Профессор Тимирзяев - Гарри Поттер и Тень Хогвартса
— Ладно, план не хуже других, — сказал Рон, доставая из кармана галлеон. — Если цифрой вверх — сворачиваем направо, если вниз — налево.
Монета упала цифрой вниз.
— Ну, всё, пошли. — Гарри поднял монету и протянул её Рону. — Не надо тут ничего оставлять.
Коридор, который казался им в прошлый раз нескончаемо длинным, закончился как-то подозрительно быстро.
— Ну что, сворачиваем как договорились? — спросил Рон.
— Подожди, давай поищем метки Снегга на стенах. Пока они будут попадаться, наверное, стоит идти по ним, а вот если они пропадут, начнём сворачивать.
— У нас настоящий, всамделишный план! — хихикнул Рон, — он перестал работать сразу же, как только мы начали его выполнять!
— Ага, — не сдержал улыбки Гарри, — ладно тебе острить. Хочешь, давай сразу свернём.
— Нет, сэр. Кто из нас министр магии, сэр? Вот и принимайте решение, сэр.
— Рон, одолжи мне на минуту свою кочергу, — попросил Гарри.
— Зачем? — не заметил подвоха Рон.
— Чтобы дать тебе по рыжей башке! — торжествующе ответил Гарри.
— Один-один, — удовлетворённо хрюкнул Рон.
От этой маленькой перепалки на душе у Гарри потеплело. Рядом с ним шёл прежний Рон, а значит, всё будет хорошо.
Они бодро шли по бесконечной анфиладе пустых комнат, коридоров и залов. Везде было абсолютно пусто, поэтому назначение помещений угадать было невозможно. Метки Снегга попадались пока регулярно и на тех местах, где, как помнил Гарри, их и ставил зельевар.
Иногда они кричали, зовя Гермиону, но камень быстро гасил звук. Ответа не было, и вообще, кричать в подземелье почему-то не хотелось.
— Экое здесь место унылое, — сказал Рон. — Как называется по-научному боязнь замкнутого пространства?
— Клаустрофобия, — ответил Гарри.
— Вот! Эта самая фобия у меня здесь развивается. Нехорошо как-то.
— Постой-постой, — встревожился Гарри, — это может быть колдовство. Я пока ничего не чувствую, но это ничего не значит, ты ещё слаб после болезни и больше подвержен воздействию враждебной магии. Надо проверить…
Гарри испробовал все известные ему заклинания, обнаруживающие чужую магию, но не заметил и малейшего следа атаки.
— Наверное, тебе показалось, — с облегчением сказал он, опуская волшебную палочку. — Место тут и правда невесёлое, всякое может померещиться. Кажется, нам сюда…
Они бродили по лабиринту ещё с полчаса, и вдруг Гарри обнаружил, что метки Снегга пропали.
— Рон, когда ты видел последнюю метку? — спросил он.
— А я вообще за ними не слежу, — пожал плечами тот, — ты идёшь, а я за тобой.
— Тогда давай немного вернёмся назад, я не нахожу очередной метки. Кажется, на последней развилке мы свернули не туда. Мы ведь отсюда пришли?
Они вернулись в предыдущий зал, но метки Снегга не было и там. Обыскали ближайшие коридоры — тщетно.
— Ну вот, теперь мы точно заблудились, — расстроенно сказал Гарри, — начинаем сворачивать налево.
— По мне, так самое время, — хмыкнул Рон, — сворачиваем!
В левой части подземелья всё было совершенно так же, как и в правой. И никаких следов пребывания человека.
— Фу-у-у, давай передохнём немного, — предложил Рон, — у меня от этих коридоров уже в глазах рябит.
— Давай, — согласился Гарри, усаживаясь у стены. — Есть хочешь?
— Вроде нет…
— А выпить? Я бутылку бренди прихватил.
— Пожалуй, лучше воды, — с сомнением сказал Рон, — вода есть?
— Есть, на, пей.
Рон опустился на каменный пол, прислонился затылком к стене и замолчал. Гарри исподтишка поглядывал на него. Не хватало только, чтобы Рон свалился. Не было печали!
— Послушай, Гарри, — неожиданно сказал Рон, не открывая глаз и не поворачиваясь к нему, — ответь-ка мне на один вопрос. Мне вообще-то говорили, но я хочу от тебя услышать. Ты… был с Гермионой?
Гарри, который в это время пил, поперхнулся и облил джинсы. Он долго молчал, тщательно закупоривая пластиковую бутыль с водой и убирая её в сумку, потом коротко ответил:
— Да.
— И что мне теперь делать? — спросил Рон. — По идее, мне полагается набить тебе морду… Но, знаешь, что самое печальное? Мне этого совершенно не хочется. Я должен… как это? быть в неистовстве от ревности… а на самом деле мне только немножко грустно. Вот почему так?
— Ну, ты даёшь! — неловко засмеялся Гарри, стараясь не смотреть на друга, — откуда же я могу такое знать?
— Вот и я не знаю. Хотя, пожалуй, догадываюсь. — Рон открыл глаза и спокойно посмотрел на Гарри. — Понимаешь, я никогда не успевал за Гермионой. Нет, когда мы были молодыми, когда рождались наши дети, и их надо было воспитывать и учить, всё было нормально. Мы весело жили, путешествовали, у меня неплохо шёл бизнес, в доме появились деньги, по сути, «Волшебные вредилки Уизли» кормили всю семью, да и сейчас кормят. А вот потом…
Гермиона увлеклась своей наукой, и я быстро перестал её понимать. Я не хотел учиться, и отстал от неё. Сначала она сердилась, пыталась меня учить, заставляла практиковаться в магии, а потом даже рассказывать о своих делах перестала. И я перестал о своих, потому что как-то я стал хвалиться особо прибыльной операцией, и, пока рассказывал, она заснула. Тогда и я перестал рассказывать…
Ну и жили мы — она в Лондоне и Хогвартсе, а я — в Париже. И там появилась мадам Мартен. Она магла, ей ничего рассказывать не надо, но… с ней спокойно. Мне не надо напрягаться, чтобы не ляпнуть очередную глупость, как с Гермионой. Ну, в общем, ты понимаешь…
Гарри вздохнул.
— Похоже, мы изрядно запутались в личной жизни… И я не знаю, как всё это распутать.
— А надо? — спросил Рон.
— Что — надо?
— Ну, как что? Вот найдём мы Гермиону, выберемся отсюда, и будем жить как прежде. Я же понимаю, что Гермиона — она теперь не для меня. Для меня — мадам Мартен. Дети наши уже выросли, не так уж много осталось пожить для себя. Как думаешь?
— Ох, не знаю, Рон, — грустно ответил Гарри. — Понимаешь, Джинни ведь тоже знает, я ей сказал… А теперь, наверное, и Гермиона знает про твою мадам Мартен, ну, или догадывается, потому что как тут не догадаться? Мы же не можем с тобой решать за них. Вот возьмут они и пошлют нас с тобой куда подальше, а? Об этом ты подумал?
— Не знаю как ты, Гарри, а я развода не боюсь. Мне, понимаешь ли, уже всё равно. Может, так даже и лучше будет.
— А я вот боюсь. Если меня Джинни выгонит, не знаю, как жить буду. Но только и без Гермионы я не могу. Плохо мне, Рон.
— Нет, вы посмотрите, этот тип наставил мне рога, а я его ещё и утешать должен! — рассмеялся Рон. — Наглец ты, господин министр!
— Рон, ты знаешь, я страшно боялся этого разговора, — сказал Гарри, — представлял себе его и так, и эдак, потому что считаю себя предателем. Ну, как-то всё это…
— Замолчи, а? — скривился Рон, — а то и правда в морду дам. Прямо рогами. Забодаю. Всё, хватит уже. Давай Гермиону искать, а то сидим, как два дурака, муж и любовник, женщину делим, а женщину ещё найти надо! Вставай давай!
И опять потянулись пустые залы, коридоры, тусклый зелёный свет, ватная тишина — мёртвый итог давно умершего злого колдовства.
Внезапно Гарри воскликнул:
— Смотри, Рон, эта арка вроде похожа на ту, за которой мы тебя нашли!
— Ну, наконец-то, хоть что-то! — обрадовался Рон, — пойдём туда, вдруг Гермиона там?
Но Гарри ошибся, это было совсем другое место.
Они вошли в круглый зал с низким потолком. К центру зала концентрическими кругами спускались не то ступени, не то каменные сидения, а в середине…
А в середине лежало озеро футов двадцати в диаметре, наполненное как будто ртутью.
— Что это такое? — удивлённо спросил Рон.
— Понятия не имею, — ответил Гарри, — давай подойдём поближе, только осторожно. От местных магических штучек ничего хорошего ждать не приходится.
Они стали осторожно спускаться вниз, не сводя настороженного взгляда с озера.
Гарри разглядел, что вещество, наполняющее озеро, вращается, и медленные, тяжёлые и тягучие струи образуют нечто вроде водоворота. У него закружилась голова. Возникло желание разбежаться и нырнуть в омут.
— Осторожно, Рон, нельзя смотреть на озеро! — крикнул Гарри, — отвернись! Кажется, я понял, что это такое!
Рон немедленно повернулся спиной к озеру и для надёжности закрыл глаза рукой.
— Ну, и что же это такое?
— Омут Памяти!
— Какой ещё Омут Памяти?
— Ты что, не помнишь? Ну, в кабинете у Дамблдора стоял, я же рассказывал!
— Ну, мало ли что ты двадцать лет назад рассказывал! Не помню я. Что за омут?
— Омут Памяти Волан-де-Морта!
Внимание Гарри привлёк неопределённый звук. Он взглянул на озеро и оторопел. Его зеркальная поверхность гнулась и кривилась, и на ней проступали полузмеиные, получеловеческие черты лица давно мёртвого врага.
