Виктор Сонькин - Здесь был Рим. Современные прогулки по древнему городу
Переходя от одного аристократически-папского клана к другому, вилла Адриана не подвергалась тщательному археологическому изучению. В XIX веке она прочно вошла в обязательную программу Большого тура, и знатные англичане не жалели денег, скупая обломки статуй и архитектурных украшений, которые еще можно было найти на территории виллы. Викторианский романист Джордж Гиссинг поместил в декорации виллы одну из ключевых сцен своего незаконченного исторического романа «Веранильда».
Вилла перешла в государственную собственность только в 1870-е годы, после объединения Италии. Большие усилия по улучшению туристической инфраструктуры были предприняты к юбилейному 2000 году, но как музейный объект, к сожалению, вилла пока что далека от идеала.
Восточный квартал
Археологи и архитекторы эпохи Возрождения с большим энтузиазмом принялись искать среди тибуртинских руин те провинции и местности, о которых упоминает «История римских императоров». В любом путеводителе и на любой схематической карте виллы Адриана можно найти длинный список построек с экзотическими названиями. Этот список — дело рук Пирро Лигорио и его последователей. Конечно, ни о какой исторической точности не идет и речи. Все «золотые площади» и «морские театры» целиком на совести ренессансных фантазеров. Но эта традиция уже сама по себе приобрела благородный флер старины, и нарушать ее мы не будем, тем более что, не зная этих названий (почти все они — итальянские, а не латинские), ориентироваться на территории виллы довольно сложно.
Еще одна странность тибуртинской топографии в том, что три основных квартала (по мере удаления от входа в музейную зону) называются в справочниках «восточным», «центральным императорским» и «верхним», при том, что на карте они расположены не с востока на запад, а почти точно с севера на юг. Но и эту традицию мы на всякий случай не тронем.
Первая группа строений, с которой сталкивается посетитель, — это Греческий театр, Палестра и храм Венеры (здесь и далее мы не будем каждый раз повторять «так называемые», предоставляя это благоразумию читателя). Греческий театр, впрочем, и вправду похож на театр: полукружие сцены, длинные ряды для зрителей. Возрожденческие авторы упоминают и Латинский театр, но никаких следов такого здания обнаружить не удалось.
К северу от театра — большой прямоугольник Палестры (гимнастического зала). Лигорио, в чьи времена вилла была в более сохранном состоянии, чем в наши дни, писал, что палестра разделена на три зала и в самом большом из них пол покрыт плитами зеленоватого мрамора («чиполлино»). Недавние раскопки подтвердили, что так оно и было.
Наконец, с восточной стороны к театру примыкает еще одна небольшая постройка, окруженная зеленью. Ее называют нимфеем Верности или храмом Венеры, потому что там нашли когда-то копию статуи Афродиты Книдской.
От этой группы зданий на юг отходит кипарисовая аллея. Кипарисы, конечно, посажены недавно, около сотни лет назад, но дорога, возможно, шла именно там и во времена Адриана. Она приводит к стенам Расписного портика (Poecile или Pecile).
Афинский скульптор Пракситель получил заказ на статую Афродиты от жителей острова Коса. Он сделал две статуи: одну одетую, другую обнаженную. Жители Коса отказались от неприличной версии, но ее охотно купили представители другого острова, Книда. Там статуя стала одной из главных достопримечательностей. Книдяне очень ей гордились и даже в тяжелые времена не соглашались продать ни за какие деньги. Говорили, что сошедшая с Олимпа Афродита увидела статую и мрачно сказала: «Ну хорошо, мои любовники Адонис и Анхис меня видели голой — но Пракситель-то откуда знает?»
Оригинал Праксителя до наших дней не дошел. В 1960-е годы одна английская исследовательница считала, что обнаружила в запасниках Британского музея фрагменты исходной статуи, но сейчас в это мало кто верит. Самой точной копией считается «Венера Колонны» в Ватикане, но тибуртинская Венера — тоже важный источник. Такой тип статуи — прикрывающей лобок рукой — называют Venus pudica («стыдливая Венера»).
Расписной портик обладал не только эстетической, но и практической ценностью. Вдоль его высокой стены гуляли в тени, причем особые круглые проходы соединяли внутреннюю часть стены с внешней. Моцион можно было совершать бесконечно, не покидая портика. В XVIII веке рядом нашли табличку, в которой было указано, что периметр портика — 1450 футов, а если обойти его семь раз, получится ровно 2030 парных шагов. Следовательно, здесь практиковались в оздоровительных прогулках (ambulatio), которые римляне так любили. Клейма на кирпичах показывают, что Расписной портик был сооружен в самом начале царствования Адриана. Раньше считали, что император занялся строительством тибуртинской виллы на склоне лет, но оказалось, что это не так.
Внутри портика был разбит сад, а в центре сада располагался искусственный водоем. Под западной частью портика, под землей, прятался обширный жилой комплекс — «Сто комнаток» (Cento Camerelle), построенный несколько позже, чем портик. В комнатах, скорее всего, жили многочисленные рабы, обслуживавшие виллу, и солдаты, охранявшие ее.
К северо-восточному углу портика примыкает Зал философов. Пройдя между колоннами, посетитель оказывается в небольшом прямоугольном помещении с куполом. Лигорио писал, что зал был отделан лучшими сортами мрамора. Кое-что можно разглядеть даже сейчас. Для чего этот зал служил — сказать сложно. Может быть, император принимал там почетных гостей. Может быть, ниши на стенах когда-то были украшены статуями. Или это была небольшая библиотека, и в нишах стояли книжные шкафы.
Рядом с Залом философов, у восточной оконечности портика, находятся развалины бань. Банных комплексов на территории виллы Адриана было несколько; этот — самый большой. К его главному залу примыкает необычное помещение с круглым бассейном и куполом. Хотя купол давно разрушился, археологи попытались восстановить устройство комнаты и пришли к выводу, что она обогревалась не системой труб под полом, а теплом солнца. Такое устройство называлось гелиокамин (от слов «солнце» и «очаг») или солярий. Плиний Младший писал другу про свою виллу в Лаурентине, в 17 милях от Рима (это одно из самых подробных сохранившихся описаний римского загородного дома): «За цветником, криптопортиком, садом лежат мои любимые помещения, по-настоящему любимые: я сам их устроил. Тут есть солярий; одной стороной он смотрит на цветник, другой на море, обеими на солнце».[62] У тибуртинского солярия было пять огромных окон, обращенных на юго-запад — как раз в сторону заходящего солнца (римляне ходили в баню во второй половине дня). Впрочем, есть и другая гипотеза — что круглый бассейн обогревался полой медной трубой по принципу самовара. В этом случае комната служила парилкой (sudatio).
Зал философов. Гравюра Дж.-Б. Пиранези.
Между банями и Залом философов стоит одно из самых удивительных зданий виллы — Морской театр (Teatro Marittimo). Это не театр, и к морю он тоже не имеет никакого отношения. Это — вилла в миниатюре, с отдельной столовой, ванной, туалетом — в общем, всем, что нужно для мирной жизни. Вероятно, здесь император (или кто-нибудь из его высокопоставленных гостей) мог уединиться и подумать о смысле жизни. Чтобы думать не мешали, мини-вилла отделена от окружающего мира круговым рвом с водой. Сейчас через ров перекинут постоянный мостик, но при Адриане мостики были подъемные, из дерева.
Не исключено, что образцом для Морского театра послужила вилла сиракузского тирана Дионисия, про которую рассказал в одном из трактатов Цицерон. Дионисий, как свойственно тиранам, стал под конец правления впадать в паранойю. Он перестал пользоваться услугами брадобреев — сначала его неумело стригли родные дочери, потом их он тоже стал бояться и прижигал волосы раскаленной ореховой скорлупой. «Спальный покой его был окружен широким рвом, через который был переброшен лишь деревянный мостик, и он всякий раз сам за собою его поднимал, запираясь в опочивальне».[63]
К северу от «театра» — комплекс изысканных зданий, которые из-за их парности в свое время приняли за библиотеки, греческую и латинскую. На самом деле это, скорее всего, летние обеденные залы. С западной стороны к ним примыкает постройка под названием Ospitali, которая могла служить казармой для гвардейцев, охранявших виллу. Место тут для охранников самое подходящее — возле стены, с которой открывается вид на низину. Возможно, именно этот кусок ландшафта Адриан прозвал Темпейской долиной.
Главный дворец располагался здесь же, на фундаменте старых построек республиканского времени. Кому до Адриана принадлежала эта вилла — неизвестно. Разные части дворцового комплекса были соединены криптопортиками (в одном из них сохранилась цветная мозаика на стенах и потолке) и подземными переходами. Вообще, под виллой раскинулась весьма разветвленная и еще до конца не изученная система подземных коммуникаций. По некоторым тоннелям легко могла пройти тележка, запряженная лошадью. Возможно, эстетствующий император хотел убрать с глаз долой любые намеки на грязный повседневный труд, который обеспечивал жизнедеятельность виллы.
