Заязочка - Тот, кто в озере живёт
— Так ведь студентка пропала, — здраво заметила Лаванда, — тут как раз на озабоченного психа и подумают.
— Так это же Слизерин, — привел коронный аргумент Рон, — они и не такое способны.
— Значит — надо прижать Малфоя, — сказал Гарри. — Пусть объяснит, почему он такие номера откалывает.
— И пусть предъявит ботинки! — кивнул Дин.
Но это было проще сказать, чем сделать. Малфой по понятным причинам к общению с представителями львиного факультета не стремился. По замку он перемещался исключительно в компании других слизеринцев. Устраивать крупномасштабную потасовку очень не хотелось. Тем более что во всяких нехороших проклятьях слизеринцы в силу традиций разбирались намного лучше, чем остальные. Кроме того, не стоило забывать о Снейпе и Филче. Застукай они поисковую группу в подземельях, и одной потерей баллов гриффиндорцы бы не отделались.
— Надо его напоить Веритасерумом и спросить при всех, — предложил Шеймус. — Если его услышит вся школа, то ничего замять не смогут.
— Тогда возникает две проблемы, — сказал Гарри.
Дин старательно записывал.
— Первая проблема — где взять Веритасерум, а вторая — как напоить Малфоя. Добровольно он это пить не будет.
— А если эльфов попросить? — предложил Невилл.
— Это можно, — кивнул Гарри, — только чтобы никто не проболтался домовикам, что это для поисков Гермионы. Мне Добби сказал, что они празднуют её исчезновение.
— Вот гады ушастые! — возмутился Рон.
— А Веритасерум можно у Слагхорна стащить, — предложила Джинни.
— Вряд ли у Слагхорна есть Веритасерум. Он даже зелья для Больничного Крыла не варит, всё на Снейпа свалил, — сказала Лаванда. — Я точно знаю.
— Просто так Веритасерум не купишь, — сказал Невилл, — он только у авроров есть.
Подростки задумались.
— У кого есть знакомые в аврорате? — спросил Дин.
— Они, наверное, за Веритасерум отчитываются, — покачал головой Шеймус, отец которого работал в маггловской полиции. — Это же не Бодроперцовое зелье.
— Думаешь? — переспросил Гарри. — Хотя, скорее всего, так и есть. И держат его наверняка в зачарованном сейфе.
— Значит нужно, чтобы Малфой думал, что он выпил Веритасерум, — выдвинула свежую идею Лаванду, — мне бабушка рассказывала, что один волшебник так заставил свою жену признаться в измене. Он напоил её вином и сказал, что в вине яд. Пообещал ей противоядие, если она во всём признается. Она и призналась. А он ей потом сказал, что никакого яда не было.
— А чем закончилось? — спросила Джинни.
— Она его потом зарезала, — ответила Лаванда, — а её оправдали. Сказали, что нельзя так над жёнами издеваться.
— Что–то я такое слышал, — наморщил лоб Дин, — или читал. Не помню, чем там всё закончилось. Но речь шла не о волшебниках.
— Да какая разница! — сказала Джинни. — Тут главное в том, что она поверила в яд.
— Вопрос в том, чтобы Малфой выпил что–то необычное, — сказал Гарри, — а он не та самая жена, из наших рук ничего не возьмёт.
— Значит, будем думать! — заявила Джинни. — У нас должно получиться! Обязательно получится!
Идеи выдвигались одна занимательнее другой. Проще всего, конечно, было бы наложить на слизеринца Империо. Но, во–первых, за такое полагался Азкабан, и, во–вторых, никто просто не умел использовать ТАКИЕ заклинания. Магглорожденные студенты вспомнили про гипноз. Но им тоже никто не владел. Идти со своими подозрениями к Дамблдору гриффиндорцы не собирались, уже убедились, что бесполезно. Гарри решил написать Тонкс. В конце концов, она была аврором и могла что–то знать о Веритасеруме.
Ответ от Тонкс пришёл уже на следующее утро. К небольшой записке прилагался флакончик с искомым зельем. Правда, его там было очень мало, Тонкс написала, что отлила немного для личных нужд из запасов своего начальника. Но ради такого дела она готова пожертвовать своими интересами.
Теперь оставалось напоить Малфоя зельем и допросить его при свидетелях. Желательно — при большом количестве свидетелей. Гарри договорился с Добби, чтобы зелье оказалось в тыквенном соке слизеринца во время завтрака.
Глава 4
Открывшейся правды немыслимый ужас —
Нежданный, негаданный гость у дверей…
Весна на дворе, а в сердцах наших — стужа,
Подруга в плену у грозы всех морей!
Ещё никогда гриффиндорцы не приходили на завтрак так рано и так организованно. Удивились все. Неожиданно тихие представители львиного факультета напряжённо следили за своими извечными врагами и конкурентами. Вот Малфой появился в Большом Зале. Вот сел на стол. Пододвинул к себе омлет.
— Ну как там? — шептали те, кому пришлось сесть спиной к слизеринцам. — Пьёт?!
— Пока только жрёт, — озвучивал Дин Томас. — Ишь, ковыряется!
— А теперь? — спросил Колин.
— Всё ещё… Так, губы вытер… Кубок взял…
— Ну?!
— Тихо вы, ещё отвлечёте! Пьёт, сволочь белобрысая! Ф–ф–ф-фу… Выпил!
Гарри решительно встал и, чеканя шаг, направился к змеиному столу. Его провожали удивлённые взгляды. Остальные гриффиндорцы двинулись за ним.
Слизеринцы явно не понимали, что происходит. Они откладывали столовые приборы и с интересом смотрели на своих противников.
— Малфой, — звенящий от напряжения голос Гарри был отчётливо слышен во всех уголках Большого Зала, — ты слышишь меня, Малфой?
— Да, — безжизненным голосом ответил Драко.
— Где Гермиона? Что ты с ней сделал?
— Мистер Поттер, что вы себе позволяете? — поднялся с места Снейп.
— Она в озере. Я отдал её монстру, — ответил Драко.
— Что–о–о?! — притихшие было студенты повскакали с мест.
— Какому монстру ты её отдал? — в ужасе спросил Гарри.
— В озере живёт монстр. А я не знал. Я хотел вызвать Духа воды. А пришёл монстр и потребовал девственницу. Я отдал ему Грейнджер.
Все замерли. Драко заморгал, приходя в себя. От него медленно отодвинулись соседи по столу.
— Мистер Малфой, немедленно в мой кабинет! — жёстко выговорил Дамблдор.
К слизеринскому столу стремительно подошёл Снейп. Он схватил за плечи очухавшегося Драко и буквально потащил его из зала.
— С вами потом поговорим, Поттер! — зло выплюнул он.
— Тихо! Все на занятия! — приказал директор. — Этот инцидент будет расследован.
— Надо авроров вызвать! — крикнул кто–то из–за стола Райвенкло. — Это нельзя так оставить!
— Правильно! — поддержали хаффлпаффцы. — Надо что–то делать!
— Директор! — крикнул Гарри. — Надо спасать Гермиону! Малфой не врал, ему Веритасерум подлили! Это всё правда!
— Бедная Гермиона! — вздыхали девочки. — Какой ужас!
— А что за чудище в озере? — спрашивали другие студенты. — Гигантский кальмар, что ли? Он может съесть человека? Какой ужас!
— А если это чудище съест нас? — испуганно спросил Захария Смит. — Если ему одной Грейнджер мало будет?
— Так оно, вроде, не жрать хочет, — заметил Забини, — иначе бы самого Малфоя сожрало, а не девственницу требовало.
Девочки завизжали от ужаса. Профессора тщетно пытались хоть как–то навести порядок и прекратить панику. Наконец учеников разогнали по гостиным. Уроки были отменены.
— Ничего себе! — выразил общее мнение Рон. — Вот сволочь! И что теперь будет?
— Я бы этого Малфоя самого отдал чудищу! И всё равно, что это чудище с ним сделает! — возмущался Гарри.
— Его теперь отчислят и отправят домой к мамочке, — сказала Джинни, — а мы тут останемся. С чудищем.
— А что это за чудище? — спросила Лаванда. — Я про такое никогда не слышала. Разве нас не должны от него защищать? Тем более что оно девственницами интересуется.
— Эх, — покачал головой Шеймус, — а лучше всех историю Хогвартса знала именно Гермиона.
— Почему знала? — подхватился Гарри. — Не смей её хоронить, слышишь! Мы её вернём! Обязательно вернём!
— А как? — спросил Колин.
— Зато теперь ясно, почему Малфой в таком виде бегал, — сказал Шеймус. — Точно алиби создавал. То есть — под психа косил. Теперь будет отмазываться, мол, я сумасшедший, меня в тюрьму нельзя, лечить надо.
— Вот гнида! — сказал Рон.
— А ведь Дамблдор может и знать, что это за чудище, — сказала Парвати.
— Ага, про василиска не знал! — напомнила Джинни.
Гарри тяжело вздохнул. Натура требовала что–то делать, куда–то бежать. Невозможность предпринять хоть что–то давила тяжелым грузом.
— А ботинки мы у Малфоя так и не проверили, — проговорил Дин Томас.
— Он и так признался, — удивился Рон.
— А так — были бы все доказательства.
— Не о том думаем, — сказал Гарри, — уже ясно, что виноват Малфой. Как Гермиону спасать будем?
— Надо обследовать озеро, — предложил молчавший до этого Невилл.
