Андрей Морозов - Международно-правовые модели Европейского Союза и Таможенного союза: сравнительный анализ
Как отмечала Постоянная палата международного правосудия, «запрещается… всяческое осуществление своей власти на территории другого государства»[290].
Природа международного правосудия, исходя из отличных от национального правосудия характеристик, придает ему специфические особенности, которые также влияют на сущность основных начал, т. е. основных принципов, на которых базируется вся система международного правосудия. Как подчеркивает А. В. Мелехин «В настоящее время все шире применяются принципы и процедуры международного правосудия. Оно служит средством обеспечения исполнения международных норм, которые должны учитываться в национальном законодательстве и государственными органами власти. В частности, национальные суды могут и должны учитывать решения международных судов и использовать их в качестве правовой аргументации и оснований собственных решений»[291].
И в первую очередь здесь необходимо отметить такое основное начало, формирующее принципы международного правосудия, как главенствующую роль общепризнанных принципов и норм международного права. Международное правосудие основывается на всей совокупности общепризнанных принципов и норм международного права, и, прежде всего, на принципах суверенного равенства государств, невмешательства во внутренние дела других государств, мирного разрешения международных споров, неприменения силы и угрозы силой, уважения прав и свобод человека, соблюдения и выполнения международных обязательств и др. На наш взгляд, следует согласиться с Б. Л. Зимненко, что «на сегодняшний момент практически все общепризнанные принципы и нормы международного права могут и должны быть обеспечены национальным правосудием»[292].
Ряд общепризнанных принципов международного права привел к формированию устойчивых образцов требований к государствам и другим субъектам международного права включая международные межправительственные организации, которые с юридической точки зрения, после их неоднократного подтверждения на международном уровне и добровольного признания и выполнения самими государствами можно рассматривать в качестве международных стандартов. Многие из них нашли свое отражение в различных международных актах. По мнению О. И. Тиунова, «среди них центральное место занимают Международный пакт о гражданских и политических правах 1966 г. и Конвенция о защите прав и основных свобод 1950 г. с последующими протоколами к ней. Многие их положения инкорпорированы федеральным законодателем в национальное гражданское и арбитражное процессуальное право, что не лишило их свойства быть одновременно и частью международного права»[293]. Так, принцип уважения прав и свобод человека привел к появления ряда стандартов в правоохранительной сфере, включая судебную власть, пенитенциарную систему, ювенальную юстицию[294] и т. д. Принцип суверенного равенства государств определяет такой принцип международного правосудия как коллективный подход государств к судейству в международных судебных учреждениях на основе «справедливого географического распределения голосов» с учетом принципа «одна страна – один голос».
Национальное правосудие и международное правосудие сосуществуют и взаимодействуют в неразрывной системной связи. Так, Ф. Моргенштерн в опубликованных лекциях памяти Х. Лаутерпахта писал: «Сэр Херш Лаутерпахт, развивая идею об общих принципах права, подчеркивал, что тесно взаимосвязанное с ними судебное законодательство, является производным от международного судебного разбирательства»[295].
Помимо взаимосвязи с общими принципами права, имплементация общепризнанных принципов и норм международного права в право внутригосударственное создает их гибкое вхождение в национальную правовую систему. При этом взаимодействие государств в поле международного правосудия в рамках различных международных судебных учреждений постепенно увеличивается. В этом также наглядно проявляются тенденции глобализации, проявляющиеся в интернационализации юрисдикций государств в соответствии с международным правом.
В юридической доктрине также отмечается ряд высказываний, согласно которым максимальное расширение поля действия международного правосудия по сравнению с национальным правосудием является закономерным процессом, т. е. определенными стадиями генезиса правосудия. Так, Н. А. Колоколов, выделяя девять стадий развития судебно-властных отношений в обществе, пишет: «Инкорпорация в национальные правовые системы общепризнанных принципов и норм права, международных соглашений, признание их приоритета над национальной правовой системой обусловливает начало следующей, восьмой, стадии в генезисе судебной власти».
Для девятой стадии развития судебно-властных отношений характерно создание наднациональных судебных структур, которые являются гарантом следования национальных правовых систем общепризнанным мировым стандартам в сфере правосудия. Для данной стадии развития суда характерно также и начало консолидации органов судебного сообщества разных стран мира[296]. При этом очень важно, что данная тенденция развития международного правопорядка в период глобализации непосредственно связана с расширением экстерриториальной юрисдикции в международном праве.
Как справедливо отмечал И. И. Лукашук, «перестают быть исключительно внутренним делом такие коренные вопросы жизни государства, как права человека, демократия, верховенство права. Причина была указана во Всеобщей декларации прав человека: всеобщее признание неотъемлемых прав человека является “основой свободы, справедливости и всеобщего мира”. Согласно Хельсинкскому документу 1992 г. соответствующие вопросы представляют непосредственный законный интерес для всех государств и не являются исключительно внутренним делом какого-то одного государства»[297]. При этом расширяется воздействие международного правосудия, что объясняется усилением динамики взаимного влияния международного и национального права, поскольку «граница между делами, входящими и не входящими во внутреннюю компетенцию, не является неподвижной. Еще в Консультативном заключении Постоянной палаты международного правосудия 1923 г. отмечалось: “Вопрос о том, находится ли дело в исключительной юрисдикции государства, является по своему характеру относительным вопросом, он зависит от развития международных отношений”. В условиях интернационализации жизни государств все большее количество дел, ранее относившихся к внутренней компетенции, в той или иной мере становятся предметом международно-правового регулирования»[298].
При этом международное правосудие можно условно классифицировать по предмету (компетенции) и сфере действия международных судебных учреждений. Так, можно выделить следующие модели международных судебных учреждений в системе международного правосудия:
• универсальную (представленную в настоящее время Международным Судом ООН);
• региональную модель, тяготеющую к постепенной универсализации (Европейский Суд по правам человека);
• региональные модели, функционирующие в рамках межгосударственных интеграционных объединений (Суд ЕврАзЭС, Суд Европейского Союза (ЕС), Экономический Суд СНГ и др.).
Отдельное место в системе международного правосудия занимают специальные и чрезвычайные международные органы правосудия, такие как международные трибуналы (в том числе Нюрнбергский, Токийский военные трибуналы, Трибуналы по Руанде и бывшей Югославии).
Также можно выделить и другие классификации международного правосудия. Так, М. И. Клеандров пишет: «Условно все международные судебные органы и международные судебные учреждения (обобщенно – международные суды) можно подразделить на две большие группы:
а) международно-судебные органы, в основе организации и деятельности которых лежат публично-правовые начала;
б) международно-арбитражные (по терминологии, принятой в России, это третейские суды) органы, в основе организации и деятельности которых лежат международно-частные начала и которые избираются самими сторонами международного коммерческого спора или назначаются органами международного коммерческого арбитража по согласованию со спорящими сторонами в установленном порядке. Видимо, можно сказать, что “наособицу” в этом ряду стоит такой международный суд, как Высший арбитражный суд по спорту (CAS), ответчиками в котором уже в 2002 г. проходили, как известно, Международная федерация лыжного спорта (FIS), Международный олимпийский комитет (МОК) и др.»[299]
В данном разделе монографии предметом исследования будут являться некоторые международные судебные органы межгосударственных интеграционных объединений, в основе организации и деятельности которых лежат публично-правовые начала, хотя и вторая разновидность международных судебных органов, выявленная М. И. Клеандровым, несомненно, занимает важное место в системе международного правосудия и заслуживает специального предметного анализа. Кроме того, в силу специфики монографического исследования, мы рассмотрим именно региональные судебные учреждения, действующие на постсоветском пространстве, а также в рамках Европейского Союза, на примере которых отчетливо можно проследить эволюцию современного международного судопроизводства.
