Марина Нохрина - Гражданско-правовое регулирование личных неимущественных отношений, не связанных с имущественными
По тем же причинам нельзя относить к числу объектов общественных отношений ту или иную сферу общественных отношений, например сферу личной жизни, а также многообразные проявления присущей каждой личности индивидуальности.
Можно говорить как о нематериальных явлениях о чести, достоинстве и деловой репутации, поскольку они представляют собой определенную оценку того или иного лица в сознании окружающих или этого лица. Однако указанные явления относятся к индивидуализированному духовному, которое не находит воплощения в какой-либо объективированной форме и поэтому не может выступать объектом общественных отношений[69]. Кроме того, закон не определяет каких-либо обязанностей в отношении названных благ. ГК РФ запрещает распространение не соответствующих действительности порочащих сведений о том или ином лице. Эти сведения как определенная информация объективируются лишь в процессе нарушения указанной обязанности и не являются объектом отношения, существовавшего до правонарушения.
Таким образом, в правовой литературе имеет место тенденция употреблять понятие «благо» не в качестве внешнего субъектам общественного отношения материального или нематериального предмета, что позволяет четко разграничивать соответствующие правоотношения, а в широком смысле – как всего того, что удовлетворяет определенные потребности человека[70]. Так, Н. И. Матузов пишет: «Блага подразделяются на материальные, духовные, этические, политические, культурные и т. д. Исчерпывающего деления дать нельзя в силу громадного разнообразия различных благ и ценностей по их назначению, роли, доступности и т. д. В роли блага могут выступать вещи, предметы, явления, действия, свобода, культура, идеи, социальные институты, продукты духовного творчества, равенство, здоровье, жизнь, честь, достоинство, неприкосновенность, труд, отдых, образование, творческая деятельность, участие в делах общества, в управлении государством, возможность избирать, быть избранным, участвовать в общественно-политической жизни страны, заниматься творческой деятельностью, развивать свои способности и таланты»[71].
Однако, несмотря на четко сформулированный критерий выделения понятия «блага» (определенной ценности), в таком широком смысле оно не может быть употреблено в юридической науке. Если довести ситуацию до абсурда, то в качестве благ могут быть названы столь разнообразные объекты, что проблема определения и разграничения правовых явлений будет снята вообще. Так, в правоотношениях собственности благом можно будет назвать и саму вещь, и ее неприкосновенность, и свободу действий собственника в отношении вещи, и все другие возможные явления, так или иначе характеризующие отношения собственности. Вряд ли такой подход будет способствовать более четкому уяснению сущности складывающихся по поводу той или иной вещи отношений. Поэтому с юридической точки зрения более правильно говорить о том, что в качестве блага как объекта соответствующего общественного отношения могут выступать лишь внешние для субъектов общественного отношения предметы материального и нематериального мира.
Таким образом, из всех перечисленных явлений к объектам общественных отношений можно отнести лишь имя, а также псевдоним[72], поскольку другие «нематериальные блага» не выступают в овеществленной форме или в форме объективированного духовного. К аналогичному выводу пришли Я. М. Магазинер и С. Ф. Кечекьян. Рассматривая проблему правоотношения, они отрицали за нематериальными благами значение самостоятельного объекта права. Как писал Я. М. Магазинер, объекты правоотношения – явления внешнего мира, которые экономически характеризуются как блага. Нельзя считать объектом права нематериальные блага: это содержание правоотношения между человеком, требующим не умалять его нематериальные блага, и человеком, обязанным не умалять их[73].
По мнению С. Ф. Кечекьяна, содержание нематериальных благ может быть раскрыто через действия управомоченного и обязанных лиц[74]. Автор справедливо обратил внимание на тот факт, что нематериальные блага, не являясь внешними для субъектов объектами (вещами, продуктами духовного творчества), могут раскрываться лишь через те или иные действия субъектов отношения.
Вышеизложенное позволяет сделать предварительный вывод. Либо личные неимущественные отношения ограничиваются отношениями по поводу таких благ, как имя и псевдоним, поскольку личных неимущественных отношений по поводу других «нематериальных благ» существовать не может, либо существуют такие личные неимущественные отношения, в которых вообще отсутствует объект как внешнее по отношению к субъектам нематериальное благо.
Для подтверждения этого вывода необходимо рассмотреть содержание личных неимущественных отношений.
1.3. Содержание личных неимущественных отношений
В любом общественном отношении так или иначе присутствует человеческая деятельность. Роль последней в общественном отношении может пониматься по-разному, но она никем и никогда не исключалась из понятия общественного отношения[75]. Наличие человеческой деятельности является основным критерием, отличающим общественные отношения от других связей в обществе. В ряде общественных отношений на определенной стадии их существования активного поведения может и не быть. Как обоснованно отмечает B. Л. Слесарев, общественное отношение как форма взаимосвязи субъектов имеет своим содержанием возможность деятельности либо реализацию данной возможности – саму деятельность[76]. Например, такая ситуация имеет место в обязательственных отношениях при отсрочке исполнения, когда ни управомоченное, ни обязанное лицо каких-либо действий не совершают. Однако не бывает таких общественных отношений, в которых вообще не существует и не может существовать какого-либо активного поведения их участников.
Пассивное поведение само по себе не может составлять содержание общественного отношения, поскольку при бездействии лицо вообще не вступает в какие-либо связи с окружающими.
Сделанный вывод ни в коей мере не противоречит юридической ситуации обязательства с отрицательным содержанием (например, по воздержанию от конкуренции), где бездействие, несомненно, выступает как акт поведения. Дело в том, что в силу заключения договора, порождающего обязательство с отрицательным содержанием, не возникает какого-то особого общественного отношения, в котором имеет место бездействие. В данном случае это обязательство лишь налагает дополнительные (по сравнению с законом) ограничения на определенные действия, которые опосредуются соответствующим общественным отношением, существующим до заключения договора. Например, при правовом регулировании отношений собственности, где лицо совершает активные действия в отношении вещи, право собственности ограничено запретами, установленными законом. Кроме установленных в законе запретов собственник может наложить на себя дополнительные ограничения путем вступления в обязательство, налагающее на него обязанности не совершать каких-либо действий в отношении своей вещи. При этом каких-то особых общественных отношений, в которых имеет место бездействие, не возникает. Просто налагаются дополнительные ограничения в рамках уже существующих отношений собственности. Да, действительно, бездействие можно считать актом поведения, когда лицо сознательно не совершает каких-либо действий, хотя имеет возможность их совершить. Однако в этой ситуации акт поведения в виде бездействия остается лишь в сознании человека и не может восприниматься окружающими. Именно поэтому бездействующие по отношению друг к другу лица не вступают в какие-то особые общественные отношения, связанные с этим бездействием.
При этом содержание общественного отношения не может заключаться только в таком активном поведении, когда управомоченное лицо дает другому лицу разрешение на совершение определенных действий, например разрешение на использование своего изображения. Поведение стороны общественного отношения в виде разрешения совершения определенных действий появляется лишь в результате правового регулирования этого отношения путем введения соответствующего правового запрета. Если такого запрета нет, невозможна и выдача разрешения на действия, которые дозволены без всяких ограничений.
Содержание общественного отношения не может также заключаться только в таком активном поведении, когда управомоченное лицо предъявляет к обязанному лицу требование соблюдать определенный запрет. Поведение стороны общественного отношения в виде требования определенного поведения от другой стороны также появляется лишь в результате правового регулирования. В частности, требование не совершать определенных действий возникает в результате введения соответствующего правового запрета. Пока общественное отношение не урегулировано правом, ни одна из его сторон не может требовать от другой стороны соблюдения такого запрета. Таким образом, любое общественное отношение предполагает какое-либо активное поведение хотя бы одного из его участников, не сводимое к даче другому лицу разрешения на совершение определенных действий либо требованию соблюдения определенного запрета.
