Chirsine (Aleera) - Темные Волшебники. Часть первая. Триада
- Догадываюсь, что тебе устроили родители, - хмыкнул Поттер-младший, мгновенно представив, что было бы с ним самим в такой ситуации - одно дело, когда он Маркса и Робертса «окаменил», а вот что за кавардак поднялся, если бы он с Джереми что-нибудь этакое сотворил…
- Мне тут Малфой рассказывал про твой магический прорыв… классно ты этих Робертса и Маркса в камень превратил! Я читал об этих чарах. «Simulacrum muratus» считается сложным заклинанием, - с ноткой уважения в голосе произнес Рон. - Ну, а у меня родители просто очень расстроились. Известно ведь, какое первое заклинание маг применит - таковой и будет его специализация.
- Ну, предположим, это не всегда верно, - влез Драко.
- Тем не менее… мама разрыдалась, а отец стал мне объяснять, чем светлая магия отличается от темной, и почему последнюю нельзя применять.
- Судя по тому, что ты здесь с нами сидишь, лектора из него не вышло, - усмехнулся Гарольд.
- Вовсе нет, просто… как это сказать… я знал, что он уверен в своей правоте и только, а никаких «вещественных» доказательств за этой уверенностью не стоит. А если так, то зачем его слушать? И, махнув рукой на запрет, с головой ушел в древнюю магию.
- А потом об этом узнали.
Уизли виновато развел руками.
- И отобрали палочку.
- Короче, я понял, чем отличаются методы воздействия ваших родителей, - ни с того ни с сего заявил Драко Малфой. - У Уизли предпочитают давить на жалость, устраивая истерики и слезы, а у Поттера родители используют методику регулярного кнута с полным отсутствием пряника.
- Юный гений… - фыркнул в ответ Гарри. - Про свой первый магический опыт рассказать не хочешь?
- А чего там особенно рассказывать-то? - притворно удивился Драко.
- Давай, давай, мы же с Гарри тебе рассказали! Или маленький Дракусик смущается? - с улыбкой подначил его Рональд.
Покрасневший Малфой с вызовом уставился на товарищей.
- Ничего я не смущаюсь! Просто полез в отцовский кабинет, а там сработала охранная магия. В меня десяток оглушителей полетел, вот я чисто интуитивно и использовал щитовое заклинание.
- И что, прямо так уж все и отбил? - съехидничал Рон.
- Нет, два-три в меня все же попало, а потом меня отец нашел. Точнее сказать на «нашел», а «наткнулся» - я как раз у порога лежал. Хотя, я бы даже сказал не «наткнулся», а «запнулся» об меня.
- Мило, - хмыкнул Рональд. - Сильно потом ругали?
- Не очень, больше успокаивающим зельем отпаивали - и меня, и папу. Зато как раз после этого «инцидента» ему пришла в голову мысль о том, чтобы «развлечение» дома переложить на меня. Я годика в три-четыре вообще по дому носился как угорелый и совал нос во все углы. Отца с матерью своим любопытством до белого каления довел. Так что папа теперь старается сделать так, чтобы я постоянно был чем-то занят.
- М-да, везет вам, - с какой-то грустью произнес Гарольд. - А тебя, Ронни, как я понял, дома вообще очень любят. Чего не сидится у родителей под крылышком, а?
- Э, Поттер, что с тобой?
- Все в порядке, просто на сегодня новых впечатлений уже хватит. Можете меня больше в ваши чистокровные заморочки не посвящать. Я пас - домой к Дурслям пора.
Уизли и Малфой переглянулись.
- Действительно. Только давай я сначала Рыжика домой заброшу, а то он тут, похоже, на ночь хочет остаться.
- Я бы остался, - тихо пробормотал Гарри.
* * *
После двух недель полного безделья Поттера-младшего наконец-то забрали домой - в «Поттер-Мэнор», как он про себя называл их особняк. Увы, такой же нежностью, какую Малфой испытывал к своему «родовому гнезду», Гарри похвастаться не мог. Поместье Поттеров ему напоминало отца, к которому он не испытывал ни капли уважения. И вот теперь, после почти месячного отсутствия, Гарри понял, с чем у него ассоциировался дом - с тюрьмой, из которой никуда не денешься. А до Хогвартса и той свободы, которую сулило обучение в Магической школе еще чуть ли не целый год. Очень хотелось тоскливо взвыть. Тем более что в его комнате провели тотальную чистку. Все записи Гарольда улетучились в неизвестном направлении - скорее всего эта «ересь» была символично сожжена в камине. А проход в стене был заблокирован целым комплексом запирающих чар. Таким, что даже думать не стоило о том, чтобы туда соваться.
Тем не менее, на протяжении следующего полугода Гарри Поттер смог найти себе вполне сносное занятие, и, спасибо появившимся внезапно друзьям, скучно ему не было. Дабы, наконец, успокоить вот уже который месяц душившую его жабу, Поттер-младший нанялся в помощники к Флориану Фортескью - мороженщику из Косого переулка. Летом он помогал в торговле мороженым на улице, перетаскивал всякие тяжести, а в начале осени перебирался под крышу местного кафе - даже зимой в Косом Переулке находилось немало волшебников, желавших полакомиться мороженым.
Гарольду все это было на руку. Поработав до обеда у мороженщика, вторую половину дня мальчик проводил за неспешными прогулками по Темной Аллее, где встречался с друзьями - Роном и Драко. Эти двое, похоже, были рады ненадолго вырваться из дому - что самостоятельный и до ужаса любопытный Малфой, что страдающий от излишнего внимания родителей Уизли. Втроем они облазили всю Аллею вдоль и поперек. К Рождеству троица ребят стала для «обитателей» и посетителей Темной Аллеи уже чем-то привычным и само собой разумеющимся. Дело дошло до того, что Сорвин разрешил-таки после длительных уговоров устроить у себя нечто вроде импровизированной библиотеки для троих юных волшебников, позволив им читать имеющиеся в магазине книги.
Однако все хорошее рано или поздно заканчивается. Весной Джеймс Поттер узнал о том, что у его «не самого любимого сына» есть волшебная палочка. Узнал он об этом совершенно случайно, но, так уж повелось, что большинство случайностей становятся роковыми. Спасибо нужно было сказать Джереми, который наконец-то разобрался со своей собственной палочкой и тут же решил устроить подлянку брату, наслав на него несколько примитивных заклятий. Гарри, по глупости, отбил их на глазах своего папаши. Разразился скандал, вследствие которого вместе с совершенно необоснованными упреками Гарольду в более или менее вежливой форме порекомендовали не появляться дома еще некоторое время. Лили Поттер, успевшей «отбить» своего сына у разъяренного супруга, ничего не оставалось, как договариваться с Томом, барменом Дырявого Котла, о временном съеме комнаты. Впрочем, сначала она хотела обратиться к своей сестре, но Дурсли уехали отдыхать на два месяца. Друзья по работе мальчика взять отказывались - наслушавшись Джеймса, они беспокоились, как бы «тот самый Поттер» не натворил чего-нибудь с их собственными детьми.
Естественно, вся деятельность Лили проходила в сопровождении со слезами и истериками. А как при этом досталось Джеймсу… Но, тем не менее, обещав мальчику каждый день к нему приезжать («Еще чего не хватало!» - бурчал на это сам Гарри), Лили Поттер отправилась на «штурм» собственного мужа, собираясь измотать его до полной невозможности, но добиться от него разрешения на возвращение сына.
Гарри Поттеру же долгое отсутствие дома пошло на пользу - его давняя мечта осуществилась, хоть и частично: он жил сам по себе, если, конечно не учитывать, что за него платила мать. Тьфу, опять кто-то за него платит! Приказав себе не думать о всяких глупостях, Гарольд решил получить максимум удовольствия: завтракай, когда хочешь, спи, сколько хочешь, делай, что хочешь… И никакого вечно ноющего и делающего гадости брата под боком. Никакого неуравновешенного папаши, из-за которого даже самое мирное утро способно превратиться в атомный взрыв. Ежечасная ругань с домашними сошла на нет. Свобода… почти. И вообще - волшебную палочку отобрать у него отцу не удалось!
Самой большой радостью Поттера было то, что он наконец-то, как нормальный человек, праздновал что-то (тем более, этим «чем-то» был день рождения Рона) среди своих друзей. Ближе к ночи, объевшиеся тортом товарищи, после долгого празднования и очередных разговоров о «тяжких судьбах мира» вручили имениннику подарки. Рон, с пунцовыми от смущения ушами, даже и не знал, как их благодарить. А вскоре, по причине позднего времени, гости Поттера (один, почетный именинник - с коробками в охапку) были таковы. Позже выяснилось, что икавший от огромного количества выпитой газировки Драко Малфой, собравшийся отправиться домой через каминную сеть, не смог точно назвать адреса. И, как это обычно бывает, его прилично помотало по чужим каминам, прежде чем миссис Малфой удалось «отловить» своего непутевого сынулю.
Несколько недель спустя дня рождения Рональда Уизли, в доме у Поттеров все улеглось, и Гарри вернулся обратно. Сказать, что он не очень-то хотел в «Поттер-Мэнор», означало не сказать ничего. Но его не спрашивали, и жизнь снова вошла в прежнюю колею. Он так же подрабатывал у Флорина Фортескью, так же виделся с друзьями, а по вечерам до хрипоты ругался с отцом по любой мелочи. Частенько его навещал Ремус Люпин. Похоже, он начал подозревать, что у крестника не все ладно, и с удовольствием проводил время вместе с мальчиком, рассказывая ему много интересного.
