Владимир Алпатов - История лингвистических учений. Учебное пособие
Теоретической основой данного подхода были наряду с бодуэновской концепцией фонемы идеи Ф. де Соссюра, прежде всего о языке и речи. Если Й. Коржинек отошел от соссюровской концепции весьма далеко, то Н. Трубецкой по данному вопросу в основном следовал Ф. де Соссюру при некотором влиянии идей К. Бюлера, например, проявляющихся в разграничении при акте речи «говорящего („отправителя“), слушающего („получателя“) и предмета, о котором идет речь». Как и Ф. де Соссюр, Н. Трубецкой признавал, что «язык существует в сознании всех членов данной языковой общности», хотя в собственно фонологическом анализе он старался обходиться без апелляции к психологии.
Согласно Н. Трубецкому, и язык, и речь имеют обозначающее и обозначаемое, однако их свойства в языке и речи различны. Если в речи как обозначаемое, так и обозначающее бесконечны и многообразны, то в языке они состоят «из конечного исчисляемого числа единиц». Данное теоретическое положение давало возможность разграничить фонетику — науку, обозначающем в речи — и фонологию — науку, обозначающем в языке, Здесь идеи Ф. де Соссюра, до конца не проводившего такое разграничение, дополнялись идеями И. А. Бодуэна де Куртенэ и его учеников Л В. Щербы и Е. Д. Поливанова. Строгое разделение фонетики и фонологии было одним из главных требований к лингвистическому описанию всей Пражской школы с самого начала ее существования.
Фонетику Н. Трубецкой определял как «науку о материальной стороне (звуков) человеческой речи», по своей методологии она целиком относится к естественным наукам. Фонетика имеет физический (акустический) и артикуляторный (физиологический) аспекты. Фонетика изучает неисчислимое многообразие звуков человеческой речи. Иные задачи у фонологии, имеющей дело с ограниченным числом различительных средств, отличающих друг от друга элементы обозначающего, в частности, слова. Таким образом, как пишет Н. Трубецкой, «слова по необходимости состоят из комбинаций различительных элементов… При этом, однако, допустимы не все мыслимые комбинации различительных элементов. Комбинации подчиняются определенным правилам, которые формулируются по-разному для каждого языка. Фонология должна исследовать, какие звуковые различия в данном языке связаны со смысловыми различиями, каковы соотношения различительных элементов… и по каким правилам они сочетаются друг с другом в слова». Методы фонологии — те же, что в других лингвистических дисциплинах и, шире, вообще в гуманитарных науках.
Если фонетист должен учитывать все признаки звуков, то «для фонолога большинство признаков совершенно несущественно, так как они не функционируют в качестве различительных признаков слов. Звуки фонетиста не совпадают поэтому с единицами фонолога. Фонолог должен принимать во внимание только то, что в составе звука имеет определенную функцию в системе языка».
Безусловно, все лингвистические традиции и наука о языке до второй половины XIX в. не могли и не стремились учесть все звуковые признаки. Традиционные фонетисты были «стихийными фонологами», бессознательно ориентируясь на функционально значимые признаки, которые однако не всегда четко отделялись от незначимых. Появление экспериментальной фонетики, как уже говорилось выше, привело к выделению значительного числа функционально незначимых и не осознаваемых носителями языка признаков, поэтому естественной реакцией на это вскоре стало появление фонологии, оперирующей ограниченным числом единиц. Но если для основателей фонологии главным критерием была психологическая осознаваемость, не допускающая объективных процедур проверки, то пражцы и близкие к ним по идеям советские фонологи сделали следующий шаг (как будет сказано ниже, первым его сделал Н. Ф. Яковлев не позже 1923 г.). Вместо психологического был выдвинут функциональный критерий: участие или неучастие тех или иных признаков в смыслоразличении. Такой подход хорошо соответствовал общей методологии пражцев, для которых наряду со структурой важнейшую роль играет функция. В то же время этот подход давал возможность разработать достаточно строгие и в равной мере применимые к самому разнообразному материалу процедуры. Выработке таких процедур посвящена большая часть книги Н. Трубецкого.
Точнее, как указывает ученый, смыслоразличительная функция — лишь одна, хотя и важнейшая из трех фонологических функций. Наряду с ней выделяются еще две функции: вершинообразующая (кульминативная), указывающая, какое количество слов или словосочетаний содержится в данном предложении (такую функцию в ряде языков выполняет ударение), и разграничительная (делимитативная), указывающая на границы между единицами. Известно, например, что разными звуковыми признаками могут характеризоваться начало или конец слова или морфемы. Однако Н. Трубецкой указывает, что выделение фонологических единиц основано на смыслоразличительной функции, а две другие не являются для этого необходимыми. Во всей книге речь идет почти исключительно о смыслоразличительной функции, лишь последняя глава посвящена разграничительной.
Основной единицей фонологии Н. Трубецкой, как и И. А. Бодуэн де Куртенэ, считал фонему, однако определяется фонема у него иначе. Для ее выделения он вводил фундаментальное и по своему значению выходящее за пределы фонологии понятие оппозиции; последовательное выделение этого понятие стало одним из наиболее существенных вкладов Н. Трубецкого в науку о языке. Он писал: «Признак звука может приобрести смыслоразличительную функцию, если он противопоставлен другому признаку, иными словами, если он является членом звуковой оппозиции (звукового противоположения). Звуковые противоположения, которые могут дифференцировать значения двух слов данного языка, мы называем фонологическими (или фонологически-дистинктивными, или смыслоразличительными) оппозициями». Эти оппозиции противопоставлены фонологически несущественным. Каждый член фонологической оппозиции является фонологической (смыслоразличительной) единицей; минимальная фонологическая единица — фонема.
Таким образом, Н. Трубецкой последовательно выдерживал путь от слова к фонеме в лингвистическом исследовании. Он прямо указывал: «Не будем представлять себе фонемы теми кирпичиками, из которых складываются отдельные слова. Дело обстоит наоборот: любое слово представляет собой целостность, структуру; оно и воспринимается слушателями как структура, подобно тому как мы узнаем, например, на улице знакомых по их общему облику. Опознавание структур предполагает, однако, их различие, а это возможно лишь в том случае, если отдельные структуры отличаются друг от друга известными признаками. Фонемы как раз и являются различительными признаками словесных структур». Слово для Н. Трубецкого — первичное, заранее заданное и неопределяемое понятие (как это имело место и в традиционном языкознании). Ср. иной подход в американском дескриптивизме, где главное методическое правило обычно заключалось в том, что морфологические единицы было принято выделять лишь по окончании фонологического анализа.
Н. Трубецкой подчеркивал различие между звуком, фонетической единицей, и фонемой: «Любой произносимый и воспринимаемый в акте речи звук содержит, помимо фонологически существенных, еще и много других фонетически несущественных признаков. Следовательно, ни один звук не может рассматриваться просто как фонема. Поскольку каждый такой звук содержит, кроме прочих признаков, также и фонологически существенные признаки определенной фонемы, его можно рассматривать как реализацию этой фонемы. Фонемы реализуются в звуках речи». И далее: «Все эти различные звуки, в которых реализуется одна и та же фонема, мы называем вариантами (или фонетическими вариантами) одной фонемы». То есть в языке есть только инварианты — фонемы, реализуемые в речи в виде своих вариантов.
На основе указанных теоретических положений Н. Трубецкой подробно рассматривал критерии выделения фонем как в парадигматике (различение фонемы от фонетического варианта), так и в синтагматике (различение фонемы от сочетания фонем). Парадигматические критерии сводятся к возможностям употребления тех или иных звуков в том или ином окружении. Если два звука встречаются в одинаковых окружениях, никогда при этом не меняя значения слова, то это два варианта одной фонемы; если два звука, имеющие некоторое фонетическое сходство, никогда не встречаются в одинаковом окружении, то это также два варианта одной фонемы, если же два звука различают значение слов в одном и том же окружении, то они относятся к разным фонемам. Наиболее очевидное доказательство фонемных различий — так называемые минимальные пары типа точка — бочка — дочка — кочка — ночка. В одно и то же время, в 30-е гг., такого рода критерии разрабатывались и пражцами, и американскими дескриптивистами; в американской лингвистике они получили название дистрибуционных (термин, не используемый Н. Трубецким). Но если в американской науке сами определения фонем основывались на дистрибуционных критериях, а смыслоразличение отходило на задний план или даже отбрасывалось, то для Н. Трубецкого позиционные критерии были лишь проявлением более фундаментальной смыслоразличительной функции.
