Олег Романов - Предприятие и иные имущественные комплексы как объекты гражданских прав
Действующее законодательство Российской Федерации рассматривает предприятие в качестве особого объекта гражданских прав. Гражданский кодекс РФ[56] характеризует предприятие как имущественный комплекс, который используется для осуществления предпринимательской деятельности и в целом считается недвижимостью; в состав предприятия входят все предназначенные для его деятельности виды имущества, «включая земельные участки, здания, сооружения, оборудование, инвентарь, сырье, продукцию, права требования, долги, а также права на обозначения, индивидуализирующие предприятие, его продукцию, работы и услуги (фирменное наименование, товарные знаки и знаки обслуживания) и другие исключительные права, если иное не предусмотрено законом или договором»(ст. 132). Постановления эти дают понять, что наша цивилистика, следуя западной традиции, отказалась от признания предприятия субъектом правовых отношений.
В основе такого подхода – концепция, выработанная немецкой доктриной частного права, по которой предприятие определяют как имущественный комплекс и в качестве средства для хозяйственной деятельности признают только объектом гражданских прав[57]. В некотором смысле это идет вразрез с выгодой предпринимателей, поскольку, как отмечалось в литературе, всякий из них имеет интерес ограничить свою ответственность по обязательствам, связанным с эксплуатацией отдельного предприятия, только имуществом, входящим в его состав[58]. Однако коммерческий оборот в большей мере заинтересован признавать предприятие именно объектом гражданских прав. Не дать такого признания означало бы, что открытие предприятия нужно считать безвозмездной уступкой части имущества новому субъекту, которым предприниматель не вправе распоряжаться как целым. Отсюда, как отмечала Е. А. Флейшиц, стало бы невозможно обосновать право коммерсанта на доход от предприятия[59]. Так или иначе, но закон не допустил юридического раздвоения предприятия вполне обоснованно: объект права не должен быть в то же время правовым субъектом, поскольку, по логике, тот, кто находится в обладании стороннего лица, не свободен сам совершать сделки.
Нужно, однако, упомянуть, что наряду со ст. 132 термин «предприятие» использован в Гражданском кодексе и применительно к названию тех коммерческих организаций, которые не имеют права собственности на закрепленное за ними имущество и пользуются им на праве хозяйственного ведения или оперативного управления. Последние именуются государственными или муниципальными унитарными предприятиями. В таком словоупотреблении видят иногда просчет законодателя, затруднившегося найти более емкое, чем «предприятие», слово в выражении сути некоторых организаций. Но, думается, большого огреха тут нет, и правоприменительные трудности на этой почве вряд ли возникнут – стало уже привычным обозначать соответствующие юридические лица только сочетанием слов «унитарное предприятие».
Вместе с тем надо отметить, что в разграничении понятий «предприятие» и «юридическое лицо» Гражданский кодекс не совсем последователен. Это видно из ст. 300 ГК, которая упоминает о праве собственности на унитарное предприятие (как, впрочем, и на учреждение), в отличие от ст. 113 (п. 5), 114 (п. 8), 120 Кодекса, говорящих о правах собственника не на сами юридические лица, названные выше, а только на закрепленное за ними имущество. Как следствие, и в научных публикациях обозначенные понятия не всегда строгим образом разделяются[60].
К примеру, Е. А. Павлодский пишет, что «для ипотеки предприятия, имущество которого закреплено за ним на праве хозяйственного ведения, требуется согласие собственника имущества», а «учреждения, финансируемые за счет средств собственника, не могут быть предметом ипотеки»[61]. Думается, подобное смешение понятий ошибочно и недопустимо. Систематическим толкованием нетрудно уяснить, что в ст. 300 ГК РФ под правом собственности на унитарное предприятие и учреждение следует понимать право собственности только на их имущество.
Вернемся к предприятию как объекту частного права. По прочтении определения, данного ему законом, не становится окончательно ясным, какую именно совокупность имущества должно признать как предприятие. Возникают два вопроса. Первый: уместно ли видеть в предприятии нечто большее, чем имущественную массу? Второй: следует ли считать предприятием все используемое в коммерческой деятельности имущество предпринимателя в комплексе или только определенную его часть?
Прежде всего нужно понять, допустимо ли свести предприятие только к имуществу, или предприятие – это что-то иное, живое дело, на некотором имуществе обоснованное. Как было показано, проф. В. Ю. Вольф в прошлом определенней других говоривший о сущности предприятия, усматривать в предприятии одно лишь фирменное имущество считал ошибкой. Но, кажется, с этим нельзя согласиться.
В основе всякой деятельности лежит некоторое имущество. Гражданское право регулирует прежде всего отношения, посредствующие имущественный оборот, а сферу цивилистической науки составляет, главным образом, изучение этого регулирования. Деятельность же, приносящая прибыль, как таковая (ее организация, эффективность в рыночных условиях и т. п.) относится к области наук экономических. Сообразуясь с этим, и нужно подходить к предприятию.
Из философии известна так называемая апория[62] Зенона Элейского о стреле: античный мудрец некогда утверждал, что летящая стрела на самом деле не движется, ибо в каждый отдельный момент полета находится в определенной точке пространства, и только в этой точке ее можно себе представить – зафиксировать момент движения поэтому не удается[63]. С позиции юридической о предприятии можно рассуждать похожим образом.
Имущество, выделенное предпринимателем для того, чтобы приносить прибыль, в силу присущих ему назначения и свойств чаще всего не простаивает, а эксплуатируется или, как говорят, работает. Отдельные его виды сочетаются в имущественные комплексы, приобретающие в обороте особые значение и ценность. При использовании таких комплексов состав их в известных пределах неизбежно меняется. Но в существенные для права моменты (каковыми являются, например, моменты совершения сделки, передачи имущества и регистрации права на него) не имеет значения, прерывал ли предприниматель свою деятельность, а если прерывал, то на какое время. Принадлежащий ему, но не работающий комплекс имущества может объединять в себе все те элементы, которые свойственны имуществу, включенному в работу; как и последнее, он (об этом будет еще сказано) может таить в себе капитал нереализованных прав и запас непогашенных долгов. Если найдутся лица, желающие приобрести все это «лежачее» имущество единовременно, при совершении сделки выяснится: в юридическом смысле важно лишь то, чтобы комплекс имущества был пригоден к ведению дела, с которым он был связан и для которого он предназначен.
Предпринимателю всегда принадлежит только совокупность вещей, обязанностей и прав, определенным образом связанных между собой. Лишь они способны и должны фиксироваться и передаваться при совершении сделки. Именно поэтому любой имущественный комплекс (в том числе и предприятие) всегда предстает в статике, хотя с фактической стороны и обладает потенциалом прийти – зачастую немедленно – в движение. Он может быть приведен в действие силами тех лиц, которые работают на предпринимателя по трудовым или гражданским договорам. Но во всякий момент в имущественный комплекс могут быть включены не больше, чем права требовать от этих лиц определенной деятельности. Сама же эта деятельность, даже если она ведется в момент сделки с комплексом имущества, гражданскому праву безразлична.
Можно, таким образом, заключить, что для права предприятие не движется. Динамика предприятия, его работа может составлять интерес лишь с точки зрения экономики, а потому предстает явлением фактическим, а не правовым, и находится вне имущественного комплекса – предприятия.
В широком для цивилистики значении имуществом являются не одни вещи, а наряду с ними еще обязанности и права. Предприятие, обращаемое с его активом и пассивом, можно свести к имуществу в этом значении слова: если не входить в сугубо теоретические рассуждения и опереться на ст. 132 ГК, нетрудно увидеть, что предприятие составляют как материальные, так и нематериальные, но всегда имущественные элементы. Думается, наш законодатель, определяя предприятие и называя его состав, ошибки не допустил. Личные неимущественные права относиться к предприятию не могут, так как не призваны служить предпринимательским целям (их объектом являются блага, которые по правовой природе неотделимы от субъекта оборота, неотчуждаемы и не предназначены сами по себе приносить имущественную выгоду; лишь в отдельных случаях они могут служить деловым интересам: речь идет об имени и фирменном наименовании, которые могут привноситься в коммерческие обозначения и посредством таковых использоваться в предпринимательстве, порождая имущественные права; и тут нужно оговориться замечанием: фирменное наименование, являющееся благом неимущественным и личным, само по себе в предприятие не входит, о чем дальше будет подробно изложено, – к предприятию допустимо иногда относить лишь право использовать фирменное наименование, воплощенное в его названии, а это право носит имущественный характер, потому что имеет в обороте самостоятельную ценность, поддается денежной оценке и, реализуясь, способствует обогащению своего обладателя).
