Марк Энтин - Россия и Европейский Союз в 2011–2014 годах. В поисках партнёрских отношений V. Том 2
Второе, что они занесли в плюс, – достижение договоренностей по совместным шагам (дорожной карте), приближающее отмену визового режима поездок. Правда, при этом они не стали упоминать, что перечень совместных шагов должен был быть согласован еще к встрече на высшем уровне в Ростове-на-Дону. Тогда элементарно не успели. Не стали упоминать и то, что Москва на рубеже тысячелетия ставила вопрос о введении безвизового режима к 2007 году. Передавала ЕС соответствующий график. Вписывала в дорожные карты и Партнерство для модернизации. К сожалению, не встречая должного понимания со стороны Брюсселя. Без внимания оставили и хорошо известную позицию ЕС, согласно которой выход на безвизовый режим с Россией невозможен до принятия соответствующих решений в отношении стран «Восточного партнерства».
Зато лидеры России и ЕС очень доходчиво объяснили то значение, которое они придают введению в среднесрочной перспективе безвизового режима. Причем на этот раз больше усердствовали даже Херман ван Ромпей и Мануэл Баррозу. «У нас очень большие ожидания связаны с возможностью перейти к подписанию нового соглашения с Россией по мобильности, одобрить программу совместных шагов по обеспечению безвизового режима, продолжать эту работу для облегчения контактов между людьми, что в дальнейшем откроет Россию для Европейского Союза и Европейский Союз для России», – подчеркнул председатель Европейского Совета. Председатель же Европейской Комиссии назвал «безвизовые поездки между Россией» и ЕС «нашей общей целью». Высказывания Дмитрия Медведева звучали несколько сдержаннее: «Хотел бы отметить также реальный прогресс в визовой сфере. Как только что было сказано, завершена работа по согласованию перечня совместных шагов и практических действий по переходу к безвизовому пространству. Мы долго работали и спорили и в чём-то соглашались друг с другом. Самое главное, что это согласовано. Для многих наших граждан пересекать границы России и государств Евросоюза стало значительно проще, для многих, но не для всех. По-прежнему рассчитываем выйти в относительно короткой перспективе исторической на полную отмену виз между Россией и Евросоюзом».
Для того чтобы тематика безвизового режима звучала более выигрышно, вернее, для того, чтобы усилить впечатление о том, что наметился определенный прогресс, стороны попробовали даже выдать желаемое за действительное. Они постарались представить дело таким образом, будто бы новые договоренности по упрощению и облегчению процедуры выдачи виз приближают и делают более реальным введение безвизового режима.
Это так только в некоторой степени. Действительно, распространение упрощенной процедуры на новые категории граждан и дополнительные послабления способствуют накоплению необходимого опыта. Они создают благоприятную атмосферу. Они дают импульс. Делают более простым достижение договоренностей другого уровня.
Но нельзя сбрасывать со счетов то, что обсуждение мер по облегчению выдачи виз и отмене визового режима – разные переговорные треки. Они ведутся в разных организационных рамках. Формально между собой они не связаны. Однако иногда желание подать все в выигрышных тонах важнее, нежели сами свершения, и их приближают.
О том, как все выглядит на самом деле, напомнила «пикировка» между российской журналисткой и председателем Европейской Комиссии. Она запросила долгосрочную визу – ей не дали. Исходя из мало понятных соображений, плохо вяжущихся с имеющимися договоренностями, выдали визу только на три дня: слетать на саммит, и сразу обратно. Поэтому она в лоб спросила Мануэла Баррозу: «Сегодня принята «дорожная карта» введения безвизового режима. Означает ли это, что буквально уже в следующем году у нас будет безвизовый режим?» Отвечая на поставленный вопрос, он вынужден был признать: «Что касается облегчения визового режима, у нас неплохой прогресс в разработке соглашения об облегчении визового режима. Да, я надеюсь, что в скором будущем это станет возможным. Возможно, это займёт больше времени, но некоторые положения этого соглашения касаются, в частности, журналистов, а также организаций гражданского общества, бизнесменов. То есть мы намерены ускорить выдачу этого типа виз и облегчить процедуру.
Что касается отмены виз, в следующем году этого скорее всего не произойдёт. Это цель на более дальнюю перспективу, но тем не менее наша работа продвигается вперёд. Я надеюсь, что скоро она принесёт конкретные результаты и в ближайшие месяцы, недели у нас будут конкретные результаты». Оставим эти слова без комментариев. Они говорят сами за себя.
Третий большой блок взаимоотношений, в котором наметился прогресс, поставленный лидерами России и ЕС себе в заслугу, – успехи в реализации инициативы «Партнерство для модернизации». Успехов, по мнению Хермана ван Ромпея, Мануэла Баррозу и Дмитрия Медведева, немало. Это и решение задачи вступления России в ВТО, потребовавшее стольких усилий, и продвижение к введению безвизового режима. Но не только. В подкрепление вывода об успешности ПДМ давалась ссылка на запуск российских ракет с космодрома о. Куру, реализацию отдельных проектов в области энергетического сотрудничества, продвижение по отдельным трекам в рамках секторальных/отраслевых диалогов.
Свидетельством успешности ПДМ были названы его востребованность бизнесом, то, что благодаря ему удалось несколько повысить эффективность работы по реализации дорожных карт построения совместных пространств и созданных под них механизмов, готовность банковских структур выделить на проекты, вошедшие в рабочий план осуществления инициативы, по 2 млрд долларов с каждой стороны.
Особенно настойчив был Дмитрий Медведев. «Партнёрство для модернизации стало в последние годы ключом к сотрудничеству между нашими государствами, между Россией и государствами Евросоюза, – разъяснил он журналистам, излагая позицию российской стороны на пресс-конференции. – Достигнутые результаты действительно впечатляют: это названное мною завершение переговоров по ВТО, это запуск с космодрома Куру ракетоносителя «Союз», программы по гармонизации технических регламентов и многое-многое другое. Напомню, что уже подписано 23 декларации на эту тему».
Все это, конечно, так. Все это здорово. Однако есть и некоторые «но». Во-первых, ВТО и безвизовый режим уже были включены в общий зачет достижений. Относить их также на счет ПДМ вполне резонно. Но мало что добавляет.
Во-вторых, и бизнес, и властные структуры воспринимают ПДМ со здоровой долей скептицизма[33]. Об этом напомнил доклад о путях совершенствования ПДМ, специально подготовленный Инсором под декабрьский саммит и распространенный им в тот же день 15-го декабря на круглом столе промышленников России и ЕС встык с саммитом. В нем, в частности, предлагается учесть все те многочисленные инициативы, с которыми раньше уже выходил бизнес. В их числе – предложения передать ему большую ответственность за подготовку и осуществление рабочего плана. Видимо, промышленники надеются, что на этот раз их голос будет услышан в большей степени.
В-третьих, Россия и ЕС по-разному трактуют целевую направленность ПДМ и то, какие его составляющие должны иметь приоритетный характер. Москва напирает на экономическую составляющую, коммерциализацию, инновацию и т. д. Руководство ЕС – на создание условий (демократических, институциональных и всех других), которые могут повести к модернизации. Как следствие, при обсуждении ПДМ Херман ван Ромпей и Мануэл Баррозу всячески расхваливали такие надстроечные проекты, включенные в рабочий план реализации инициативы, как создание Форума гражданского общества России и ЕС, первые совместные шаги по борьбе с коррупцией, оказание содействия апелляционному правосудию и т. д.
В-четвертых, ПДМ в принципе не может решить задачи, ради достижения которых оно формально учреждено. Рабочий план составлен без учета весьма ограниченной компетенции ЕС в осуществлении экономической и технологической политики и трансферте технологий. Он представляет собой скорее документ пиаровского характера, призванный продемонстрировать, сколько всего полезного есть в отношениях между Россией, ЕС и его государствами-членами, а не руководство к действию.
Он напичкан всем, чем угодно: приоритетов в нем настолько много, что они фактически отсутствуют. Имеется и ряд других критических замечаний, которые могут быть адресованы ПДМ. Они подробно разбираются в отечественной и зарубежной специальной литературе. В своей совокупности они подталкивают к однозначному выводу о том, что ПДМ реально заработает только при соблюдении длинного перечня условий. Главное из них – ПДМ необходимо переформатировать, причем коренным образом.
