Сергей Изосимов - Уголовное законодательство об ответственности за служебные преступления, совершаемые в коммерческих или иных организациях: история, современность, перспективы развития
– руководители местных Советов депутатов, исполнительных и распорядительных органов и их заместители;
– судьи;
– прокуроры областей, города Минска, прокуроры районов (городов), межрайонные и приравненные к ним прокуроры и их заместители;
– следователи и начальники органов дознания;
– руководители органов государственного контроля, внутренних дел, государственной безопасности, финансовых расследований, таможенных органов и их заместители[380].
Помимо таких традиционно коррупционных должностных преступлений, как получение взятки, дача взятки и посредничество во взяточничестве, в гл. 35 УК Республики Беларусь («Преступления против интересов службы») закреплена норма, предусматривающая ответственность за получение незаконного вознаграждения служащим государственного аппарата, не являющимся должностным лицом (ст. 433).
Кроме того, в гл. 25 УК («Преступления против порядка осуществления экономической деятельности») имеется статья об ответственности за коммерческий подкуп (ст. 252). Она устанавливает наказуемость получения вознаграждения работником индивидуального предпринимателя или юридического лица, не относящимся к должностным лицам. При этом такое вознаграждение получается за выполнение служащим работы и должно быть заведомо способно причинить вред интересам собственника или его клиентам.
Данная норма воспроизводит с соответствующими терминологическими и редакционными правками ст. 1525 УК 1960 г., предусматривавшую ответственность за коммерческий подкуп в форме получения незаконного вознаграждения. Статья была введена в прежний УК в июне 1993 г. и устанавливала ответственность лишь за получение незаконного вознаграждения. В ст. 252 нового УК Республики Беларусь криминализованы также действия лица, предоставляющего такое вознаграждение[381].
Вряд ли оправданно то, что, в отличие от дачи взятки и коммерческого подкупа, закон не устанавливает уголовную ответственность для лиц, передавших незаконное вознаграждение служащему государственного аппарата, не являющемуся должностным лицом[382].
Решение о распространении на деяния лиц, выполняющих управленческие функции в коммерческих и иных организациях, положений уголовно-правовых норм об ответственности за преступления, совершаемые должностными лицами, закреплено также и в новом УК Украины, принятом Верховной Радой Украины 5 апреля 2001 г. и введенном в действие с 1 сентября того же года. В соответствии с примеч. 1 к ст. 364 УК «должностными лицами являются лица, постоянно или временно осуществляющие функции представителей власти, а также занимающие постоянно либо временно на предприятиях, в учреждениях или организациях независимо от формы собственности (курсив наш. – С.И.) должности, связанные с исполнением организационно-распорядительных или административно-хозяйственных обязанностей, или выполняющие такие обязанности по специальному полномочию»[383].
Сопоставляя понятие должностного лица в новом УК Украины с прежним определением должностного лица в УК 1960 г., которое формулировалось в ст. 164[384], можно сделать вывод о том, что оно осталось практически без изменений. Однако, в отличие от утратившего силу УК, в новом уголовном законодательстве Украины закреплено положение, в соответствии с которым должностными лицами также признаются иностранцы или лица без гражданства, исполняющие обязанности, указанные в примеч. 1 к ст. 364 (см. примеч. 2 к ст. 364 УК Украины)[385].
Ответственность за служебные преступления определяется нормами раздела XVII УК Украины «Преступления в сфере служебной деятельности». Деяния, предусмотренные в этом разделе, должны посягать на интересы службы, под которыми понимаются «интересы государства вообще и, кроме этого, интересы предприятий, учреждений или организаций (курсив наш. – С.И.), которые не противоречат, не противопоставляются интересам государства. При этом понятие ”интересы службы“ нельзя трактовать лишь узковедомственно. Оно должно сочетаться, а не противопоставляться интересам общегосударственным. Поэтому действия, продиктованные якобы заботой о своем учреждении или предприятии и совершенные в ущерб интересам других организаций или отдельных граждан или за счет общегосударственных интересов, также образуют состав должностного преступления»[386].
Следует отметить, что юридическая общественность неоднозначно воспринимает законодательные установления, закрепленные в УК Украины. Так, П. П. Андрушко, критикуя имеющую место бессистемность его норм, регулирующих ответственность за служебные преступления, обращает внимание на проект закона, разработчики которого предлагают дополнить УК «новым разделом VII-А ”Преступления в сфере служебной деятельности“, субъектами которых предполагается признать кроме лиц, выполняющих предоставленные им законом публичные полномочия, также лиц, выполняющих управленческие функции в юридическом лице частного права, независимо от организационно-правовой формы. Такими лицами являются лица, постоянно, временно либо по специальному полномочию осуществляющие организационно-распорядительные или административно-хозяйственные обязанности в юридическом лице частного права, в том числе в юридическом лице частного права иностранного государства. Предлагается предусмотреть ответственность таких лиц за злоупотребление полномочиями, превышение полномочий, коммерческих подкуп (незаконное получение благ за совершение действия или бездеятельность в интересах того, кто передает или предоставляет такие блага, или в интересах третьих лиц, с использованием прав или полномочий), служебный подлог и служебную небрежность»[387].
Как видим, в проекте закона предлагается не только дифференцировать ответственность публичных должностных лиц и лиц, выполняющих управленческие функции в юридических организациях частного права, с выделением норм об ответственности последних в рамках самостоятельной главы, но и наполнить ее содержание статьями, отсутствующими в УК РФ (превышение полномочий, служебный подлог, служебная небрежность).
Этим же проектом предлагается уточнить круг должностных лиц, выполняющих публичные полномочия. К их числу, по мнению разработчиков, следует отнести аудиторов, нотариусов, экспертов, оценщиков, адвокатов, арбитражных управляющих, независимых посредников или членов трудового арбитража при рассмотрении трудовых споров, а также любых иных лиц, выполняющих предоставленные законом публичные полномочия[388]. Полагаем, что такое законодательное решение в части, касающейся ответственности нотариусов и адвокатов, следовало бы реализовать и в российском УК.
Новый Пенитенциарный кодекс Эстонии, принятый 6 июня 2001 г. и вступивший в действие с 1 сентября 2002 г.[389], так же как и предшествовавший ему УК Эстонской Республики 1992 г.[390], не дифференцирует ответственность лиц, выполняющих управленческие функции в коммерческих и иных организациях, и публичных должностных лиц.
Так, согласно ст. 160 УК Эстонии 1992 г., должностное лицо определялось как «лицо, занимающее должностное положение в базирующемся на любой форме собственности (курсив наш. – С.И.) учреждении, предприятии или организации, если на него государством или собственником возложены административные, надзорные, распорядительные, оперативные, организационные обязанности, обязанности по упорядочению движения материальных ценностей или полномочия представителя власти».
Определяя понятие должностного лица в действующем Пенитенциарном кодексе 2001 г. (ст. 288), эстонский законодатель подверг данную дефиницию определенным изменениям, однако ее суть осталась прежней: «Должностными лицами по смыслу Особенной части настоящего Кодекса признаются лица, занимающие должности в государственных или муниципальных учреждениях или органах либо у публично-правовых или частноправовых юридических лиц, если на них возложены административные, надзорные или управленческие обязанности либо обязанности по упорядочению движения материальных ценностей (курсив наш. – С.И.) или функции представителя власти».
Анализ нормативных установлений указанных выше источников позволяет сделать вывод о том, что и в ранее действовавшем УК Эстонии и в действующем ныне Пенитенциарном кодексе служащие коммерческих и иных организаций приравнивались и приравниваются к должностным лицам и несут ответственность за деяния по службе по нормам о должностных преступлениях. Следует также отметить, что в новом Пенитенциарном кодексе Эстонии, в отличие от прежнего эстонского УК 1992 г., есть обособленный раздел «Виновные деяния, связанные с коммерческими товариществами» (гл. 21 «Виновные деяния в сфере экономики»), где имеются специальные нормы, субъектами которых могут быть служащие коммерческих организаций[391].
