1956 году поступил в Киевское танковое училище, играл в штабном оркестре на аккордеоне. Позднее окончательно ушел на эстраду. Выступал как артист разговорного жанра, снимался в небольших ролях в кино, много гастролировал по Украине. В 1979 году вместе с женой и детьми выехал в США, где, не стесненный отныне никакими цензурными запретами, смог наконец-то высказаться в полный голос.
Ни на одной кассете артиста не было размещено его фотографии и указано настоящей фамилии. Трудно сказать, сознательно или случайно было выбрано такое оформление, но безликий дизайн и американизированный псевдоним уберегли сатирика от крупных неприятностей.
Можно ли было подумать, что советский офицер Ян Балясный окажется злостным антисоветчиком.
Киев, 1970-е
Реклама концерта Ян Бала из «Нового русского слова»
Как вспоминала его вдова Эстер Балясная, через несколько месяцев после выхода дебютной кассеты по Брайтону стали шнырять молодые люди со спортивной походкой, которые, особенно не скрывая, что являются сотрудниками посольства СССР, настойчиво интересовались, кто же автор сих опусов и как бы с ним повидаться. К счастью, такой встречи удалось избежать. Хотя последовавшая сразу после выхода второго альбома ранняя и скоропостижная смерть в рассвете лет от инфаркта (ему едва исполнилось 57) наводит на некоторые мысли.
Именно на этой кассете с невинным названием «Туфелька для Золушки» прозвучала уж слишком смелая для того времени песня на известную мелодию городского романса:
…Скорбная песня — мой траурный клич,
Первым отбросил копыта Ильич.
Богу ли, черту всю душу отдал,
Ленинский путь свой стране завещал.
Он написал: «Шаг вперед, два назад»,
Дал стране нэп, а потом загнал в ад…
И так далее до правившего в ту пору генсека Черненко. Полную версию «краткой истории КПСС» можно услышать в музыкальном приложении к книге.
В это связи не могу не вспомнить нашу доморощенную «былину», которую, как говорят, до сих пор можно услыхать в электричках, причем уже с современными куплетами:
Царь Николашка долго правил на Руси,
и хоть собой был неказист и некрасив,
при нем водились караси,
при нем плодились пороси
и было много чего выпить-закусить.
Но в феврале его немножко не того,
и вот узнали мы всю правду про него:
что он рабочих обижал,
что он евреев унижал
и что царицу его Гришка ублажал.
Товарищ Ленин вкупе с Троцким —
два вождя —
социализм внедряли, головы рубя.
Социализм у нас окреп;
да, жаль, в стране исчезнул хлеб
тогда ввели они спасенье наше нэп.
Ну, Ленин жив — о нем не надо ничего.
А с Троцким хуже — он немножко не того:
узнал о нем всяк из людей,
что нет врага народа злей,
что провокатор он и вражеский лакей!
Товарищ Сталин был нам всем
родной отец.
Капитализму наступил при нем конец.
Он пятилетки учредил,
крестьян в колхоз объединил
и над рейхстагом флаг
советский водрузил.
Но в марте он немножко не того —
и вот узнали мы все правду про него:
он полстраны пересадил,
он верных ленинцев сгубил
и богом сам себя при жизни объявил.
Хрущев Никитушка хоть ростом был
с аршин —
страна достигла с ним сияющих вершин,
при нем пахали целину,
при нем летали на Луну,
За 20 лет клялись построить
«коммунизьм».
Но в октябре его немножко не того,
и вот узнали мы всю правду про него:
он ум семь раз на дню менял,
он кукурузный культ создал,
весь мир роднёй Кузьмы пугал.
Ну в общем, кой-где в нем свербил
«волюнтаризьм»…[56]
Скоропостижная кончина артиста осенью 1987 года стала полной неожиданностью для его родных, друзей и поклонников.
Впереди были большие планы, остался незаконченным третий альбом. Культура русского зарубежья потеряла яркого, самобытного артиста.
Некролог Яна Бала из газеты «Новое русское слово».
Архив Э. Балясной
«Русский акцент»
Альберт Корабельников. По первой профессии он был морским офицером, но всю жизнь увлекался антиквариатом, занимался реставрацией старинных вещей
