ИлеRен@ - От ненависти до любви
«Видели бы это сейчас Рон с Гермионой», - подумал Гарри, и на душе стало как-то грустно: неужели друзья забыли про него? Но он сразу же отбросил эти мысли на второй план, ведь учителя старались для него и не хотели бы, чтобы он грустил в этот день.
Поэтому, весело улыбаясь и, по-настоящему, искренне радуясь, Гарри принимал поздравления учителей. Наконец, когда все слова были сказаны, он с преподавателями сел за стол. Непринуждённо беседуя и обмениваясь шутками, гриффиндорец забыл обо всей этой скованности, казалось, будто он просто сидел и пил чай в кругу семьи, но его кольнуло сожаление, что тут нет Снейпа. Скорее всего, Мастер зелий сам не захотел приходить сюда. Во-первых, по натуре человек он очень мрачный, и все эти праздники его не трогают, во-вторых, это был День рождения Гарри, и Снейп имел полное право не идти, а, может, он был просто занят. Но всё равно Гарри хотел бы видеть его здесь, вместе со всеми, чтобы он не чувствовал себя одиноким, хоть чуть-чуть перестал быть самим собой. Он уже хотел пойти и притащить Снейпа сюда (хотя Гарри очень сильно сомневался, что зельевар позволит ему это сделать), но Снейп, как будто почувствовал это, и решил прийти добровольно. Но недовольное выражение на его лице доказывало совершенно обратное: скорее всего, это Дамблдор с помощью легилименции позвал зельевара.
Во всяком случае, выяснять это Гарри не собирался, ладно, хоть Снейп пришёл сюда.
«Теперь, главное его не «спугнуть», или он бы не «спугнул» кого-нибудь», - ухмыльнулся про себя Гарри, краем глаза наблюдая за тем, как Снейп садится за стол рядом с Дамблдором.
С приходом Снейпа обстановка за столом стала более напряжённой - никто не знал, как зельевар воспринимает шутки, но директор не дал празднику испортиться, рассказывая в полный голос анекдоты Флитвику, сидящему рядом с ним с другой стороны. Постепенно преподаватели снова начали оживляться, заметив, что на лице Снейпа нет обычного презрения, и он не собирается подливать яда кому-нибудь в тыквенный сок.
Когда все наелись, Дамблдор встал из-за стола и, повернувшись к Гарри, начал свою поздравительную речь, которую сочинял всё утро.
- Итак… Гарри, я понимаю, что ты сейчас в самую последнюю очередь думаешь про свой день рождения, но позволь мне поздравить тебя с этим знаменательным днём. Побольше улыбайся, радуйся жизни, бери от неё всё, что можешь. И, конечно, не забывай радовать своих учителей выполненными домашними заданиями, - Дамблдор ухмыльнулся в бороду, а Гарри покраснел. Немного подумав, директор добавил:
- И не стоит жить вечными проблемами, вспомни про своих друзей, которые всегда тебя поддерживают и всегда рядом, я же знаю, что ты всё время думаешь о своём предназначении…
«Можно, пожалуйста, без этого? Не хочется портить себе праздник».
- … Как говорил один мудрый магловский философ: «Не смотри в прошлое с тоской - оно не вернётся. Мудро распорядись настоящим - оно твоё. Иди вперёд, навстречу туманному будущему, без страха и с мужественным сердцем»* .
Гарри во все глаза уставился на Дамблдора, да и учителя тоже удивлённо переглянулись между собой. Это уже не поздравление, а какое-то наставление на путь истинный, но Гарривсё равно было приятно. Внезапно он почувствовал, что в глазах резко защипало.
- Спасибо, сэр, я… я…
Альбус, заметив смущение и неуверенность именинника, произнёс:
- Не нужно ничего говорить, Гарри, я всё прекрасно понимаю. Ты просто попытайся не забывать о том, что я тебе сейчас сказал, ладно?
- Нет, я тоже кое-что хочу сказать, директор, - решительно произнёс Гарри, встав и оглядев учителей своими зелёными глазами, в которых бушевала целая буря различных эмоций. - Я не умею говорить красивых речей, только скажу, как я вам всем благодарен за то, что вы для меня делаете и делали, за то, что поддерживали меня, когда мне было плохо, не бросили, когда все остальные отвернулись от меня на четвёртом курсе. Даже лучший друг подозревал меня во лжи, и вы тоже могли бы в это поверить - каждый же мечтал стать участником Турнира, и как же знаменитый Гарри Поттер, вечно желавший прославиться ещё больше, станет исключением? - с иронией произнёс Гарри.
При этих словах Снейп сразу же отвёл взгляд, а остальные учителя не знали, что им делать: принять это, как шутку, или всерьёз.
- Но вы не сделали этого… Вы меня поддержали. Может, так должны поступать все учителя, но я знаю, что вы делали это от чистого сердца. А потом… - Гарри глубоко вдохнул, словно перед прыжком в воду, - потом, когда… погиб Седрик, и все стали считать меня сумасшедшим, когда я пытался доказать, что В… Тёмный лорд возродился, вы не оставили меня, не захотели отправить лечиться в Святой Мунго, - Поттер попытался чуть-чуть разрядить обстановку, слишком уж траурно всё выходило, но он говорил то, что подсказывало ему сердце, что все эти годы копилось в его душе; он просто давал выход своим чувствам. - И когда в школе появилась Амбридж, всеми силами пытаясь испортить студентам жизнь, да и вам тоже, вы не сдались под натиском Министерства, стараясь облегчить наши, так сказать, страдания. Вот почему я никогда не говорил вам, профессор МакГонагалл, какие наказания устраивает Амбридж, потому что знал, что вы этого так просто не оставите, а мне бы не хотелось, чтобы у вас появились из-за этого неприятности. Не так-то уж и страшно писать строчки своей кровью…
Учителя в один голос ахнули. Они так и не смогли узнать, что делает со студентами Долорес, а сами ученики никогда об этом не говорили. Гарри заметил, как глаза Дамблдора гневно блеснули, Минерва сжала губы, словно стараясь прямо сейчас не высказать всё, что думает об этой жабе, а Снейп с силой сжал вилку, которую держал в руках.
- … Зато я на всю жизнь запомнил, что не должен лгать, - Гарри почувствовал, что его маленько занесло, и пора закругляться, иначе это уже на какую-то прощальную речь смахивает. - В общем, спасибо вам за всё, и надеюсь, что я смогу вас отблагодарить, убив, наконец, этого красноглазого монстра.
Вот тут Поттер окончательно понял, что у него поехала крыша, и его сейчас точно отправят лечиться, он малость переборщил со своей благодарностью. Все смотрели на него, широко раскрыв глаза, даже не двигаясь. В глазах преподавателей можно было заметить шок и удивление, а также гордость, смешанную с каплей страха - похоже, последняя фраза была лишней. Но ничего другого ждать не приходилось - он всё равно должен сделать это, и даже не из-за смерти родителей. Нет, месть была не главной задачей в его жизни. Просто Гарри не хотел, чтобы больше из-за Волан-де-Морта гибли люди, страдали другие семьи, он всё это в полной мере испытал на себе.
Дамблдор очнулся первым.
- Гарри, не стоит так нас благодарить, мы просто обязаны поддерживать своих учеников, но тебе сложнее, чем всем остальным, на твоих плечах тяжёлый груз, и мы никогда не оставим тебя одного. Но именно это я и говорил тебе, Гарри: ты не должен жить этим пророчеством, ты сам строишь свою жизнь. Всё решаешь только ты, - Альбус серьёзно посмотрел в глаза юноши.
- Да, сэр, я понял, спасибо вам, - ответил Гарри, а про себя подумал:
«В любом случае, мне придётся столкнуться с Волан-де-Мортом лицом к лицу, наверное, не раз, но всё равно когда-то наступит последняя встреча, для него или для меня - неважно, но Дамблдор, конечно, всё равно понимает, что пророчества не избежать».
- Похоже, мы немного отвлеклись от темы, - жизнерадостно заявил директор, будто только что не было этого серьёзного разговора, касающегося даже убийства Волан-де-Морта. - Сейчас наступает самая интересная и захватывающая часть праздника - подарки!
У Альбуса, словно ребёнка, увидевшего вкусную конфету, ярко заблестели глаза, будто дарят подарки ему, а не Гарри. Впрочем, последний не испытывал слишком большой радости по этому поводу - такого он уж точно не ожидал, да и принимать подарки от учителей это… ненормально. Но Дамблдору было до лампочки смущение ученика, и он, вскочив с места, взмахнул палочкой. Вся еда со стола исчезла, поэтому оскорблённый до глубины души Хагрид, который не успел отправить в рот последний кусок курицы, исчезнувший вместе с тарелкой прямо у него перед носом, вонзил вилку в стол и теперь усердно пытался её оттуда вытащить; даже с его силой пришлось поднатужиться. В результате в столе красовались четыре дырки, вилка превратилась просто в кусок железа с четырьмя изогнутыми зубчиками, а лесничий, красный, как рак, смущённо пытался её куда-нибудь спрятать, но не найдя никакого другого места, куда её можно деть, он незаметно положил её на соседний стул, пока тот пустовал. Но Хагрид маленько просчитался, забыв, что это было место Северуса Снейпа, которого на минутку зачем-то позвал к себе директор, и когда тот сел обратно на своё место, никто не мог понять, почему Снейп сначала позеленел, потом покраснел и, наконец, побледнел, зарычав, как бешеный оборотень, а лесничий съёжился, будто проглотил лимон. Он-то не сомневался, что его габариты тут бесполезны - Снейпа боялись даже горные тролли. Недаром ученики его прозвали «Ужасом, летящим на крыльях ночи»* * .
