Альфред Жалинский - Избранные труды. Том 3. Уголовная политология. Сравнительное и международное право
В. В. Радаев счел необходимым в самом начале определить кратко основную цель своей работы. Она состоит в систематизации разнообразных экономико-социологических подходов к объекту исследования и в предложении набора традиционных и впервые разработанных исследовательских инструментов для теоретических и эмпирических изысканий, что конкретизируется в задачах выявления и показе спектра возможных альтернативных решений в исследуемой им сфере. Многие экономисты в настоящее время склонны к так называемому экономическому империализму, т. е. способны применять экономические методы для решения самых разнообразных социальных задач, и это сказывается позитивно на содержании и возможностях рецензируемой работы. Автор исследует такие проблемы, как государственное регулирование экономики, неформальная экономика, различные виды поведения, включая и поведение уголовно наказуемое. Но наиболее существенным представляется то, что В. В. Радаев сумел убедительно показать: рынок, предпринимательство, общественно-экономические отношения – это специфические социальные феномены. Автор подчеркивает, что с экономикой нельзя обращаться произвольно и что разрушенная экономика неизбежно приводит к социальной катастрофе. Такая установка важна для всех. Она дисциплинирует экономическое и правовое мышление, а следовательно, так или иначе определяет цели, содержание и границы правового регулирования. Юристы же нередко парадоксальным образом склонны преувеличивать возможности регулирования правом экономических отношений, ставя перед ним явно невыполнимые задачи, стремясь (едва ли не любой ценой) к «порядку» и приписывая, скажем, разрушение планового хозяйства чьей-либо злой воле.
В связи с этим в рецензируемой работе В. В. Радаева представлен анализ реальностей экономического поведения, причем прежде всего таких реальностей, например в сфере отклоняющегося поведения, которые разрушают экономику. Здесь дано более реальное описание экономических процессов, чем, скажем, в криминологической литературе, поскольку оно дается с позиций субъекта экономики в широком смысле слова. Несколько отвлекаясь от собственно авторской мысли, следует отметить, что юристы мало интересуются такими вещами, как покупательная способность населения, издержки, связанные с преодолением барьеров на рынке, и не только административных.
Для познания реальностей вводятся малопривычные в юридической литературе понятия «трансформационные и альтернативные издержки», «хозяйственная власть», «проблема безбилетника», «демонстративная праздность» и пр. Но все же самое интересное состоит в авторском анализе практики и научного опыта, в корректном изложении взглядов и теорий, включая взвешенные характеристики марксизма.
В. В. Радаев, обращаясь к понятию «экономическая социология», ее истокам, пишет: «На протяжении всей книги центральный объект внимания – действия человека. Я начинаю с обоснования принципов действия, их социальной обусловленности и структуры хозяйственных мотивов человека, переходя далее к рассмотрению его конкретных хозяйственных ролей – участника рынка и предпринимателя, менеджера и наемного работника, члена домашнего хозяйства и потребителя. По мере выполнения этих ролей человек включается в более широкие социальные структуры общности – становится членом хозяйственных организаций и представителем социальных групп, его действия вплетаются в панорамные картины эволюции хозяйства и общества». И затем вывод: «Экономическая социология изучает хозяйственные действия людей, которые не только выбирают наилучшие способы использования ограниченных ресурсов, но также обучают друг друга нормам поведения, борются за доминирующие позиции, создают новые структуры и входят в состав имеющихся структур».
Заявленные направления конкретизируются в 12 разделах книги. В двух первых и последнем из них рассматриваются теоретические проблемы. В остальных разделах дается социологический анализ рынков, раскрывается предпринимательство как социальное явление, рассматривается социология хозяйственных организаций, когда, по словам автора, предприниматель превращается в менеджера, характеризуются организационные модели и поведение человека, отношения занятости, т. е. проблемы создания, распределения и смены рабочих мест. Подробно описываются потребительская практика и денежные отношения, даются основные понятия социальной стратификации и, наконец, исследуется формирование хозяйственных идеологий.
Внимательное чтение книги убеждает в том, что достижения экономической социологии и связанные с ними подходы успешно могут быть использованы, в частности, при решении столь наболевших проблем, как уголовно-правовое обеспечение государственного регулирования экономики, взаимодействия публичной власти и бизнеса, определение оснований и границ юридической ответственности, а также того, что юристы называют предупреждением противоправного поведения. Однако применительно к экономической социологии и экономике в целом юристам еще следует осознать и реализовать эти возможности.
В правоведении не было и, вероятно, не могло быть отрасли знания, изучавшей «экономического и социологического человека» в том понимании, которое представлено в исследованиях В. В. Радаева. Криминология активно изучала личность преступника и преступное поведение, но не человека дела и не механизм целостного экономического поведения. Факторы риска, условия конкуренции, ресурсоемкость предпринимательства, способности к инновационному поведению нередко во внимание не принимаются.
В. В. Радаев ставит во главу угла личность, человека, субъекта и начинает с него. Возможно, главное здесь состоит в более полном, чем это привычно для криминологов, структурном описании человека как субъекта социального действия на основе двух различных дисциплин, а также в характеристике теорий, которые в значительной степени конкретизируют направления описания, представляя наборы или системы аналитических конструкций. Для специалистов в области уголовного права и криминологии такое описание принципиально дополняет и корректирует во многих отношениях действительно необходимую им информацию. Понимание сложности личности и разнообразия поведения человека – сильная сторона рецензируемой книги, она важна для понимания и оптимизации действия уголовного закона.
Автор связывает процесс выявления экономического и социального в человеке, в его личности с развитием социальной теории, изменением взаимоотношений экономики и социологии. Данные об этом привязываются к характеристике различных школ и парадигм, которые конкретизируются по четырем предпосылкам. Предпосылки эти весьма наглядны: человек независим, человек эгоистичен, человек рационален, человек информирован. Экономическая социология в рамках своих возможностей как раз должна выяснить, так ли это, когда, в чем, как и насколько человек независим, эгоистичен, рационален и информирован, насколько и какой ценой, что крайне важно, эти свойства поддаются постороннему воздействию или саморегулируются. Эти же вопросы в формулировках проблемы свободы воли, значения потребностей в механизме преступного поведения, эффективности профилактики и наказания, как известно, беспокоят и юристов. Приводимый в связи с этим материал весьма обширен и выражен в специфических понятиях, но трудности восприятия скрашиваются четким структурированием материала, что дает возможность заинтересованному читателю получить в свое распоряжение обширный инструментарий, позволяющий глубже осознать факторы отклоняющегося поведения, его механизм и точки профилактического воздействия.
Приведем только некоторые примеры, так как сколько-нибудь полное изложение в данном случае невозможно. Один из подходов, рассматриваемых В. В. Радаевым со ссылкой на лидера фрайбургской экономической школы В. Ойкена, – типы экономических личностей, складывающиеся из ограниченного числа фиксированных принципов, к которым относятся объективное или субъективное следование экономическому принципу, постоянство или изменчивость уровня потребностей, следование принципу максимизации дохода, долгосрочность планов, сила традиционных связей. Здесь для уголовной политики крайне существенны статистически преобладающие характеристики потребностей, поскольку используемое их разделение на нормальные и искаженные отражает лишь представления наблюдателя о жизни, а не ее реалии.
Любая правовая норма так или иначе воздействует на поведение, и знание его механизма определяет понимание переносимости и эффективности правового регулирования. Можно полагать, что годы плановой экономики показали бесполезность борьбы со спекуляцией, незаконным посредничеством и пр. Поэтому необходимо реально учитывать структуру и устойчивость, интенсивность и иные параметры поведения в сфере экономики и других сферах социальной жизни с тем, чтобы знать, что можно запретить, а какой запрет чреват взрывом (политическим или экономическим).
