Анатолий Козлов - Единичные и множественные преступления
Часть 2
Квалификация преступлений
Раздел I
Общие вопросы квалификации преступлений
Квалификация преступления наряду с назначением наказания является одной из двух ведущих категорий уголовного права. По существу, все учение о преступлении, и Особенная и Общая части уголовного права направлены на создание совокупности знания, которая должна привести к правильной квалификации преступления.
Исходя из сказанного, рассмотрим некоторые определения квалификации, предложенные теорией уголовного права. Так, многие авторы признают квалификацией «установление и юридическое закрепление точного соответствия между признаками совершенного деяния и признаками состава преступления, предусмотренного уголовно-правовой нормой».[470] Примерно об этом же говорит и Б. А. Куринов.[471]
По поводу самого понятия «квалификация преступлений» особых проблем не возникает, господствует в теории уголовного права именно указанная фраза. Тем не менее определенные сомнения по этому вопросу возникли у некоторых ученых. Так, по мнению Р. А. Сабитова, «сущность квалификации состоит не столько в отнесении конкретного деяния к какой-либо статье УК, сколько в отнесении его к определенному преступлению, предусмотренному статьей УК. В связи с этим правильнее говорить не о квалификации преступлений, а о квалификации общественно опасных деяний».[472] На первый взгляд, автор прав, поскольку именно деяние мы квалифицируем, именно в деянии мы определяем наличие преступления. Фактически это и так, и не так. Дело в том, что на стадии расследования уголовного дела действительно никто не имеет права говорить о квалификации преступления, поскольку преступления еще нет, только в будущем суду предстоит вынести решение о виновности или невиновности лица и о совершении или несовершении им преступления. Этого не хотят видеть определенные министерства и ведомства (Генеральная прокуратура РФ, Министерство внутренних дел РФ, Министерство РФ по делам ГО и ЧС и ликвидации последствий стихийных бедствий, Министерство юстиции РФ, Федеральная служба безопасности РФ, Министерство экономического развития и торговли РФ, Федеральная служба РФ по контролю за оборотом наркотиков), которые ввели в действие Приказ о едином учете преступлений от 29 декабря 2005 г. № 39/1070/1021/253/780/353/399. В соответствии с данным приказом многие формы учета (Статистическая карточка на выявленное преступление – Ф. 1, Статистическая карточка о результатах расследования преступления – Ф. 1.1, Статистическая карточка на лицо, совершившее преступление – Ф. 2, Статистическая карточка о потерпевшем – Ф. 5, в определенной части Статистическая карточка о результатах рассмотрения дела судом первой инстанции – Ф. 6)[473] указывают на совершение преступления как изначально очевидную вещь. Строго юридически те из указанных форм учета, которые подписываются органами предварительного расследования, должны фиксировать только деяние, а не преступление, а подписанные судьей – должны фиксировать деяние до вступления обвинительного приговора в законную силу и преступление после такового. Отсюда следует, что данные формы учета составлены некорректно и должны быть изменены. Применительно же к изложенной теоретической дискуссии можно констатировать, что Р. А. Сабитов в данной части прав. Однако при квалификации мы сопоставляем реальное общественно опасное деяние с моделью преступления, заложенной в норме УК, т. е. в данном случае мы имеем не один, а два объекта сравнения, и уже по одному этому наименование деятельности сравнения мы не можем ограничить только одним объектом (деянием). При объединении двух указанных объектов результатом сравнения выступает констатация того, что данное деяние есть преступление, т. е. делается вывод о преступности деяния. Именно поэтому вполне логично указанная деятельность по сопоставлению двух объектов названа по конечному результату «квалификацией преступлений».
К достоинствам приведенного определения можно отнести то, что авторы весь процесс квалификации разбивают на два этапа (это очень важно в связи с тем, что невозможно найти термин, который бы в полной мере раскрывал процесс квалификации) – установление и юридическое закрепление.
Общепризнанно, что квалификация преступления выступает в двух аспектах: с одной стороны, это процесс установления сходства (тождества) конкретно совершенного преступления с признаками диспозиции нормы Особенной части уголовного закона, а с другой – вывод об этом сходстве.[474] В целом с такой позицией необходимо согласиться, поскольку она верно отражает практическую значимость квалификации. Однако настораживает в данном подходе следующее: один и тот же термин понимается как динамический процесс и как определенное состояние, что, конечно же, является неприемлемым с точки зрения однозначности толкования юридических терминов. Попытка обратить внимание на тесную взаимосвязь процесса и результата[475] лишь усиливает осознание того, что мы имеем, хотя и связанные, но самостоятельные явления, оформленные в теории одним термином. И только в этом плане двухаспектное толкование понятия квалификации вызывает возражения. Действительно, квалификация преступления представляет собой процесс познания явления, его сходства с другим явлением. Именно это – главное в квалификации. «Процесс – … 2) совокупность последовательных действий для достижения какого-либо результата».[476]
Остается вопрос, выводит ли такое понимание процесса результат за пределы процесса или оставляет его в структуре процесса? «Человек, осуществляющий какую-либо деятельность, стремится к определенной цели, а достижение этой цели свидетельствует о том, что процесс деятельности завершен. Если же цель не достигнута, то можно говорить о прекращении деятельности, а не о ее завершении, ибо завершение всегда подразумевает достижение результата».[477] Очень похоже на то, что результат установления является структурным элементом процесса и, соответственно, значения за пределами процесса не имеет. Поэтому признание квалификации процессом установления сходства сразу снимает проблему второго толкования квалификации, так как данный процесс завершается выводом о применении соответствующей нормы уголовного права, без чего процесс не будет законченным.
Несколько иначе определяет двойственное значение термина «квалификация» Н. Г. Кадников: «Обратим внимание на двоякое значение термина "квалификация преступления": а) деятельность должностных лиц правоприменительных органов (орган дознания, следователь, прокурор, судья), результатом которой является установление точного соответствия между деянием и признаками состава преступления, указанного в Особенной части Уголовного кодекса Российской Федерации (УК РФ); б) государственно-правовая оценка совершенного общественно опасного деяния, предусмотренного уголовным законом».[478] Довольно странная позиция. Во-первых, автор разделяет деятельность и установление соответствия как результат деятельности, хотя несколько ниже мы увидим, что он полностью поддерживает при определении квалификации преступлений В. Н. Кудрявцева, который под таковой деятельностью понимает само установление соответствия. Во-вторых, в уголовном законе указана диспозиция, а не состав преступления, если только автор не отождествляет диспозицию с составом преступления. В-третьих, элементы «состава преступления» (диспозиции) указаны не только в Особенной части уголовного закона, но и в Общей части (вина, оконченное и неоконченное преступление, соучастие и т. д.).[479] В-четвертых, ни о какой государственно-правовой оценке при квалификации преступлений не может быть речи, поскольку сам автор признает субъектами квалификации должностных лиц, а не государство. И хотя они действуют от имени государства, тем не менее их поведение основано на их убеждении, что создает особые преграды для признания такого поведения государственным. Мало того, в уголовном законе нет самой квалификации, а есть только один ее объект – диспозиция (модель преступления), с которой сопоставляется реальное деяние. В-пятых, квалификация преступления может исходить не только от должностных лиц, указанных автором, но и от адвокатов, законных представителей и т. д. Однако автор прав в том, что с позиций легального значения квалификации ею могут заниматься только особо уполномоченные лица; квалификация, произведенная адвокатом, станет социально значимой только после ее подтверждения особо уполномоченными лицами. Тем не менее никакого двойственного характера квалификации преступлений в приведенном высказывании не проявляется.
