Кошка Маришка - Мои миры, твое отчаяние. Танец 2
— По–моему ты меня не услышал, — покачал головой мужчина. — Я говорил уже ранее, что я всеми силами постараюсь сохранить мальчишку для нашего Господина. Так же ты чуть не подставил меня, разрушив все мои старания. Ты считаешь, что я оставлю это просто так? Очень удобно, что Драко учиться на Слизерине, где я являюсь деканом, не правда ли?
Малфой выглядел загнанным в угол.
— Что. Ты. От. Меня. Хочешь?
— Клятвы. Все что мне нужно, это чтобы ты дал мне Непреложный обет о том, что не тронешь Поттера и пальцем, пока наш Лорд не возродиться.
Глаза мужчины забегали туда–сюда, будто бы он искал какой–то вариант, но ему никак не удавалось найти выход из сложившейся ситуации. Его взгляд остановился на коробочке с зельями, он тяжело вздохнул, а потом кивнул.
— Кто заверит клятву? — в голосе сквозила обреченность.
— Один из твоих домовиков. Думаю, посвящать в подобные дела твою семью слишком рискованно.
Люциус обошел стол и остановился напротив Снейпа.
— Бирли!
В тот же миг перед мужчинами возникла старая эльфийка, которая мгновенно склонилась в поклоне.
— Заверишь нашу клятву.
— Приступай, — небрежно бросил Малфою Снейп, который так и не поднялся со своего места.
Люциусу пришлось сесть перед ним на колени. Зельевар схватил его за правую руку.
— Согласен ли ты не причинять умышленного вреда Поттеру вплоть до возвращения нашего Лорда?
— Да, — произнес Малфой скривившись.
Эльфийка что–то прошептала, и над их руками вспыхнул красный огонек.
— Согласен ли ты с тем, что не будешь вплоть до возрождения Темного лорда пытаться кого–то подстрекать к причинению вреда Поттеру?
— Да, клянусь.
Еще одна вспышка озарила комнату, огненная змея оплела их руки и через несколько мгновений разлетелась, рассыпавшись на множество золотых искр.
Снейп покидал Малфой–менор удовлетворенным и довольным, думая о том, стоит ли рассказывать Дамблдору о том, что проворачивал мальчишка за их спинами. Люциус же был уверен, что Поттер просчитал все это, чтобы в итоге получить гораздо больше, чем можно было бы требовать изначально. Поразительное стратегическое мышление, которое, к сожалению, сыграло против него.
Глава 30. Реверсия
Гарри ловил себя на мысли, что очень хотел бы жить в таком месте, как дом Каркарова. Здесь было легко и непринужденно. Никто не запирал в одной из комнат, не запрещал куда–либо лезть, не ограничивал его передвижения и не заставлял постоянно работать.
Сириус же старался компенсировать упущенное время, проведенное в собачьей форме, и пытался как можно больше общаться со своим крестником. Пожалуй, Гарри знал теперь о различных зельях и проклятьях для розыгрышей куда больше, чем близнецы Вуичи. Так же он услышал совершенно новую характеристику своего отца. Исходя из редких реплик Снейпа, Джеймс Поттер получался ужасным монстром, который находил удовольствие в садистских издевательствах. По мнению же Люпина, отец Гарри был юношей с обостренным чувством справедливости и слишком сильным самомнением для признания собственных ошибок, которых у него было не мало. Сириус же буквально боготворил Джеймса и считал, что он обладал исключительно положительными качествами: преданностью друзьям, хорошим чувством юмора, харизматичностью, внутренним светом и верой в идеи добра. Из всей этой совокупности услышанного, Гарри наконец–то смог нарисовать собственный, законченный образ отца в своей голове.
По его мнению, Джеймс был ярким, несколько эксцентричным парнем, который был уверен в том, что нет никого лучше него. Ему нравилось быть в центре внимания, и он так же свято верил в то, что он не только очень крутой, но и правильный парень. Он пытался создать образ хорошего героя, что борется со скукой и злом. Самое главное, что Джеймс верил в благородство своих поступков. Сказать по правде, он действительно остро реагировал на любую несправедливость, вставая на защиту обиженных жертв, если только те не были со Слизерина. В нем, как и в любом другом человеке, тесно переплетались положительные и отрицательные черты.
Каркаров постоянно находился в приподнятом настроении. Он украсил практически все комнаты разноцветными лентами и шарами и с нетерпением ожидал Нового года. Католическое Рождество он никогда не отмечал, а подарки, присланные двадцать пятого декабря, откладывал до утра первого января, и теперь ему очень хотелось открыть их.
Вечером тридцать первого декабря Каркаров вместе с домовиками накрыл огромный стол в столовой, который вполне мог уместить человек двадцать, всего на три персоны. От изобилия представленной еды у Гарри полезли глаза на лоб, директор же заявил, что это им всего лишь несколько блюд на ночь.
Сириус в предвкушении потирал руки, он обожал мясо. В абсолютно любом виде. Блек ел его отдельно и с гарнирами, с соусами и без, вареным, жареным или печеным… Гарри иногда казалось, что если бы возникла необходимость, то он ел бы его и сырым. Сириус свое пристрастие к мясу объяснял тем, что в Азкабане постоянно давали или похлебку, или странную кашу, состав который был сложно определяемым. Ничего вкусного, просто пища, для того, чтобы не дать заключенным умереть.
Второй его страстью был шоколад. В кармане у мужчины постоянно находилось несколько конфет, а порой и бесчисленное количество пакетиков с ними. Люпин объяснял это тем, что в сладком есть гормон счастья, и людям у которых жизнь наполнена постоянными стрессовыми ситуациями, он необходим как воздух.
Каркаров же любил соленья и медовуху. Поэтому директор вполне мог есть суп в прикуску с маринованными помидорами или кабачками. Так же любую пищу он запивал водой. Пару раз Гарри даже видел, как Каркаров, выпив чашку чая или кофе, следом вливал в себя не меньше стакана воды.
Сам же Поттер был практически всеядным. Ел он понемногу, конечно же у него были свои предпочтения, но мальчик никогда не чувствовал себя зависимым или одержимым ими.
В Новогоднюю ночь, после того как часы пробили полночь, и все обменялись поздравлениями, Каркаров потащил Гарри за собой в Шабаш на главную площадь.
Там, около огромной елки, собирались жители города. Все поздравляли друг друга, и не имело значения, были ли они знакомы между собой. Люди излучали неподдельное счастье и веселье. Они жгли бенгальские огни, открывали бутылки шампанского и предлагали напиток всем желающим. Одни пели, вторые танцевали, третьи запускали фейерверки, раскрашивая небо десятками ярких огней.
Окружавшее его было совершенно чудесным, Гарри впервые видел нечто подобное. Это являлось чем–то исключительно особенным: всех присутствующих на площади пронизывала атмосфера единения и радости.
Взрослые, позабыв обо всех условностях, катались вместе с детьми с ледяных горок.
Сириус в образе собаки носился туда–сюда с радостным лаем, изредка шарахаясь в сторону от взрывающихся магических петард.
— Хорошо, что хоть один день в году, люди еще помнят, как быть счастливыми, — заметил Каркаров. — Я уже много лет живу в ожидании таких ночей.
— Почему? — удивленно спросил Гарри, когда они уже в районе шести утра возвращались домой.
Директор грустно улыбнулся.
— Потому, что я такой же, как и другие. Мне тоже свойственно забывать, какого это ощущать себя счастливым.
Поттер задумчиво кивнул.
— Мы всегда лучше помним плохое?
— На самом деле, это зависит от человека, некоторые одинаково забывают и хорошее, и плохое.
— Тогда их жизнь совсем пуста? — нахмурился Гарри.
— Не думаю. Скорее это те, кто живет настоящим моментом. Для них не важно, то, что было некоторое время назад. Они–то как раз меньше других страдают.
— Тогда так жить лучше всего?
— Нет, конечно же, нет! — всплеснул руками мужчина. — Может быть, подобная жизнь и беззаботна, но она никогда не даст чувство полноты. Мы запоминаем плохое отчетливее, для того, чтобы не повторить что–то подобное в будущем. Это часть нашего опыта, позволяющая нам учиться на своих ошибках, и избегать повторения их в будущем. Счастливые моменты постепенно теряют свою яркость и четкость, практически не оставляя после себя ничего, кроме простой констатаций фактов. Именно поэтому вызвать Патронуса — это крайне сложная задача. Нужно сосредоточиться не только на том, что просто было, но и почувствовать отголоски светлой радости, а когда поблизости находится дементор — это становиться чуть ли невыполнимой задачей, — Каркаров после небольшой паузы продолжил. — Те же люди, кто стремятся отринуть абсолютно все, в большей степени рискуют ходить по замкнутому кругу. Прошлое нужно уметь отпускать, но предварительно сделав выводы.
Гарри присел на корточки, зачерпнул горстку снега и принялся мять его в своих ладонях.