Николай Шанский - Лингвистические детективы
Народ также думал, да и теперь думает, что глухарь глух. Это доказывает всем известная укорительная поговорка… «Эх ты, глухая тетеря».
Однако этот перенос названия с птицы на человека, как полагает писатель-охотник, не является законным, так как распространенное мнение о глухоте глухого тетерева «совершенно ошибочно… Глухарь, напротив, имеет необыкновенно тонкий слух, что знает всякий опытный охотник». Что же касается названия птицы, то «имя глухаря дано ему не потому, что он глух, а потому, что водится в глухих, уединенных и крепких местах».
Таким образом, если верить С.Т. Аксакову, оборот глухая тетеря возник в результате метафоризации составного наименования глухаря по отношению к человеку. На первый взгляд в этом он как будто прав. И все-таки в его объяснении есть явные ошибки. Во-первых, несправедливо, будто народ «думал, да и теперь думает, что глухарь глух». Во-вторых, перенос названия с птицы на человека является вполне законным: ведь, несмотря на тонкий слух, в определенные моменты, при токовании, глухарь действительно не слышит. В-третьих, неверно, будто название глухарь дано птице потому, что она «водится в глухих, уединенных и крепких местах». Это название связано «с тем, что эта птица при токовании как бы глохнет…» (Фасмер М. Этимологический словарь русского языка). Но дело не только в этом. Внимательное «дознание» приводит к выводу, что С.Т. Аксаков ошибался и в главном. Фразеологизм глухой тетерев – вовсе не образно-переносное употребление птичьего составного термина, обозначающего глухаря. Он возник путем прямого сочетания прилагательного глухой с существительным тетерев на основе сжатия выражения глух, как тетерев на току.
Что касается «женской формы», то она появилась позднее и по общему правилу на базе «мужской».
Быльем поросло
Если говорят, что нечто быльем поросло, то это значит, что оно давно забыто. Этот оборот появился на свет в результате сокращения фразеологизма было, да быльем поросло, в свою очередь возникшего путем сжатия пословицы Было да прошло, да быльем поросло. Последняя организована как художественное целое не только ритмом и рифмой. В ней мы наблюдаем также и игру слов, основанную на каламбурном сближении исконно однокорневых, но давно уже очень далеких друг от друга слов было и былье. Слово былье «трава» искони является собирательным существительным (типа тряпье, старье, гнилье и т. д.) от слова быль «травянистое растение, трава, бурьян». Это старое слово до сих пор сохраняется в составе вариантного нашему выражению фразеологизма былью поросло и в производном слове былинка. Образовано же оно было от глагола быть (быти), но не в современном его значении, а в более древнем – «расти, произрастать». Омонимическое, хотя и этимологически родственное слову быль «трава, растение» существительное быль (ср. пословицу Быль молодцу не укор «за прошлое не упрекают») восходит уже к глаголу быть в значении «быть».
Заметим, что отношения, подобные быль «растение, трава» – быль «то, что было», наблюдаются и в других языках, ср. например, греч. phyton «растение» и physis «то, что есть, природа, действительность».
Шарашкина контора
Фразеологический оборот шарашкина контора (как и синонимичное и дублетное ему выражение шарашкина фабрика) возник в живой разговорной речи и имеет негативный характер. Он был образован по модели с использованием как структуры фразеологических оборотов типа почтовая контора, волостная контора и т. д., так и их грамматически опорного слова контора (об исконно русских фразеологических оборотах, образованных по модели, см.: Шанский Н. М. Фразеология современного русского языка. М., 1985. С. 95–96).
Поэтому, для того чтобы установить этимологию этого выражения, достаточно определить, каково происхождение слова шарашка (шарашкина является, несомненно, притяжательным прилагательным, ср.: с гулькин нос). Однако именно это и является невыясненным. Более того, в словарях не фиксируется даже сам фразеологизм.
Поскольку в этимологических словарях слово шарашкина (контора, фабрика) не получило пока абсолютно никакого объяснения, в настоящее время можно предложить лишь предварительную, хотя, как нам кажется, и очень вероятную этимологию.
Это объяснение полностью согласуется со значением фразеологического оборота шарашкина контора, а также сферой его употребления и экспрессивно-стилистической окраской. Скорее всего, слово шарашкина этимологически связано как родственное с таким словом, как диалектное шарашь (нагольная) «шваль, голытьба, жулье». Если это так, то шарашкина контора – буквально «контора жуликов, обманщиков» (ср.: шарахнуть «ударить», ошарашить «оглушить», подобное ошеломить, которое первоначально значило тоже «оглушить, ударить»).
Фразеологизм шарашкина контора дал недавно нашей речи обратное образование – шарага (ср.: фляга – из фляжка, см. с. 102).
Как вкопанный и как заведенный
Эти ходовые и выразительные обороты различны по значению, но тем не менее имеют немало общего. Бросается в глаза прежде всего их одинаковая структура: и в том и в другом после сравнительного союза как следует страдательное причастие прошедшего времени, образованное от приставочного глагола совершенного вида. Но не только это роднит их друг с другом. Похожим оказывается и появление их в речи. Ведь и одно, и второе выражение родилось от более полных фразеологизмов.
Оборот как заведенный значит «без остановки». Еще во второй половине XIX в. его в современном виде не существовало. И употреблялась несокращенная форма фразеологического единства как заведенные часы (ср. у Л. Н. Толстого: Князь… по привычке, как заведенные часы, говорил вещи, которым он и не хотел, чтобы верили; у В.Даля: Василько молол без умолку, как заведенные часы и т. д.). После сокращения оборота причастие стало изменяться по числам и родам. Рядом с одной-единственной ранее формой как заведенные (в составе выражения как заведенные часы) появились формы как заведенная, как заведенный.
Оборот как вкопанный в литературном языке сцепляется только со словами стоять и остановиться. Его прямое значение – «неподвижно, замерев на месте от ужаса или удивления». По происхождению он также является сокращением более ранней формы как вкопанный в землю, восходящей, в свою очередь, к соответствующему свободному сочетанию слов. Последнее родилось вместе с бывшим – вплоть до Петра I – наказанием закапывать живых людей за какое-либо серьезное преступление (см. указ Алексея Михайловича 1663 г., по которому так наказывали жену за убийство мужа).
Разделать под орех
Значение «разругать, раскритиковать» возникло у этого оборота на базе более старого – «сделать (что-либо) очень основательно и хорошо».
В своем первоначальном значении фразеологизм родился в профессиональной речи столяров и краснодеревщиков из соответствующего свободного сочетания слов. Изготовление мебели под ореховое дерево из других сортов древесины требовало большого труда и хорошего знания дела.
Из речи столяров и краснодеревщиков выражение разделать под орех и проникло в русский литературный язык. Ср. оттуда же обороты топорная работа (первоначально о работе плотников) и без сучка и задоринки (буквально – «без каких-либо изъянов»).
Нечем крыть
Так в непринужденной разговорной речи мы нередко передаем значение «нечего возразить» или «нечего ответить» (ср. хотя бы у Н. А. Островского в романе «Как закалялась сталь»: Да тебе любой скажет – увиливаешь от ответственности, и тебе крыть нечем). Этот очень выразительный и энергичный оборот – один из довольно многочисленных в современном русском литературном языке фразеологических арготизмов. Пришел он в литературную речь из арго картежников, где обозначал, что у игрока нет карт, которыми он мог бы крыть, т. е. бить карту противника.
Таким образом, выражение нечем крыть – из той же «картежной» семьи, что и фразеологизм смешать карты «расстроить чьи-либо планы или намерения», ставить на карту «надеясь чего-либо добиться, подвергать что-либо опасности», втирать очки «обманывать кого-либо, изображая что-либо в искаженном, но выгодном для себя свете» (выражение возникло первоначально для обозначения шулерства с очками, т. е. знаками игральных карт), идти ва-банк «действовать, рискуя всем, что есть» (буквально – «играть на все деньги, которые поставлены на кон») и др.
