Марк Энтин - Россия и Европейский Союз в 2011–2014 годах. В поисках партнёрских отношений V. Том 1
Одновременно скандал в своих интересах постарались использовать и европейские конкуренты американцев по хай-теку. Да, соглашается часть экспертов, работающих с ними, совершенствование есовского законодательства о защите персональных данных заслуживает поддержки. Оно давно назрело. Но оно будет иметь лишь частичный успех. Электронные компании столкнутся с непростой ситуацией, когда европейское право будет требовать одно, а американское – другое. В этой ситуации, указывают они, с помощью одного лишь права проблему не решить. Компании будут втихую нарушать, и все: никто проверить не сможет. Подлинный выход кроется в создании Союзом своей собственной отрасли, предоставляющей все те услуги, которые сейчас в какой-то степени монополизированы американцами[273].
Но в целом популярные западные СМИ, как и все правительства стран ЕС, попытались минимизировать эффект Эдварда Сноудена. Мол, ничего такого особенного он не рассказал[274]. И вообще АНБ и его партнеры, в частности английские, действуют и действовали в рамках закона. Показателен в этом отношении посыл одной из передовиц «Файнэншл Таймс» от 3–4 августа 2013 г. «Ни для кого не секрет, – подчеркивается в ней, – что США и Британия тесно сотрудничают в разведывательной области. Ни под каким покровом тайны не скрывается и тот факт, что у них налажено интенсивное партнерство в области мониторинга сообщений»[275]. Как и наличие договоров о сотрудничестве между спецслужбами. Они датируются еще концом Второй мировой войны.
Ну, слил Э. Сноуден, что англичане получают денежки от АНБ[276], так ведь это копейки по сравнению с двухмиллиардным бюджетом М15, М16 и др., причем в фунтах стерлингов. Ну, считают себя английские разведслужбы обязанными помогать американцам и выставлять напоказ взаимодействие с ними, так что с того. «Остается лишь пожать плечами». Ведь документов, указывающих на то, что с помощью процедуры сотрудничества обходится норма закона, предусматривающая ограничения на вторжение в личную жизнь своих граждан, в отличие от иностранцев, опубликовано не было. Вот если бы нарушалось законодательство или оно обходилось таким образом, тогда другое дело. Хотя, конечно, надо держать ухо востро, чтобы новые технологические возможности контроля над всем и всеми не вели к злоупотреблениям. А так все разоблачения некоего Э. Сноудена не более чем пересказ «слухов». Переданные им документы «содержат мало такого, что заставило бы кого-либо хуже спать».
Явная попытка выдать желаемое за действительное. Ведь сенсационность публикаций на основе материалов Э. Сноудена заключается не в том, что до сих пор об этом никто не знал, а в том, что информация о размахе шпионской деятельности и откровенном пренебрежении ценностями демократии, правового государства и прав человека попала в публичную сферу. Истеблишмент на нее просто не мог не реагировать.
Вот как оценивает возникшую ситуацию, например, редакция французской газеты «Монд»[277]: шпионская деятельность АНБ, о которой в результате стало всем известно, подрывает два постулата, на которых зиждется современное германское общество. Первый – веру в США как близкого и верного союзника. Второй – уверенность в эффективной демократической защите личности со стороны Федерального конституционного суда и Бундестага, гарантирующих соблюдение ст. 10 Основного закона 1949 г. о неприкосновенности корреспонденции и телефонных сообщений. Этому всегда придавалось приоритетное значение, чтобы предупредить повторение «тоталитарной инквизиции» нацизма и прослушки всех и вся, практиковавшейся Штази.
На то, что разоблачения Э. Сноудена бросили тень на оба эти постулата, германское общество отреагировало вяло. На демонстрации протеста против «бесконтрольного полицейского государства» вышли в конце июля 2013 г. по полтысячи человек в Берлине, Мюнхене, Гамбурге, и только. Однако проблема перед германским обществом была поставлена. Дебаты все-таки развернулись. Самое активное участие в них приняли парламентарии. Они не могли промолчать. Ведь затрагиваются их важнейшие прерогативы народных избранников – контроль над исполнительной властью. Отметились очень многие – не только журналисты, но и бывшие и нынешние государственные деятели.
Так, член исполкома Германской партии зеленых Мальте Шпитц (Malte Spitz), например, считает, что доверие немцев к американцам утрачено не только потому, что союзники себя так не ведут. Подорвано ощущение того, что США являются безусловно демократической страной, что Германия и США исходят из одинакового понимания того, в чем заключается смысл свободы, запрета на вмешательство в личную жизнь граждан, уважения к человеческой личности. «Когда суды и судьи ведут тайные переговоры, – подчеркивает он, – прямая передача данных осуществляется без каких-либо ограничений, сведения складируются в огромных количествах вместо того, чтобы точечно следить за подозреваемыми, и все это становится нормой, полностью утрачивается чувство ответственности за свои действия»[278].
В свое время он заставил своего интернет-провайдера через суд предоставить ему накопленную тем за полгода информацию о всех его интернет-посещениях, письмах и звонках (38 350 записей). Так что он знает, о чем говорит. Подобное складирование данных и их даже механическая обработка, безотносительно к анализу контента, пишет претендент на мандат члена Бундестага нового созыва, дает возможность отследить все контакты отдельных людей, семей, групп и их интенсивность, установить, кто в какие группы входит и кто в них является лидером.
О каких правах человека в таких условиях может идти речь. Праведный гнев политика понятен. Но, похоже, он явно перегибает палку. Ведь и немецкие спецслужбы не сидят сложа руки, и то, что они теснейшим образом сотрудничают с АНБ, ни для кого не секрет. Правда, он справедливо отмечает, что в свое время ЕС также принял директиву, которой провайдерам предписывались длительные сроки хранения персональных данных. Они начали их складировать, чтобы в случае чего правоохранительные органы могли получать к ним доступ и соответствующим образом распоряжаться в целях предотвращения преступлений и преследования за их совершение. Однако Федеральный конституционный суд признал такую деятельность противоречащей Основному закону страны.
Заслуживает внимания и мнение бывшего председателя Федерального конституционного суда Германии. Он, в частности, заявил, что действия АНБ идут «намного дальше, нежели то, что конституционный суд Карлсруэ в своих решениях квалифицировал в качестве приемлемого». Немцы молодцы, считают в «Монд». Они хоть как-то встрепенулись. В других же странах «оглушающее молчание». (Газета себя явно недооценивает. В мире не так много изданий, где бы США назывались Соединенными Штази Америки и утверждалось, что, хотя они, очевидно, сегодня и не полицейское государство, технические и правовые предпосылки для такого государства созданы[279].)
Правда, тому есть вполне рациональное объяснение. Германия и ее крупные, средние и мелкие предприятия – все очень зависят от экспорта своей технологичной продукции. Она защищена патентами. Для них вопросы интеллектуальной собственности исключительно важны. Выяснилось, что США на систематической основе практикуют промышленный шпионаж. Не только другие страны, которые автоматически квалифицируются в качестве тоталитарных, авторитарных, недемократических. Мгновенно, благодаря информации Э. Сноудена, недоверие к американцам выросло в разы.
Предыдущие опросы общественного мнения показывали, что лишь 6 % немецких бизнесменов считали США потенциальной угрозой для своей деятельности, опасаясь, что американцы могут похитить у них ценную коммерческую информацию, украсть промышленные секреты. Недавний опрос показал, что эта цифра подскочила более чем в четыре раза – до 26 %. США теперь рассматриваются германским бизнес-сообществом как ненамного меньшая угроза немецким интересам, чем Китай, недоверие к которому остается на уровне 28 %[280].
Только после того как полемика по поводу разоблачений вылилась на страницы газет и журналов и в Интернет, люди получили представление о размахе шпионской деятельности, осуществляемой АНБ. Еще один штрих – в Штатах, как рассказывает «Монд», подальше от нескромных глаз заканчивается строительство нового грандиозного комплекса, предназначенного для Агентства. Устанавливаемое там оборудование, смакуют французы, позволит складировать электронную информацию, эквивалентную тысячелетнему обороту всех сообщений, которые будут проходить через Интернет и минуя его к концу десятилетия, и обрабатывать ее. Фантастические цифры. Ведь когда контролируешь подобные массивы и обладаешь таким быстродействием, взламывать любые коды, любые системы защиты и безопасности не составляет труда[281].
