Кристиан Зальцманн - Книжка для раков. Книжка для муравьев (сборник)
Обзор книги Кристиан Зальцманн - Книжка для раков. Книжка для муравьев (сборник)
Кристиан Готтхильф Зальцманн
Книжка для раков. Книжка для муравьев
© Маттиас Дрегер, издательство «Райхль», 2014
Все права защищены. Никакая часть электронной версии этой книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме и какими бы то ни было средствами, включая размещение в сети Интернет и в корпоративных сетях, для частного и публичного использования без письменного разрешения владельца авторских прав.
Введение
Кристиан Готтхильф Зальцманн появился на свет 1 июня 1744 года в тюрингском городке Зёммерда близ Эрфурта. Его мать, Рахель Маргарета Сибилле, была дочерью местного аптекаря, отец, Иоганн Кристиан Зальцманн, – дьяконом и впоследствии пастором в Зёммерде. «Помоги, Боже! [Gott hilf]» – таким было первое желание, высказанное отцом, опасавшимся за жизнь ребенка, и поэтому на следующий день при крещении мальчик получил имя Кристиан Готтхильф.
Таким образом, свое детство Зальцманн провел в духовной атмосфере дома лютеранского пастора. Благодаря матери смышленый мальчик уже в пять лет научился читать и писать; после школьных занятий отец обучал его дома еще и латыни, так что чуть позже по просьбе одного несведущего в этом предмете учителя он мог исправлять работы его учеников.
В 1759 году отца Зальцманна приглашают в Эрфурт в качестве дьякона; поэтому юный Зальцманн не оканчивает школу, а готовится к университету дома благодаря частным урокам, прежде всего по древним языкам.
В семнадцать лет он становится студентом близлежащего университета Йены, избрав для изучения теологию. Он держится вдалеке от обычных, зачастую грубых студенческих проделок своих товарищей по учебе и ведет скромную, трудолюбивую жизнь. В это время он занимается наблюдениями за природой, чему прежде всего способствовали прогулки в прелестный и очаровательный Рауталь в окрестностях Коспеды. Природа ведь о многом говорит, а все, что порождается ею, играло важную роль в учебно-воспитательном процессе в заведении Шнепфенталь, которое он возглавил позднее. Формируется основа мировосприятия будущего талантливого воспитателя – он учится по малому судить о великом, видеть в природе труд Творца. Эта тяга к природе, к исконному, практическому, полезному, впоследствии становится главным элементом в воспитательной работе Зальцманна. Уже в его раннем труде «О самых действенных средствах привить детям религию» красной нитью проходит эта черта: в полную противоположность моде своего времени, Зальцманн хочет, отталкиваясь от простого, подвести ребенка к высшему, прежде чем ознакомить с учением о триединстве и догматами Кристианства, сперва привить детям доброту, понимание ценности хороших поступков и связанную с ними радость, чтобы затем выстраивать на этом все остальное. Благодаря погружению в природу в часы уединения в Раутале с Зальцманном происходит радикальная перемена, которую он впоследствии назовет своим «духовным обновлением».
После экзамена по теологии в Эрфурте в 1768 году Зальцманн получает скромное место пастора в Рорборне под Эрфуртом и четыре года трудится там в качестве проповедника и пастыря своей деревенской общины. В Рорборне у своих собратьев он познакомился с Софией Шнелль, 14-летней, но для своего возраста уже очень зрелой дочерью священнослужителя в замке Виппах. 15 мая 1770 года состоялась свадьба счастливой пары; за годы их брака София должна была подарить своему супругу не меньше пятнадцати детей.
Уже вскоре после свадьбы для молодой семьи наступают тяжелые времена в Рорборне, где сперва через несколько недель после рождения умирает их первенец, а затем родители Софии, оставившие после себя двух осиротевших дочерей в возрасте семи и двенадцати лет, которых Зальцманн и его жена берут к себе. Из-за этого их финансовое положение становится еще напряженней, а потому предложение занять место дьякона в Эрфурте с дотацией в 30 талеров, которое Зальцманн принимает по совету и просьбе своей супруги, пришлось очень кстати.
Тогдашние условия жизни в Эрфурте едва ли можно себе представить; Боссе и Мейер рассказывают об этом в «Жизни Зальцманна»: «Город был страшно измотан Семилетней войной. Нескончаемые прохождения войск, расквартирования и контрибуции всех ведущих войну сторон нанесли тяжелый ущерб благосостоянию жителей. К этому надо добавить неурожай, голод и эпидемию 1771–1772 годов, охватившую всю Тюрингию. Многие люди были унесены болотной лихорадкой и оспой, выжившие влачили жалкое существование, страшная нужда толкала на многочисленные преступления, нравы дичали. В самом городе смертность была вдвое больше, чем в прошлые годы; одних только священников от коварной болезни умерло семь человек, заразившихся при исполнении своих обязанностей. Вскоре один за другим умерли и оба пастора в церкви Андреаса, а потому Зальцманна, в третье воскресенье после Пасхи прочитавшего свою первую проповедь в качестве дьякона, уже в день Вознесения сделали пастором церкви Андреаса»[1].
Смена деревенской идиллии Рорборна, четыре года которой Зальцманн причислил к «самому счастливому времени своей жизни», на Эрфурт должна была означать для Зальцманна немалую жертву, тем более что еще в Рорборне он вынашивал планы создать в деревне собственное учебно-воспитательное заведение. Вместо этого, будучи пастором и духовником, он сталкивается в Эрфурте со всей тяжестью человеческих бед. Лишения этого времени производят на Зальцманна тяжкое впечатление, его приемный сын Аусфельд пишет об условиях жизни в Эрфурте: «Профессия часто приводила его в обители горя, в хижины бедняков, в покои больных, в исправительные дома, тюрьмы (иногда в глухие, сырые лачуги, затерявшиеся под рыбным базаром, в которые через маленькие железные решетки вместе с грязью улиц разве что иногда попадал и луч света) и дома для сирот. Сколько несчастных предстало перед его взором, как часто сердцем его, полным любви к людям, овладевало сострадание, искреннейшее участие к бедам этих несчастных!»
Именно здесь Зальцманн становится пламенным поборником лучшей жизни. Нищета, с которой он сталкивается в Эрфурте, находит свое детальное литературное выражение в шеститомном романе «Карл фон Карлсберг, или о человеческой нищете», в котором Зальцманн не только разоблачает недостатки того времени, но и показывает пути, какими можно их устранить.
Аусфельд сообщает об этом времени следующее: «Очень скоро он осознал, что главные источники бед, от которых страдает так много людей, надо искать в них самих; что невежество, суеверие, неверие, лень, корыстолюбие, безрассудность и другие пороки влекут за собой уйму бед. Размышления навели его на два главных средства: 1) людям нужно открыть глаза на источники нищеты, от которой изнемогают они и их братья, и им нужно привить убеждение, что только от них зависит, избавятся они или нет от множества бед; и 2) детей надо воспитывать лучше, обучать целесообразней, чем прежде».
В Эрфурте в семье Зальцманна рождаются пять детей. Зальцманн как отец внимательно наблюдает за их задатками и наклонностями. «Свой педагогический опыт, – часто говорил он впоследствии, – я накопил в кругу моих детей».
Его дети получают простую, но здоровую пищу, преимущественно из собственного сада, носят простую одежду, у них мало игрушек, зато они проводят больше времени вне стен дома, на лоне природы, прежде всего в домашнем садике, где отец – который сам сажает деревья, выращивает овощи и растит цветы – может оберегать их от улицы и регулярно занимать занятиями, которые им приходятся по душе. Да и «приятные вечерние развлечения, которые он устраивает для того, чтобы улучшить настроение себе самому и наставлять малышей, во многом способствуют счастью уютного семейного круга»[2] (Аусфельд).
Благодаря своей мягкости, своей терпимости, своему общему благотворному влиянию Зальцманн приобрел большой авторитет, а также многих друзей и почитателей, причем не только в Эрфурте.
Смелой публикацией труда «О самых действенных средствах прививать детям основы веры»[3], который радикально порывает с прежней практикой по большей части бездумного заучивания наизусть и делает акцент на формировании у детей правильного образа мыслей, Зальцманн навлек на себя гнев ортодоксальных эрфуртских священнослужителей, тем более что, будучи лютеранином, он продолжал по-дружески общаться с католическими священниками и монахами. Некий проповедник главной эрфуртской церкви предложил даже заклеймить «опасные новшества» с кафедры, что, правда, имело противоположный эффект – этот труд стал известен более широким кругам и только увеличил аудиторию Зальцманна.
В 1780 году Зальцмана пригласили на работу в учебно-воспитательном заведении «Филантропин» в Дессау, основанном в 1774 году Базедовым.
В свое время «Филантропин» был самым знаменитым учреждением такого рода. Зальцманн работал здесь с 1781 по 1784 год учителем религии и богословом. При поступлении он получает звание профессора и 400 талеров жалованья. Хотя Зальцманн нашел в «Филантропине» в Дессау многое из того, к чему он стремился и что было частью его собственных планов и размышлений, кое-что в этом институте его представлениям все же не соответствовало. Позднее Зальцманн пишет (в работе «Еще кое-что о воспитании…», 1784) о своем отношении к «Филантропину»: «Эта связь с институтом в Дессау была для меня необычайно важной. Я пришел на место, где самостоятельно мыслящие воспитатели уже несколько лет работали и продолжали работать, имея почти неограниченную свободу, и благодаря этому получил возможность судить, что в искусстве воспитания осуществимо, а что – нет, почему этот план удался, а другой потерпел неудачу, почему данное учреждение добилось столь многого, а по какой причине не добилось большего. Поэтому я всю жизнь буду себя считать должником сего замечательного учреждения и никогда не забуду, что все, что мне еще предстоит сделать на этом свете, не состоялось бы, если бы руководители этого учреждения не пригласили меня к себе и не позволили мне наблюдать за их работой и в ней участвовать.
