Сергей Мосин - Презумпции и принципы в конституционном праве Российской Федерации
Таким образом, необходимо обозначить, что, с одной стороны, наличие фактических презумпций в классификации правовых презумпций не является корректным, но, с другой стороны, без проведения параллелей между законными презумпциями и презумпциями, не нашедшими свое отражение в нормах права (фактическими презумпциями), невозможно выработать четкие критерии разграничения указанных понятий.
Под фактическими презумпциями понимаются предположения, которые не нашли своего прямого или косвенного отражения в нормах права и вследствие этого не являются общеобязательными. Совершенно верно Н. Ф. Качур определяет фактическую (естественную) презумпцию как предположение, не выраженное в законе и не имеющее в силу этого юридического значения.[52]
Следует отметить, что В. А. Ойгензихт под фактическими презумпциями понимал такие презумпции, которые не имеют выражения в правовых нормах и поэтому лишены юридического значения и только оказывают влияние на формирование внутреннего убеждения лица, которое применяет норму; в этом плане они влияют на юридическую судьбу[53]. Таким образом, этот исследователь акцентирует свое внимание на внутренних представлениях человека о наличии или отсутствии различных фактов, что является абсолютно верным, поскольку внутреннее убеждение играет значимую роль в правопонимании. Стоит обратить внимание на то, что в указанном определении В. А. Ойгензихта сделан акцент только на правоприменителе.
В свою очередь, О. А. Кузнецова дает несколько расширенную формулировку фактических презумпций, полагая, что фактические предположения в праве – это ни прямо, ни косвенно не закрепленные в нормах права предположения, используемые законодателем в качестве оснований для установления правовых норм и правоприменителем в качестве логического приема мышления при формировании своего убеждения[54]. Таким образом, О. А. Кузнецова затрагивает в своем определении не только правоприменителя, но и законодателя. Следует подчеркнуть, что фактические презумпции действительно лежат в основе нормотворчества. В качестве примера можно привести ч. 3 ст. 38 Конституции Российской Федерации, в которой говорится, что трудоспособные дети, достигшие 18 лет, должны заботиться о нетрудоспособных родителях. В основе данной нормы лежит предположение о том, что к восемнадцатилетнему возрасту лицо уже в состоянии содержать себя и заботиться не только о себе, но и о своих родителях в случае их нетрудоспособности.
Также представляется возможным указать на определенную идентичность фактической презумпции и социальной, так как под социальной презумпцией понимается «общественный феномен, закрепленный в социальных нормах, содержащий предположение-утверждение о важнейших вопросах, касающихся человека, его мыслей, поступков, взаимоотношений людей в обществе… это универсальный внутренний регулятор поведения, действующий во всех сферах человеческой деятельности».[55]
Под правовой (законной) презумпцией, как уже указывалось в настоящей работе, понимается необходимое для правового регулирования предположение, прямо или косвенно закрепленное в правовой норме, направленное на установление или устанавливающее наличие или отсутствие определенных фактов, обстоятельств, процессов и считающееся истинным, пока не будет установлено иное. Первое, что следует отметить при описании данного вида правовых презумпций, это их прямое или косвенное закрепление в правовых нормах. Прямое нормативное закрепление подразумевает непосредственное отражение всех необходимых составляющих презумпции в той или иной норме права. Примером этого может служить презумпция невиновности, закрепленная в ч. 1 ст. 49 Конституции Российской Федерации: «Каждый обвиняемый в совершении преступления считается невиновным, пока его виновность не будет доказана в предусмотренном федеральным законом порядке и установлена вступившим в законную силу приговором суда». В указанной норме присутствуют составляющие конструкции презумпции, а именно: предположение о невиновности лица считается истинным, пока его виновность не будет доказана. Поэтому подобного рода правовые презумпции всегда очевидны и не требуют дополнительных исследований по их выявлению в законодательстве. Согласимся с тем, что косвенная презумпция не закрепляется в норме, но может быть выведена из нее при толковании.[56]
Практически все презумпции в конституционном праве являются косвенно закрепленными: они сформулированы в решениях Конституционного Суда Российской Федерации, при этом источником таких презумпций является Конституция Российской Федерации. Поэтому при исследовании таких правовых презумпций большое внимание следует уделить толкованию Конституционным Судом Российской Федерации положений Конституции Российской Федерации.
В данном случае следует различать презумпции в конституционном праве и презумпции, закрепленные в тексте Конституции Российской Федерации. В связи с тем, что Конституция Российской Федерации закрепляет важнейшие начала общественного строя и государственной организации, закрепленные в ней презумпции логично назвать конституционными презумпциями, которые призваны в дальнейшем регулировать правоотношения в соответствующих отраслях права. Так, конституционная презумпция невиновности не обладает всеми необходимыми элементами конституционно-правовых презумпций и относится непосредственно к отрасли уголовного права.
Что касается косвенно закрепленных презумпций в конституционном праве, то в качестве примера можно привести презумпцию добросовестности законодателя, на которую Конституционный Суд Российской Федерации сослался в своем решении.[57]
Следует еще раз подчеркнуть, что косвенное закрепление презумпции в нормах права никак не отражается на общеобязательности ее применения – данные презумпции идентичны по всем правовым параметрам презумпциям, прямо закрепленным в нормах права.
Нельзя не отметить мнение Н. Н. Цуканова, который видит прямое закрепление презумпций единственно оправданным способом.[58]
Конечно, с одной стороны, прямое закрепление презумпций в законодательстве существенно упростит работу с ними как исследователей, так и правоприменителей. С другой стороны, нельзя недооценивать всю важность косвенно закрепленных презумпций, особенно презумпций в конституционном праве, которые играют ключевую роль не только в конституционных, но и во всех других правоотношениях.
§ 2. Общеправовые и отраслевые презумпции
Другим способом классификации служит разделение презумпций на общеправовые и отраслевые. Правовые презумпции, распространяющиеся на определенную отрасль права, относятся к отраслевым презумпциям. В качестве примеров отраслевых презумпций можно привести презумпцию определения момента наступления страхового случая как презумпцию в страховом праве, презумпцию законности индивидуального правового акта в сфере налогообложения как презумпцию в налоговом праве, презумпцию конституционности нормативных правовых актов как презумпцию в конституционном праве и др.
В свою очередь, презумпции, распространяющие свое действие на все отрасли права без исключения, являются общеправовыми. С точки зрения Т. Г. Тамазяна, существуют еще и межотраслевые презумпции, которые находят применение в двух и более отраслях права[59]. К числу межотраслевых презумпций автор относит презумпцию вины, которая действует в гражданском, предпринимательском и частично в трудовом праве. В данном случае представляется, что основной разграничительный акцент следует делать именно на отличии общеправовых презумпций от отраслевых, поскольку межотраслевая презумпция в каждом конкретном случае является презумпцией отраслевой. В этой связи не представляется полностью корректным выделять межотраслевые презумпции как отдельный вид в классификации.
В. К. Бабаев[60] и И. А. Либус[61] к общеправовым презумпциям относят презумпцию истинности и целесообразности норм права, правосубъектности лиц и организаций, добропорядочности гражданина, а также презумпцию знания законов. Представляется возможным также отметить презумпцию добропорядочности субъектов права, под которой понимается предположение, в соответствии с которым абсолютное большинство граждан в жизненных ситуациях, охваченных правовым регулированием, ведет себя правомерно и добросовестно[62]. Проходя через призму какой-либо отрасли права, общеправовая презумпция добропорядочности или добросовестности субъектов права приобретает свою специфику. Таким образом, презумпция получает свою индивидуализацию в зависимости от ее значения в отрасли права и становится отраслевой.
