Фанфикс.ру jharad17 - Walk the Shadows
Тень улыбки скользнула по губам мужчины.
— Если тебе нравится так думать.
Что, черт возьми, это был за ответ такой? Гарри снова уставился на Волдеморта, игнорируя боль в висках и проигрывая в голове их последнюю встречу. Тогда поведение Волдеморта уж точно нельзя была назвать вежливым. Он овладел разумом Гарри, пытался убить его бесчисленное количество раз. Он был грубым, холодным и безжалостным. Гарри напомнил себе, что ничего не изменилось, что это тот же человек, который убил его родителей и послужил причиной смерти Седрика и Сириуса…
В конце концов, он вздохнул и отвернуться, предпочтя не отвечать. Он слишком устал для этого. Низкий, сдавленный смех заставил его задрожать, но он все равно не поднял взгляда, поудобнее устраивая одеяло. Секунду спустя темный волшебник опустился в другое кресло и закинул ногу на ногу, словно его ожидала дружеская, ничего не значащая беседа с другом.
— Я хочу, чтобы ты сказал мне, юный Гарри, — начал он тихим, шипящим голосом, — как много ты помнишь о ночи, когда умерли твои родители.
Глава 5.
Гарри поднял голову, широко раскрытые зеленые глаза встретились с красными. Его охватила внезапная ярость. Руки задрожали. Он вцепился в одеяло, покрывающее его ноги, пытаясь справиться с собой. Он посмел говорить о той ночи? СЕЙЧАС? Именно в этом месте?
Его взгляд не покидал бледное, змееподобное лицо. Гарри глубоко вздохнул и медленно выдохнул.
— Почему вы спрашиваете? — он повысил голос и был вынужден сделать над собой усилие, чтобы справиться с ним и сохранить видимость вежливости. Он на территории Волдеморта и не должен испытывать его терпения, ему нужно помнить об этом. — Вы были там.
— Так же, как и ты. Несмотря на это, никто из нас не знает всей правды. — Волдеморт по-змеиному склонил голову и посмотрел на Гарри так, словно тот был капризной птичкой. — Если помнишь, мы с тобой немного говорили об этом в ту ночь, когда я возродился.
Если бы он мог забыть! Пустые, мертвые глаза Седрика, Круциатусы, его мать, советующая ему, как лучше выбраться оттуда, ее дух, освобожденный из палочки Волдеморта при помощи Приори Инкантатем. Он вспомнил кое-что из того, что Волдеморт говорил той ночью о защите, данной ему его матерью при смерти, но он ни за что не признается в этом, только не этому человеку.
— Я был немного занят, — сказал Гарри вместо этого. — Кричал, кажется. Из-за Круциатусов и всего остального.
Волдеморт отмахнулся от этого утверждения.
— Это было позже, я уверен в этом. — Он окинул Гарри оценивающим взглядом. — Я был первым, кто дал почувствовать тебе это, не так ли?
— Что?
— Это был твой первый раз, да? Агонии от Непростительного проклятья.
Гарри не мог поверить в это. Он почувствовал такое отвращение, что громко засмеялся. Затем он покачал головой. Волдеморт пытался вытащить из него признание? Возможно, стараясь увидеть, насколько контролируема его стихийная магия под воздействием стресса? Он напряженно ответил:
— Да.
— Что ж, тогда я впечатлен. Многие волшебники гораздо старше тебя и более уверенные в собственном мужестве не выдержали бы и первой волны агонии. После второй я, безусловно, не ожидал, что ты сможешь подняться снова. И для твоего первого раза…
— Ага, ну, я хорошо умею справляться с болью. — У него был большой опыт, полученный во многом после поступления в Хогвартсе. Казалось, каждый год его, так или иначе, калечили: профессор по Защите, Дементоры, квиддич.
Волдеморт наградил его изучающим взглядом, а затем отвернулся к камину и некоторое время смотрел на огонь.
— Позволь мне спросить тебя тогда, ночь, когда твои родители умерли…
— Ночь, когда вы убили их, — заметил Гарри.
— Как скажешь. Ты знаешь, почему тебя оставили там… как называется это место? Литтл Уингинг?
— Ага. Защита крови. Как вы и сказали.
Волдеморт кивнул.
— Но это не дает надлежащего результата, если те, чья кровь должна защищать тебя, бросают свои обязанности.
— Вы имеете в виду тот факт, что они оставили меня одного, а сами сбежали. Вы на это намекаете? — Гарри сжал кулаки, почувствовав тесноту в груди.
Последовала долгая пауза.
— Ты любишь своих родственников, Поттер?
Гарри нахмурился. Что, черт возьми, здесь происходит?
— Почему вы хотите знать об этом? Неважно. Мне все равно. Это абсолютно неважно, я никогда не вернусь туда.
Волдеморт издал какой-то неопределенный звук, и красные змеиные глаза снова обратились к Гарри, тот невольно отшатнулся. Он довольно неплохо держал под контролем боль в шраме, но иногда она была достаточно сильной, чтобы преодолеть его барьеры.
Голова снова начала пульсировать. Гарри пристально посмотрел на мужчину.
— Почему вы здесь?
— В этой комнате или в этом мире?
— Первое. Я знаю, почему вы здесь, — сказал Гарри гневно и сделал знак, подразумевающий всю действительность. — Вы хотите абсолютной власти.
— И бессмертия, — сказал Волдеморт тихо. — Не забывай об этом.
— Правильно. Так почему вы в этой комнате, со мной? Вы думаете, я собираюсь разделить с вами горести и плакать на вашем плече, потому что меня не понимают и мое детство было таким же гадким, как и ваше? Думаете, меня волнует, что вы выросли в приюте, потому что ваш ублюдок отец бросил вас и вашу мать умирать? Есть только одна вещь, которая меня волнует, это то, что вы убили моих родителей и моего крестного и хотите убить меня. Все остальное чепуха.
Гарри сильно трясло к концу его тирады. Огонь в очаге взметнулся так высоко, что лизнул камни кладки, почерневшие от сажи. Кувшин на маленьком столике между креслами задрожал, предвещая недоброе.
Волдеморт улыбнулся.
— О, прекрасно. Ты помнишь. Мне бы не хотелось повторяться.
— Вы слушаете меня? — вскипел Гарри. Мерлин, он хотел задушить этого мужчину. — Почему вы здесь?
Внезапно Волдеморт встал.
— Я полагаю, мы оставим это на другой раз. Возможно, когда ты будешь достаточно здоров.
Рычание застряло у Гарри в горле. Только одна вещь удержала его от того, чтобы наброситься на Волдеморта и ударить его по уродливому лицу: он снова начал дышать с трудом. Тот факт, что Волдеморт знал о его неспособности продолжать их разговор, разозлил его еще больше, что и ослабило его дыхание, из-за чего он начал кашлять, брызгая слюной и прижимая руки к животу.
Не сказав больше ни слова, Волдеморт ушел вместе со своими Пожирателями. Дверь за ними закрылась.
Возвращая ярость и магию назад под слабый контроль, Гарри пытался дышать медленнее и размереннее, но не достиг большого успеха. Улыбка Волдеморта сильно досадила ему. Как если бы он думал, что Гарри исполнил какой-то сложный трюк. И он исполнил, ведь так? Когда кричал и взметывал огонь. Он устыдился того, что поддался на такую очевидную наживку. Он был таким глупым! Его раздражительность снова показала себя с лучшей стороны, впрочем, как всегда, и он показал своему врагу, где было его слабое место.
Но он устал, так устал. Устал думать о Седрике и Сириусе, родителях, о всех тех, кто умер за него, из-за него и он просто не хотел слушать то, что Волдеморт мог сказать о них. Пытаясь не думать о триумфальном взгляде на лице своего захватчика, он оперся головой на руки. Когда появились слезы, он позволил им течь.
* * *
За пределами комнаты Поттера, Северус Снейп скрывался в тени ниши, наблюдая за тем, как удаляется Темный Лорд с двумя слугами. Ожидая, пока они скроются из поля зрения, он обдумывал короткий разговор, который подслушал. Он был озадачен словами Волдеморта.
Он мог бы позже использовать легелименцию на одном из двух Пожирателей Смерти, которые были в комнате и слышали весь разговор, но предпочел Подслушивающие чары, накладываемые многими родителями на детей. Он наложил Империо на Нотта, чтобы тот поставил эти чары на комнату с вечера, а затем стер ему память. Это сработало прекрасно. А также позволило ему знать, что это был первый раз за последние дни, когда Поттер был один.
Как только Темный Лорд и двое охранников скрылись на лестнице, ведущей в большой зал, Северус быстро переместился к двери. Он все еще слышал хрипы Поттера и, открывая дверь, уже доставал пузырек с зельем, чтобы облегчить его дыхание. В следующий момент он проскользнул внутрь.
Поттер, свернувшийся в кресле перед огнем, поднял на него взгляд, и то, что Северус увидел, заставило его отступить на шаг. По лицу мальчика текли слезы, а его глаза были такими заплаканными, что в отблесках огня светились почти что красным. Он начал заикаться, пытаясь безуспешно выровнять дыхание.
Так как мальчик спрятал лицо и быстро утер его, Северус шагнул вперед, протягивая зелье.
Кажется, Поттер узнал его только тогда, когда Северус скинул черный капюшон мантии, эффективно скрывающий его лицо. Взгляд глаз мальчика немедленно наполнился ненавистью, и Северус подавил вздох. Это была правда, он ненавидит мальчика так же сильно, как и он его… или ненавидел, по крайней мере, до недавнего времени. Но он был достаточно честен с самим собой, чтобы понимать: враждебность между ними была спровоцирована им, а не мальчиком. И они должны были оставить это в прошлом, чтобы вытащить его отсюда. Они не смогут работать вместе, имея разные цели, это будет хуже смерти для них обоих.
