KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Научные и научно-популярные книги » Юриспруденция » Сергей Мосин - Презумпции и принципы в конституционном праве Российской Федерации

Сергей Мосин - Презумпции и принципы в конституционном праве Российской Федерации

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Сергей Мосин, "Презумпции и принципы в конституционном праве Российской Федерации" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Четкое разграничение правовой презумпции и юридического факта помогает снять неопределенность в вопросе о назначении правовой презумпции в части возможности подмены презумпцией юридического факта.

§ 3. Правовая презумпция и норма права

Рассмотрение соотношения нормы права и правовой презумпции необходимо для характеристики закрепления презумпции в норме права.

Под нормой права понимается признаваемое и обеспечиваемое государством общеобязательное правило, из которого вытекают права и обязанности участников общественных отношений, чьи действия призвано регулировать данное правило в качестве образца, эталона, масштаба поведения.[27]

Правовые презумпции являются разновидностью общих презумпций, и отличие правовых презумпций от всех остальных, как уже отмечалось, заключается в прямом или косвенном правовом закреплении, а это означает общеобязательное применение таких презумпций в силу общеобязательности тех норм права, в которых они закреплены. Действительно, если предположить, что презумпции не будут закреплены прямо или косвенно в правовой норме, то их свободная трактовка и избирательное применение рано или поздно приведут к правовому хаосу.

Отметим, что нормы права могут быть основаны на тех или иных предположениях, которые не относятся к правовым презумпциям. В качестве примера можно привести утверждение, что никто не может быть судьей в своем деле. Данное утверждение основывается на том факте, что заинтересованность судьи при рассмотрении дела, которое тем или иным образом с ним связано, предполагается. На основании подобного предположения закон запрещает судье участвовать в рассмотрении такого дела. В соответствии с подобными фактическими предположениями формируется множество норм права.

По вопросу соотношения правовой презумпции и нормы права среди правоведов существуют различные мнения. Например, Н. Ф. Качур полагает, что правовые презумпции не являются средством правового регулирования, их нельзя поставить в один ряд с нормативными предписаниями[28]. Представляется, что такой подход не является корректным, поскольку именно правовая презумпция закрепляется в норме права и в силу этого она уже является частью нормативного предписания.

Справедливо отмечается Щёкиным Д. М., что правовые презумпции относятся к числу тех правовых явлений, с помощью которых осуществляется воздействие на общественные отношения.[29]

Следует отметить, что косвенное закрепление презумпций в нормах права не влияет на общеобязательный характер таких презумпций в силу общеобязательности самих норм права, в которых они закреплены. Косвенно закрепленные презумпции, так же как и презумпции, имеющие прямое нормативное закрепление, являются полноценным инструментом регулирования правоотношений.

При рассмотрении соотношения между правовой презумпцией и нормой права необходимо отметить, что правовые нормы, в которых закреплены презумпции, в отличие от самих презумпций не являются опровержимыми. То есть опровергается не норма права, в которой закрепляется презумпция, а непосредственно закрепленное в этой норме предположение, а сама правовая норма закрепляет общеобязательный характер презумпции.

§ 4. Правовая презумпция и юридическая фикция

Изучение правовой презумпции также ставит перед исследователями задачу по ее отграничению от юридической фикции в связи с тем, что оба эти понятия основываются на фактах, которые не всегда отражают реальные события, явления или процессы. В связи с этим, необходимо четкое определение назначения юридической фикции в праве и ее соотношение с правовой презумпцией. Под юридической фикцией обычно понимается несуществующее положение, которое признается законодательством существующим и, вследствие этого обязательным к применению. Например, ч. 3 ст. 45 Гражданского кодекса Российской Федерации устанавливает: «Днем смерти гражданина, объявленного умершим, считается день вступления в законную силу решения суда об объявлении его умершим». Данное утверждение изначально не является истинным, поскольку вероятность того, что день смерти человека совпадет с датой вступления решения суда в законную силу – практически ничтожна. В то же время есть определенная вероятность, что признанный умершим по решению суда человек спустя определенное время окажется живым. В таком случае суд будет обязан признать данный факт, если признанный умершим человек подтвердит свою личность соответствующими документами и тем самым опровергнет факт своей смерти. Указанная норма императивна и носит заведомо фиктивный характер. Признание гражданина умершим – это признание юридического факта, а как уже нами рассматривалось, факт – это жизненное обстоятельство, с которым нормы права связывают возникновение, изменение или прекращение правоотношений. Поэтому нельзя допустить неопределенность в их установлении, ссылаясь на вероятностный, презумптивный характер. Данная юридическая норма-фикция в гражданском законодательстве необходима для поддержания четкого действия целого ряда правовых норм, и в первую очередь тех норм, которые непосредственно связанны с указанной юридической фикцией.

И. В. Сухинина в качестве примера юридической фикции в конституционном праве Российской Федерации приводит норму ч. 2 ст. 5 Конституции Российской Федерации, в которой в качестве обозначения субъекта Российской Федерации используется термин «республика (государство)». С позиции этого автора, с понятием государства всегда связано понятие суверенитета, предполагающего вер ховенство, независимость и самостоятельность государственной власти, полноту законодательной, исполнительной и судебной власти государства на его территории и независимость в международном мире, а республики, как и все другие субъекты Российской Федерации, суверенитетом не обладают, ибо это нарушило бы конституционный принцип равноправия субъектов Российской Федерации[30]. С наличием такой фикции в российском конституционном праве следует согласиться, поскольку определение понятия государства немыслимо без государственного суверенитета, а в случае субъектов Российской Федерации – республик вести речь о суверенитете в приведенном И. В. Сухининой значении не представляется возможным из-за отсутствия каких-либо ощутимых правовых оснований, что подтвердил Конституционный Суд Российской Федерации в своем Постановлении от 7 июня 2000 г. № 10-П «По делу о проверке конституционности отдельных положений Конституции Республики Алтай и Федерального закона «Об общих принципах организации законодательных (представительных) и исполнительных органов государственной власти субъектов Российской Федерации»[31] и других решениях. В данном постановлении Конституционного Суда Российской Федерации в частности указывается на то, что решение вопроса о суверенитете предопределяет характер федеративного устройства, исторически обусловленного тем, что субъекты Российской Федерации не обладают суверенитетом, который изначально принадлежит Российской Федерации в целом. Конституционный Суд Российской Федерации в указанном постановлении также отмечает, что по смыслу преамбулы, ст. 3, 4, 5, 15 (ч. 1), 65 (ч. 1), 66 и 71 (п. «б») Конституции Российской Федерации в их взаимосвязи республики как субъекты Российской Федерации не имеют статуса суверенного государства и решить этот вопрос иначе в своих конституциях они не могут, а потому не вправе наделить себя свойствами суверенного государства, даже при условии, что их суверенитет признавался бы ограниченным.

В правовой науке существуют разные взгляды исследователей на понимание термина юридической фикции. Например, Н. Ф. Качур под фикцией понимает положение, которое с момента своего образования лишено истинности[32]. В. К. Бабаев, рассматривая юридическую фикцию, определил, что это применяемый в праве технико-юридический прием, которым несуществующее положение (отношение) объявляется существующим и приобретает обязательный характер в силу закрепления ее в правовой норме[33]. Д. И. Мейер подразумевал под фикцией вымышленное существование факта, о котором известно, что он вовсе не существует или существует в измененном виде[34]. Отметим, что указанные авторы едины во мнении отсутствия истинности в закрепляемых юридической фикцией фактах.

С одной стороны, по вопросу соотношения правовой презумпции и правовой фикции следует отметить мнение Н. Ф. Качур о том, что презумптивное положение в силу высокой вероятности является истинным, фиктивное положение истинным быть не может[35]. Такое же мнение высказывали В. А. Ойгензихт[36] и З. М. Черниловский[37]. С другой стороны, закрепленную в ст. 49 Конституции Российской Федерации презумпцию невиновности вряд ли можно назвать предположением с высокой степенью вероятности.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*