Нинель Кузнецова - Избранные труды (сборник)
Иногда суды недостаточно индивидуализируют ущерб, причиненный каждым данным лицом. Пленум Верховного Суда СССР в руководящем постановлении от 28 мая 1954 г. «О судебной практике по взысканию материального ущерба, причиненного преступлением» признал, что нередко суды не учитывают ущерба, причиненного каждым из соучастников, а равно лицами, преступление которых рассматривается в одном уголовном деле.
Так, Пленум Верховного Суда СССР признал неправильным приговор по делу М. и других потому, что приговор, в котором не индивидуализирована вина каждого подсудимого и не указано, из каких сумм слагается ущерб, причиненный преступлением (как вынесенный в нарушение постановления Пленума Верховного Суда СССР от 28 июля 1950 г. «О судебном приговоре») подлежит отмене[326].
Осужденным М., С. Ш. и М-ву вменялось в вину, что они, вступив в преступную связь, систематически расхищали материальные ценности. Указав, что общая сумма ущерба по орсу составляет 227 513 руб., суд не индивидуализировал вину каждого из осужденных в причинении этого ущерба, не конкретизировал, из каких сумм слагается общий ущерб и какие именно преступные действия совершил каждый из виновных.
В деле М. и других суд, таким образом, допустил две ошибки: во-первых, при оценке ущерба не доказал, что весь материальный ущерб в 227 513 руб. является преступным ущербом, нанесенным социалистической собственности в результате хищений данными лицами, во-вторых, не индивидуализировал роли каждого из соучастников в причинении ущерба. Это сказалось и на мере наказания, и на взыскании материального ущерба в порядке гражданского иска.
Из соучастников полную солидарную ответственность за причиненный ущерб несут лица, совместно причинившие его. Такими лицами являются организаторы, подстрекатели и пособники. Члены воровской шайки осуждаются по ст. 2 или 4 Указа Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. «Об уголовной ответственности за хищение государственного и общественного имущества», и шайке в целом вменяется весь ущерб, причиненный социалистической собственности. Однако в соответствии с принципами наказуемости соучастников суд, определив общий ущерб, затем индивидуализирует вину в причинении этого ущерба каждого из соучастников. За все, совершенное шайкой, солидарную и притом наиболее высокую ответственность несут организаторы преступления[327]. Остальные соучастники отвечают строго в пределах тех эпизодов преступления, в которых они непосредственно участвовали[328].
Недостатком в оценке судами смягчающих и отягчающих обстоятельств, в том числе относящихся к ущербу, следует считать отсутствие мотивировки индивидуализации наказания. Иногда суды ограничиваются общими формулировками вроде «учитывая конкретные обстоятельства дела и личность виновного» или «учитывая малозначительность ущерба» или просто «конкретное обстоятельство дела». Иногда такого рода «учет», как выясняет затем вышестоящий суд, не только говорит о неправильности оценки учитываемых обстоятельств, но и о том, что в действительности никакого учета не было[329].
§ 2. Влияние на наказание факта ненаступления преступных последствий
Начав преступную деятельность, субъект может не завершить ее по самым различным обстоятельствам. В одних случаях эти обстоятельства не зависят от воли субъекта, в других – субъект сознательно добивается ненаступления преступного результата.
Отсутствие преступного результата по не зависящим от лица обстоятельствам в преступлениях с прямым умыслом не устраняет уголовной ответственности лица. Виновный отвечает за приготовление к преступлению или покушение на преступление.
В преступлениях, где законодатель альтернативно указывает в качестве последствий создание возможности – причинения вреда и фактическое его причинение (ст. ст. 593, 109, ч. 3 ст. 133, и другие статьи Уголовного кодекса) наступление фактического ущерба по не зависящим от лица обстоятельствам не снимает ответственности за оконченное преступление в форме создания опасности. Так, по делу Ю. Пленум Верховного Суда СССР в постановлении от 4 сентября 1947 г. сделал вывод, что устранение по не зависящим от виновного обстоятельствам последствий, указанных в ст. 59Зв УК, которые могли повлечь действия или бездействия виновного, не снимают с последнего ответственности по указанной статье Уголовного кодекса.[330]
В неосторожном преступлении ненаступление преступного ущерба всегда является основанием устранения уголовной ответственности. Так, если лицо нарушит обязательные постановления Министерства путей сообщения СССР об охране порядка и безопасности движения, и это нарушение не повлечет указанных в ст. 751 УК тяжелых последствий, лицо не подвергается уголовной ответственности. Субъект будет отвечать за административное или дисциплинарное правонарушение. Причем даже и тогда, когда ущерб был предотвращен по не зависящим от лица обстоятельствам, поскольку в неосторожных преступлениях не может быть покушения, а создание опасности не предусмотрено в качестве последствий, лицо все равно не подлежит уголовной ответственности. Тот факт, что преступный результат был предотвращен в силу случайного стечения обстоятельств, учитывается как отягчающий момент при назначении административных или дисциплинарных взысканий.
Так, по делу К. Верховный Суд СССР указал, что «отсутствие тяжелых последствий исключает уголовную ответственность по ст. 102 УК Грузинской ССР, ст. 75 УК РСФСР и соответствующим статьям уголовных кодексов других союзных республик».[331]
Сознательное предотвращение преступного ущерба от начатой преступной деятельности лица всегда устраняет уголовную ответственность (в умышленных преступлениях – это добровольный отказ).
В составах с альтернативными последствиями в форме создания опасности вреда и фактического его причинения добровольное устранение фактического вреда рассматривается как смягчающее ответственность обстоятельство. Так, Пленум Верховного Суда СССР в постановлении от 28–29 января 1940 г. признал чрезмерно суровым наказание Р. по ст. 59Зв УК. Р., работая начальником станции, не проверил правильности постановки стрелок и дал распоряжение о приеме поезда. Пленум указал, что суд ошибочно не принял во внимание при определении наказания то смягчающее обстоятельство, что Р. вовремя вспомнил о стоящем на пути вагоне, побежал навстречу поезду, стал давать сигналы и предотвратил крушение. Пленум снизил Р. наказание с десяти до двух лет лишения свободы.
Ненаступление преступного результата в покушении и приготовлении по советскому уголовному праву не является обстоятельством, обязательно снижающим наказуемость лица. То, что покушения и приготовления «преследуются» как оконченное преступление надо понимать следующим образом. Во-первых, одинаковы основания ответственности за приготовление, покушение и оконченное преступление. Во-вторых, принципы и правила наказуемости приготовления, покушения и оконченного преступления также идентичны, то есть а) одни и те же (ст. 45 УК) принципы назначения наказания оконченного и неоконченного преступления, б) наказание за приготовление и покушение определяется в пределах санкции за оконченное преступление, в) все смягчающие и отягчающие обстоятельства, указанные в ст. ст. 47 и 48 УК, распространяются на приготовление и покушение, г) правила назначения наказания ниже низшего предела (ст. 51 УК) и условно (ст. 53 УК) целиком распространяются на приготовление и покушение, д) все правила отбытия и отмены наказания также едины для неоконченных и оконченных преступлений.
Помимо общих смягчающих и отягчающих наказуемость обстоятельств, закон предлагает учитывать при индивидуализации наказания за приготовления и покушения три специфических, именно для неоконченного преступления обстоятельства. Это подготовленность преступления, близость наступления его последствий и причины ненаступления преступного результата.
Таким образом, советский законодатель решает вопрос о значении для наказания ненаступления преступного результата по не зависящим от лица обстоятельствам диалектически. Закон не устанавливает принципа обязательного снижения наказания за приготовление и покушение сравнительно с оконченным преступлением, как это делает большинство буржуазных уголовных кодексов. Но вместе с тем он указывает как на одно из обстоятельств, которое должен учитывать суд при индивидуализации наказания за покушение и приготовление – близость наступления последствий.
Такое решение вопроса о наказуемости приготовления и покушения позволяет судам в реальной полноте учесть все конкретные обстоятельства по делу и, в частности, тот факт, что преступный результат в неоконченном преступлении не наступает по не зависящим от лица обстоятельствам, В особо опасных случаях покушения суды имеют возможность назначать максимальное в пределах санкции наказание. Так, Т. пыталась умертвить своего новорожденного ребенка, заживо похоронив его. Свои преступный замысел Т. не удалось довести до конца благодаря вмешательству С. Народный суд с полным основанием назначил Т. максимальное наказание по ст. 19 и ч. 1 ст. 136 УК – десять лет лишения свободы с поражением в избирательных правах на три года и с лишением родительских прав.[332]
