KnigaRead.com/
KnigaRead.com » Научные и научно-популярные книги » Языкознание » Владимир Алпатов - История лингвистических учений. Учебное пособие

Владимир Алпатов - История лингвистических учений. Учебное пособие

На нашем сайте KnigaRead.com Вы можете абсолютно бесплатно читать книгу онлайн Владимир Алпатов, "История лингвистических учений. Учебное пособие" бесплатно, без регистрации.
Перейти на страницу:

Б. Уорф безусловно признает существование универсальных представлений человека о мире: «Закон тяготения не знает исключений», «Наш глаз видит предметы в тех же пространственных формах, как их видит и хопи». Однако выводы из этих представлений могут быть различны: «Для нашего представления о пространстве характерно еще и то, что оно используется для обозначения таких непространственных отношений, как время, интенсивность, направленность… Пространство в восприятии хопи не связано психологически с подобными обозначениями».

Итак, все в языковом мире относительно и говорить о каких-то универсалиях опасно. Как подчеркивает Б. Уорф, «мы расчленяем природу в направлении, подсказанном нашим родным языком… Мы сталкиваемся, таким образом, с новым принципом относительности, который гласит, что сходные физические явления позволяют создать сходную картину вселенной только при сходстве или по крайней мере при соотносительности языковых систем». В связи с этим концепция Б. Уорфа получила наименование гипотезы языковой относительности. Б. Уорф при этом выражает скепсис в отношении возможности описывать природу объективно: «Человеком более свободным в этом отношении, чем другие, оказался бы лингвист, знакомый со множеством самых разнообразных языковых систем. Однако до сих пор таких лингвистов не было».

Впрочем, если в статье «Наука и языкознание» делаются столь далеко идущие выводы, то в статье «Отношение норм поведения и мышления к языку» выводы Б. Уорфа осторожнее: «Между культурными нормами и языковыми моделями есть связи, но нет корреляций или прямых соответствий. Хотя было бы невозможно объяснить существование Главного Глашатая отсутствием категории времени в языке хопи, вместе с тем, несомненно, наличествует связь между языком и остальной частью культуры общества, которое этим языком пользуется. В некоторых случаях… существуют связи между применяемыми лингвистическими категориями, их отражением в поведении людей и теми разнообразными формами, которые принимает развитие культуры». В связи с этим рекомендуется изучать культуру и язык «как нечто целое», с учетом их взаимозависимости.

Безусловно, существование связи между языком и культурой признавалось всеми. Даже столь отличный от Б. Уорфа З. Харрис упоминал о такой связи, лишь исключая ее изучение из сферы деятельности лингвиста. Так называемая «гипотеза Уорфа», или (как пишут чаще) «гипотеза Сепира-Уорфа», о которой говорят после 1939 г. ее сторонники и противники, обычно формулируется как предположение о том, что мышление и культура народа всецело определяются его языком. В столь категоричной форме гипотезу Э. Сепир не формулировал вообще, а Б. Уорф сопровождал ее выдвижение рядом существенных оговорок, особенно в отношении языка и культуры. Традиционный вариант гипотезы более всего основан на приводимых Б. Уорфом примерах и доведении до логического завершения его точки зрения.

Хотя проблематика Б. Уорфа была нестандартна для лингвистики его времени, где господствовал структурализм, нельзя сказать, что она вообще не была созвучна своему времени. Однако более всего интересовались такими проблемами нелингвисты. В 30-е гг. еще были популярны выдвинутые в начале века идеи французского этнографа Люсьена Леви-Брюля (1857–1939) об особом первобытном мышлении, принципиально отличном от мышления развитых народов. Эта концепция, впрочем, сохраняла черты стадиальности, отсутствующие у Б. Уорфа. Для последнего представления о времени у хопи ничуть не хуже, хотя и не лучше соответствующих европейских представлений. Такой подход вполне соответствовал традициям американской антропологии начиная от Ф. Боаса. Можно отметить и распространившийся в исторической науке времен Б. Уорфа так называемый цивилизационный подход (впервые высказанный русским мыслителем XIX в. Н. Я. Данилевским), согласно которому история складывается из множества не связанных друг с другом и разных по закономерностям развития цивилизаций.

В области же лингвистики Б. Уорф (вероятно, через посредство Э. Сепира) возвращался к идеям В. фон Гумбольдта, который еще более последовательно, чем сам Б. Уорф, писал о «круге», который каждый язык описывает вокруг народа. Проблематика статей сборника «Язык, мысль и реальность» возрождала отошедшую в лингвистике первой половины XX в. на второй план многовековую проблему языка и мышления. Б. Уорф, как и В. фон Гумбольдт, отстаивал здесь приоритет языка. Можно спорить о достоверности и корректности тех или иных его примеров, но проблема того, как язык по-разному категоризует мир, безусловно существует.

Противники гипотезы лингвистической относительности неоднократно указывали на то, что в своей радикальной форме она означает, будто носители разных языков, по-разному воспринимая мир, не могут понимать друг друга и взаимодействовать друг с другом, что опровергается опытом человечества. Впрочем, столь радикально Б. Уорф вопрос и не ставил, подчеркивая, что не все в культуре определяется языком. Однако, как уже отмечалось, критериев разграничения языковых и неязыковых факторов он не предложил.

Судьба гипотезы Б. Уорфа оказалась довольно необычной. Она была сформулирована в том виде, в котором сам американский исследователь ее не представлял, а затем большинство лингвистов просто отвергали с порога ту ее крайнюю формулировку, за которую сам Б. Уорф не нес ответственности (типичный пример — вводная статья В. А. Звегинцева к публикации статьи в его хрестоматии); некоторые лингвисты, наоборот, придавали гипотезе очень большое значение, обычно исходя при этом более из общефилософских, чем конкретно-лингвистических принципов. Что же касается самой гипотезы (если только не формулировать ее в явно абсурдном виде), то лингвистика ни при жизни Б. Уорфа, ни сейчас не могла и не может ее ни доказать, ни опровергнуть. Б. Уорф поднял (и далеко не первым, достаточно вспомнить В. фон Гумбольдта) важные и серьезные проблемы, для решения которых у лингвистики нет инструмента, сколько-нибудь сравнимого, скажем, с инструментом фонологии или компаративистики. Фактов очень много, и после Б. Уорфа их накопление продолжалось, но понятийного аппарата и разработанной методики для анализа этих фактов пока нет. Гипотезу Б. Уорфа пытались даже экспериментально проверять, но четких результатов такие опыты не дали ни в ту, ни в другую сторону.

В последние годы проблематика, связанная с именем талантливого непрофессионала, стала популярнее, чем раньше. Проводятся конференции, издаются книги, специально посвященные Б. Уорфу и его идеям, однако при этом указывается, что возрождение интереса связано не с развитием каких-либо методов или экспериментальной базы, а скорее с появлением сходных философских концепций. Нередко под предлогом разработки восходящей к Б. Уорфу проблематики пытаются «доказать» априорные вненаучные утверждения, например, вывести из строя соответствующего языка приверженность американцев к индивидуализму, а японцев к коллективизму и т. д. Безусловно, для рассмотрения вопросов о языковых картинах мира, о связях между языком и культурой требуется содружество между лингвистами и учеными других специальностей. Изучение всего этого должно быть комплексным, однако другие науки пока что еще меньше, чем лингвистика, способны предложить здесь какие-либо объективные методы. Значение Б. Уорфа для истории лингвистики не в разрешении, а в новой постановке вопросов, о которых наука о языке на какое-то время забыла.

Литература

Звегинцев В. А. Теоретико-лингвистические предпосылки гипотезы Сепира-Уорфа // Новое в лингвистике, вып. 1.

Блэк М. Лингвистическая относительность (Теоретические воззрения Бенджамена Л. Уорфа) // Там же.

Советское языкознание 20—50-х годов

При всей специфике общественной и научной ситуации в нашей стране отечественное языкознание не было в стороне от общего развития мировой науки о языке. Хотя термин «структурализм» в СССР до 50-х гг. не был принят, но многие советские лингвисты объективно шли тем же путем, что и ученые Запада, обратившись к синхронным методам и стремясь системно рассматривать явления языка. В советской науке тех лет не получили распространения идеи глоссематики или дескриптивизма, в то же время многие из советских лингвистов были достаточно близки к Пражской школе. Связь советских лингвистов с пражцами (среди последних были и эмигранты из России) была не только идейной: многие из них, в том числе Г. О. Винокур, Н. Ф. Яковлев, отчасти Е. Д. Поливанов, находились в тесном контакте через переписку, а иногда и личные встречи с некоторыми пражцами, прежде всего с Р. Якобсоном, а живший в 1924–1928 гг. в Чехословакии H. Н. Дурново стал связующим звеном между Пражской и Московской школами. До определенной степени можно говорить, что Пражская школа и ряд направлений советской лингвистики тех лет составляли единую ветвь структурализма.

Перейти на страницу:
Прокомментировать
Подтвердите что вы не робот:*