Олег Романов - Предприятие и иные имущественные комплексы как объекты гражданских прав
Гражданское законодательство, сопрягая предприятие только с организацией-предпринимателем, невыгодно отличается от законодательства налогового, которое «подтягивает» понятие «предприятие» к любому юридическому лицу. Поскольку многие институты обязательственного права рассчитаны на сделки, предметом в которых выступает имущественный комплекс именно предприятия, постольку свойством комплексной оборотоспособности наделено имущество только коммерческих организаций. Но оснований ограничивать сферу применения понятия имущественного комплекса только коммерческими организациями нет, а потому свойства комплексности нужно бы признать и за совокупностью имущественных объектов иных юридических лиц – потребительских кооперативов и учреждений, в частности. Здесь, по мнению названных авторов, обнаруживается правовой пробел. Однако в связи с предприятиями наше законодательство обнаруживает еще один недостаток. Ввиду того, что предприятие в целом закон признает недвижимостью, право собственности на него возникает только после государственной регистрации этого права. Отсюда появляется проблема с переходом права собственности на имущество, вносимое в уставный капитал учреждаемого юридического лица: вклад всякого участника может стать собственностью организации не сам собой, а лишь после акта регистрации права на все ее имущество как предприятие. Для решения этой проблемы предлагается возложить регистрацию юридических лиц и недвижимого имущества на один и тот же государственный орган, объединив соответствующие учреждения юстиции[70].
Можно назвать и другие свидетельства подобного отношения к предприятию. Так, Н. А. Васильева – одна из авторов комментария к Федеральному закону «О несостоятельности (банкротстве)» – без каких-либо пояснений указывала, что в ст. 86 Закона регулируются вопросы продажи предприятия (имущественного комплекса) как объекта прав[71]. А учебник гражданского права продажей части предприятия называет отчуждение имущества филиала, не делая на этот счет никаких оговорок[72].
Правильно ли такое понимание предприятия? Думается, нет.
Снова обратимся к законодательству. На первый взгляд, в ст. 132 ГК и в ст. 86 прежнего Закона «О несостоятельности (банкротстве)» речь идет об одном и том же имуществе. Однако при сравнительном анализе их норм важно отметить следующее: во-первых, по установлениям Кодекса предприятие образуют все виды имущества, предназначенные только для его работы, а не для всей предпринимательской деятельности конкретного лица, как это предусматривал Закон о банкротстве; во-вторых, в состав предприятия, по ГК, входят средства индивидуализации только этого предприятия, а не все средства, индивидуализирующие предпринимателя – и в этом состоит еще одно отличие от Закона «О несостоятельности (банкротстве)». Проще говоря, в Кодексе к предприятию относится не все, что необходимо собственнику для предпринимательства вообще, а лишь то, что призвано обеспечить деятельность отдельного имущественного комплекса. Можно таким образом утверждать, что предприятие (бизнес) в смысле Закона № 6-ФЗ от 08.01.98 г. – это все вообще имущество определенного лица, предназначенное для предпринимательского использования. Предприятие же, определенное ст. 132 ГК, – это сложный комплекс имущества, пригодный и достаточный для ведения предпринимательства.
Итак, систематическое толкование правовых норм позволяет сделать вывод, что предприятие по определению, данному ему в ГК, нельзя отождествлять со всем предпринимательским имуществом отдельного лица. С учетом понимания, допущенного нами для ст. 86 Закона № 6-ФЗ от 08.01.98 г., можно считать, что законодатель неоправданно употребил один и тот же термин «предприятие» применительно к разным совокупностям имущества. Разумеется, в некоторых случаях, когда несостоятельный коммерсант вел только одно предприятие, бизнес и предприятие должны были совпасть. Но если у должника было несколько предприятий, смешение понятий в Законе могло повести к путанице в применении права, что и происходило на практике довольно часто (автору, например, известен случай, когда в ходе внешнего управления при продаже бизнеса должника специалисты учреждения юстиции под угрозой отказа в регистрации перехода прав потребовали сначала зарегистрировать все имущество организации как предприятие с включением в его состав даже недостроенного дворца культуры, не имеющего к предпринимательству никакого отношения, а потом передать по сделке все это имущество без изъятий). Поэтому, думается, правильнее было бы в отношении соответствующей меры по восстановлению платежеспособности включить в Закон «О несостоятельности (банкротстве)» понятие «продажа бизнеса должника» и тем ограничиться, имея в виду, что при наличии у несостоятельного лица нескольких предприятий обособленное отчуждение каждого из них должно осуществляться в рамках специального действия – продажи части имущества должника (хотя, учитывая особенности предприятия, логично было бы наряду с продажей бизнеса дать специальную регламентацию отчуждению отдельных предприятий, которая соответствовала бы Гражданскому кодексу РФ).
Изложенное позволяет утверждать, что предприниматель может владеть несколькими предприятиями одновременно, и этот взгляд разделен в литературе многими авторами[73]. Но какая часть имущества предпринимателя (индивидуального или организации) составляет отдельное предприятие?
Иногда предлагают такой взгляд: поскольку Кодекс предусматривает, что в состав предприятия входят требования и долги из обязательств, предприятием можно считать любой имущественный комплекс, который позволяет безусловно выделить относящиеся к нему права и обязанности – на основании документов бухгалтерского учета или договоров. С этой точки зрения предприятиями нужно признавать следующие объекты. Во-первых, имущественные комплексы, на основе которых работают филиалы, поскольку последние ведут самостоятельную бухгалтерию, а их руководители своей волей совершают сделки, права и обязанности из которых можно соотнести с имуществом филиала (предприятием). Во-вторых, если работу нескольких объектов ведет один и тот же руководитель:
– имущественные комплексы, обеспечивающие разные виды деятельности (например, с одной стороны, продовольственный магазин, с другой – магазин галантерейный);
– имущественные комплексы, обеспечивающие ведение деятельности в принципе однородной, но отличающейся существенными особенностями применительно к каждому такому комплексу (например, с одной стороны, автозаправочная станция (АЗС), на которой производится продажа только бензина АИ-95, с другой – АЗС, торгующая исключительно бензином АИ-92); тогда обязательства, относящиеся к каждому из объектов, могут быть определены на основании соответствующих сделок даже при отсутствии раздельного учета в бухгалтерии владельца. В то же время, если предприниматель торгует в городе одним и тем же нефтепродуктом на нескольких автозаправочных станциях, но не ведет по ним раздельного учета обязательств и не назначает на каждую станцию директора, наделяемого правом заключать договоры, предприятием должны считаться только все эти заправки вместе взятые. Соответственно, отчуждение каждой из АЗС в отдельности должно подчиняться в обороте режиму простой недвижимости и дополнительно режиму соответствующих движимых вещей, если таковые тоже будут продаваться (например, при передаче АЗС вместе с запасом нефтепродуктов, хранимых в ее резервуарах); во всяком случае, государственной регистрации договора не потребуется.
Рассматриваемый подход представляется справедливым лишь отчасти. Ошибка видится в том, что обозначенный взгляд непоследователен, поскольку не предлагает четко определенного ориентира для разграничения предприятий между собой: в одном случае предприятия различаются по обособленности подразделений, через которые действует предприниматель, в другом – по виду деятельности, в третьем – по виду товара, реализуемого в рамках деятельности в общих чертах однородной (в последнем случае определение предприятия ставится в зависимость исключительно от субъективного усмотрения предпринимателя: одна из нескольких АЗС может считаться предприятием, в то время как все остальные по отдельности – нет, поскольку все зависит от того, чем в данный момент решил торговать предприниматель на своих заправочных станциях). Подобное отношение к проблеме нельзя признать правильным.
В поисках ответа на вопрос, что же нужно считать предприятием, небезынтересно обратиться к опыту развитых западных государств, с учетом которого реформировалось российское законодательство.
Французская юриспруденция считает предприятие совокупностью прав (в том числе и права аренды торгового помещения), объединенных вокруг клиентеллы и призванных ее сохранять; сообразно этому предприятие в классификации имуществ причисляется к разряду бестелесных движимостей[74]. В торговом праве Германии предприятие рассматривается как сумма вещей, прав или фактических отношений (возможностей, доброй воли), которые через посредство субъекта прав (предпринимателя) связаны в организационное единство[75]. Торговый кодекс Чешской Республики трактует предприятие как комплекс материальных, а также личных и нематериальных составных частей предпринимательства, к которому относятся вещи, права и другие имущественные ценности, принадлежащие предпринимателю и служащие для эксплуатации предприятия[76]. В США предприятие как объект прав специально не выделяется, однако в коммерческом обороте широко практикуется так называемая комплексная продажа, в некотором роде являющаяся аналогом продажи предприятия, свойственной континентальному праву (согласно ст. 6-102 ЕТК США, при комплексной продаже отчуждается – не в порядке обычного ведения дел – более половины материальных ценностей продавца, если покупатель имеет уведомление, что продавец не будет осуществлять тот же или сходный вид предпринимательской деятельности после продажи)[77].
