Коллектив авторов - Ларец мудрости. Афоризмы великих мыслителей
Когда весной наш взор случайно привлекут к себе листья, юные и нежные, будто пальцы лесных богинь, душа наполняется восторгом.
Когда-нибудь мы поймем, что смерть бессильна лишить нашу душу чего-либо из приобретенного, ибо приобретенное ею и она сама – одно и то же.
Конечно, я мог бы обойтись и без цветов, но они помогают мне сохранить уважение к самому себе, ибо доказывают, что я не скован по рукам и ногам будничными заботами. Они свидетельство моей свободы.
Кто слишком много думает о том, чтобы делать добро, тому не хватает времени быть добрым.
Люди – жестоки, но человек – добр.
Мир поцеловал мою душу страданием, требуя, чтобы я ответил на это песнями.
Мир полюбил человека, когда он улыбнулся. Мир испугался его, когда он засмеялся.
Мне кажется, будто я подобен живой планете и тоже заключен в круг идей. Но я представляю собой не только то, что я желаю, о чем думаю, что решаю. А и то, чего я не люблю, чего я не желаю. Я был создан раньше своего рождения. Я не мог себя выбрать. Поэтому я должен воспользоваться тем, что попало мне в руки.
Мы ошибочно читаем книгу мира и говорим, что она обманывает нас.
Мы познаем человека не по тому, что он знает, а по тому, чему он радуется.
Никогда не бойся мгновений – так поет голос вечности.
Ночь втайне раскрывает цветы и предоставляет дню получать благодарность.
Обрывая лепестки цветка, ты не приобретаешь его красоты.
О Красота! Найди себя в любви, а не в лести твоих зеркал.
Они ненавидели и убивали; и люди восхваляли их.
От меня ложится тень на дорогу, ибо моя собственная лампада не зажжена.
Печаль души моей – ее венчальное покрывало, оно ждет ночи, чтобы его сняли.
Подсолнечник покраснел при мысли назвать какой-то безвестный цветок своим родственником. Солнце взошло, улыбнулось цветку и спросило: «Хорошо ли тебе, мой милый?»
Прикоснувшись, мы можем убить; отдаляясь, мы можем владеть.
Пусть моим последним словом будет, что верю в твою любовь.
Пылающий огонь остерегает меня своим пламенем. Спасите меня от умирающих угольев, что прячутся под золою.
Семья – основная ячейка любого общества и любой цивилизации.
Супружество – это искусство, и его надо каждый день обновлять.
Твой солнечный свет улыбается зимним дням моего сердца, ни на миг не сомневаясь в возврате его весенних цветов.
Темнота ведет к свету, но слепота ведет к смерти.
То, что я существую, – для меня постоянное чудо: это и есть жизнь.
Трава ищет на земле толпы себе подобных; дерево ищет в небе свое одиночество.
Туман – желание Земли. Он скрывает Солнце, по которому она тоскует.
«Ты – большая капля росы под листом лотоса, а я – маленькая капля на его верхней стороне», – сказала Росинка Озеру.
У меня есть звезды на небе… но я тоскую по маленькой лампе, не зажженной у меня в доме.
Ум, весь состоящий из одной логики, подобен ножу из одного лезвия: он ранит в кровь руку, берущую его.
Художник – любовник природы: оттого он ее раб и ее повелитель.
Человек не выявляет себя в истории: он пробивается сквозь нее.
Человек от природы – дитя; его сила есть сила роста.
Человек уходит в шум толпы, чтобы утопить в нем свой собственный вопль о молчании.
Шумы мгновений издеваются над музыкой вечного. Тише, сердце мое, эти большие деревья – молитвы.
Этот мир – мир диких бурь, укрощаемых музыкой красоты.
Я не хочу обносить стенами свой дом или заколачивать свои окна.
Я хочу, чтобы дух культуры различных стран как можно свободнее веял повсюду: не надо лишь, чтобы он сбил меня с ног.
«Я потерял мою росинку», – жалуется цветок утреннему небу, потерявшему все свои звезды.
Я хочу сказать, что слово «женитьба» имеет тысячу значений. Это слово приобретает смысл только в жизни человека. Убери человека – и трудно будет определить значение… Если я скажу, что главный смысл этого слова – любовь, мне придется определить слово «любовь», а то, что называют любовью, еще теснее связано с жизнью, чем женитьба.
Ромен Роллан
1866—1944 гг.
Французский писатель. Родился в г. Кламси, на юге Франции. В 1886 г. окончил лицей Людовика Великого, затем поступил в престижную школу Эколь Нормаль. В 1889 г. получил диплом историка. Проникся взглядами и творчеством Ф. Ницше и музыкой Р. Вагнера. Три года изучал историю музыки и защитил первую в Сорбонне диссертацию такого рода, затем возглавил созданную специально для него кафедру музыковедения. Долгих 17 лет Роллан совмещает чтение лекций по музыке и изобразительному искусству с занятиями литературой. Пьесы «Святой Людовик» (1897), «Аэрт» (1898), «Торжество разума» (1898) он противопоставил господствовавшей тогда в театре мещанской драме.
Написал биографии великих людей: «Жизнь Бетховена» (1903), «Микеланджело» (1905), «Гендель» (1910), «Толстой» (1911), «Ганди» (1924), «Рамакришна» (1929), «Вивекананда» (1930), «Пеги» (1944). Всемирную известность приобрел, опубликовав роман-эпопею «Жан-Кристоф» о гениальном музыканте, прообразом которого послужил Бетховен. В 1915 г. стал лауреатом Нобелевской премии в области литературы «за высокий идеализм литературных произведений, за сочувствие и любовь к истине, с которой он описывает различные человеческие типажи».
Верный собственной традиции эпического изложения материала, в 1925—1933 гг. издал в семи томах роман «Очарованная душа» о проблеме женской эмансипации. Умер в 1944 г. в Париже.
Беда не приходит одна, но и удача тоже.
Большая душа никогда не бывает одинокой. Как бы судьба ни отнимала от нее друзей, она в конце концов всегда их себе создает.
Бывают такие несчастные существа (и их множество в нашем машинизированном обществе), которые в этом обществе, когда пора уходить на покой, лишившись своих подпорок, читай – своих привычек, разом рушатся, как отсыревшая штукатурка.
В дружбе нет ни должников, ни благодетелей.
Великая подмога – уметь смеяться над самим собой, когда сглупил и видишь это.
Вечно женственное всегда являлось возвышающей силой для лучших мужчин.
В любви, как и в искусстве, не нужно говорить того, что было сказано другими; нужно говорить то, что чувствуешь; и тот, кто торопится говорить, когда ему еще нечего сказать, очень рискует никогда ничего не сказать.
Всякая мысль, которая не стремится к действию, – это недоносок и предатель.
Всякий мужественный, всякий правдивый человек приносит честь своей родине.
Главное не в том, чтобы накопить как можно больше знаний, – главное в том, чтобы это знание, великое или малое, принадлежало тебе одному, было вспоено твоей кровью, явилось бы детищем твоих собственных усилий.
Даже в самой безнадежности борьба остается надеждой.
Для тех, у кого совесть свободна, в страданиях животных есть что-то еще более невыносимое, чем в человеческих страданиях. Здесь, по крайней мере, признано, что страдания – это зло и что тот, кто причиняет их, преступен.
Добро – не наука, оно действие.
Друзья на то и существуют, чтобы помогать друг другу.
Если забвение опаздывает, ему идут навстречу.
Если эгоистическое благополучие – единственная цель жизни, жизнь быстро становится бесцельной.
Есть мертвецы, в которых больше жизни, чем в живых. Но есть и живые, которые мертвее всяких мертвецов.
Жалость к палачам становится жестокостью по отношению к жертвам.
Желание нас ослепляет, и мы часто обманываемся. Но если бы мы отказались от желаний, вся жизнь была бы ошибкой.
За одну минуту любви больше узнаешь о человеке, чем за месяц наблюдений…
Здоровье так же заразительно, как и болезнь.
Игрок должен обладать выдержкой и при проигрыше не опрокидывать шахматной доски.
Искусство неисчерпаемо, как жизнь. И ничто не позволяет нам понять это лучше, чем неиссякающая музыка, чем океан музыки, наполняющей собой века.
Искусство не может отвлечься от стремлений своего времени.
Йога – подарок древности, возможно, даже неземных цивилизаций, и если мы не воспользуемся дошедшими через тысячелетия знаниями, значит, потеряем один из шансов на выживание.
Каждый человек носит в глубине своего «я» маленькое кладбище, где погребены те, кого он любил.
Какое счастье – неиссякаемая способность любить и верить! Все, что осенено любовью, неподвластно смерти.
К войне, как к крайнему средству, прибегают лишь государства-банкроты. Война – последний козырь проигравшегося и отчаявшегося игрока, отвратительная спекуляция мошенников и аферистов…
…Когда любовь на ущербе, как меняются тени и абрисы! Знакомые очертания искажаются, смешное и безобразное выпирает…
Кто не ненавидит по-настоящему зло, тот и добро не любит по-настоящему.
…Кто сам в себе носит солнце и жизнь, не станет искать света где-то на стороне.
Лицемер – всегда раб.
Лучше узнать истину наполовину, но собственными силами, чем узнать ее целиком, но узнать с чужих слов и выучить, как попугай.
