Андрей Кузин - IT-storii. Записки айтишника
На мой вкус, джинсы и тапочки необычайно гармонично дополняли хлебосольный антураж.
Постепенно подтягивались знатные тайбэйские товарищи в сопровождении стильных жен и охраны. Бизнесмены, политики, государственные деятели, просто уважаемые тайваньцы… Кстати, хлебушек был весьма достойным, испечен тут же в хлебопекарне, и с голодухи я, впрочем, как и девушки, пару раз отщипнул от национального достояния. Впоследствии они пытались растащить эту буханку по домам, но не удалось – она была порезана и расставлена по столам.
Непонятно откуда, но тайваньцы прекрасно понимали, что необходимо отломить кусочек, чуток макнуть в соль и стрескать так, шоб за ушами трещало. Наши матрешки, водка и «хлеб-соль», похоже, известны всему миру. Ну, хоть это…
Гости расписывались в книге почетных гостей, оставляли визитки и проходили в зал.
Таня и Вика
Встречаем гостей
Неожиданно для нас приехал Георгий Зиновьев – второй человек в неофициальном представительстве России на Тайване. Все же иметь его визитку в кармане – неплохая подстраховка при жизни на краю света. Поскольку дипломатических отношений между нашими странами нет, то это представительство заодно выполняет консульские функции. Это наша единственная опора и последняя надежда в случае чего.
Георгий Зиновьев с супругой
Георгий был при супруге и с ребенком. Госпожа Зиновьева оказалась стройной волевой блондинкой, леди и настоящей супругой дипломатического работника. Эталон! Где такие рождаются, я не выяснил, но воспитывалась она с 14 лет в Шанхае, откуда прекрасное владение языком. Впрочем, супруг не отставал и впоследствии выдал десятиминутную здравицу на чистом китайском-традиционном.
Вдруг публика необычайно оживилась. Защелкали вспышки, налетел народ…
– Это новый премьер-министр, вчера назначен, – пояснил Георгий.
Мы чуть не упали. Представить себе, что в России вчера назначенный премьер сегодня приедет на открытие китайского ресторана абсолютно невозможно. А если и можно, то только за $100 000.
Тут все по-другому. Местные политики – настоящие слуги народа. Это их общественный долг. Они постоянно присутствуют на мероприятиях, открытиях, праздниках, их можно встретить в магазине, президент собственнолично открывает Computex, а министры (даже женщины) несут голову дракона через весь город на местных праздниках.
Тайваньцы не могут спокойно смотреть на еду, поэтому столы пусты: сначала речи, а остальные глупости потом. Это не по-русски. Столы должны ломиться от яств с самого начала праздника.
Таинство поздравительных речей на Тайване – это целая процедура. Причем продолжительная. В Большом Китае съезды компартии длятся неделями. Тут, слава тебе господи, не Китай, а Тайвань, и потому на каждого выступающего не более десяти минут. Все в духе собрания первичной партячейки. Столы, скатерти, красные транспаранты. В этом плане мы очень близки с китайским народом.
По окончании здравиц всех обносят блинчиками с черной икрой и стопкой русской водки объемом 30 граммов.
Покатилось…
Таня угощает премьер-министра
Почетный президиум праздника
Праздник
Русский повар выписан из Москвы. Пятнадцатилетний стаж работы. После первых же блюд мы в легком шоке: рис по-русски, шашлык, свекольный салат со сметанкой и чесночком (притом, что нормальной сметаны тут нет), щи, блины. Вагон водки всех сортов выписан прям из России, а повар грозится собственноручно засолить бочку капустки и через пару недель порадовать первыми опытами. У него одно расстройство – местные огурцы не годятся под засол. Слишком громадные. У нас такие называются кормовыми и идут только в салат.
Русская коммуна тут же побежала на кухню – знакомиться с чудотворцем и поздравлять.
Его очаровательная скромная помощница – Катя из Украины. Беларусь и Украина рулят на международных рынках – куда ни приедешь, везде их достойные представители. Ребята рассказали жуткие кошмары своего перелета на Тайвань… Тормознули их в Гонконге, на руках не оказалось обратного билета. Пришлось покупать за $550 (!). Никакие объяснения не помогли. За такие деньги проще повеситься, но они наскребли и прилетели в Тайбэй, имея в кармане оставшиеся после насильственного изъятия $50. Живут… тут же, при ресторане, на втором этаже. Наш народ нигде не пропадет. Есть руки, есть голова – все нормально.
Точно наши повара
Полная мистика: гремит русский шансон, в России от него тошнит, а тут вполне ничего, на столах все пиршество русской кухни, сидит толпа славянского народа, все безумно счастливы… и все это НА ТАЙВАНЕ! Еще бы мордобой устроить, и совсем как дома. Но этого безобразия тут не дождетесь.
Хозяин ресторана страшно доволен. Вечер удался. Прибыли все нужные гости, сказали все нужные слова, пожелали процветания и успехов. И это правильно.
Наши девушки уже переоделись в кэжуал[88], время к полуночи. Пора по домам.
Экий странный вечер. Сколько новых интересных людей, визиток и водки. Слава богу, так происходит не каждый день.
Хозяйка
«Русский Дом»
Ганновер, март 2004
Март 2004[89]. Мы с Мишей Вахтеревым (Auramedia) прилетели на CeBIT на неделю раньше. Миша первый раз в Германии, в первый раз на CeBIT и жаждет облазить все местные ратуши и замки в пригороде Ганновера.
Замок короля Северной Саксонии
Живем, как обычно, в «Русском Доме» в деревушке под Мессе. Удобно, у хозяев три этажа роскошного особняка, кормят, поят, говорят по-русски, а до выставки 15 минут на такси, в которое можно забиться большой толпой и в итоге заплатить по два-три ойро[90]. Правда, с Интернетом в доме неприятность. Стоит домашний убитый насмерть компьютер с модемом и дикими ценами на коннект – по вечерам, во время выставки онлайновая пресса выстраивается в очередь со своими флешками на отправку новостей и обзоров. Зрелище очень смешное. Двухмеговый дневной обзор с картинками уходит по почте минут тридцать. За спиной прыгает Бучин[91] («Ферра»), тоже хочет отправить новостишку. Остальные бродят по особняку, толпой курят на улице, считают звезды, подъедают остатки ужина либо смотрят в гостиной громадный телевизор. Офлайновым изданиям спешить некуда, срочные материалы увидят свет через месяц.
Вечерние посиделки в ожидании CeBIT
Все это страшно напоминает либо «застеколье», либо «фабрику»[92]. Недельное условное заточение в четырех стенах. На сей раз нас тут девять человек. Не хватает Саши Карабутова («Компьютерра»), он заселился в Тьмутаракань к своим друзьям, зато бесплатно.
Но это все потом, а пока неделю живем с Михаилом вдвоем. Потихоньку подтягивается народ… Приехала Ксения Полянина и одна заняла целую комнату! За сутки до выставки почти все в сборе. Не хватает только Паши Синякова, у которого как раз сегодня день рождения, – он приедет поздно вечером. По-любому, справлять необходимо, и с утра мы с хозяйкой, двумя ее детьми и Мишкой едем закупаться деликатесами для праздничного стола и готовить Паше сюрприз.
У хозяев две машины – для мужа и жены. Мы впятером еле влезли в ее седан и двинулись до ближайшего супермаркета. Ехали минут десять, и еще десять минут ушло на поиски свободного места на огромной стоянке. Нашли и втиснулись. И тут случилась неприятность – Миша, вылезая из машины, так врезал своей дверцей по соседней машине, что осталась весьма заметная вмятина на дверце водителя. У хозяйки округлились глаза, она запричитала, а мы даже не обратили никакого внимания – ну, подумаешь, маленькая царапинка. Делов-то, никто и не заметит. Мы с ним не автомобилисты, и эти неприятности нам не ведомы.
Час забивали продуктами две немереные тележки, венчал пиршество прихваченный напоследок ящик пива.
У соседней машины стоял владелец, и он тут же что-то резко высказал нашей хозяйке. Во дает, немчура! Целый час тут ждал из-за этой ерунды. Разборка по-немецки длилась минут тридцать. Наконец, хозяйка обернулась к нам и сообщила, что мы крупно влетели. Страховка и все процедуры обойдутся Мишке примерно в 700 евро, а сколько займет времени – совсем неведомо.
– У тебя есть 700 евро?
– Неа, но у тебя есть!
Ну супер! Хозяйка опять углубилась в продолжительные переговоры, я тихо зверел на глазах, а детки укоряюще смотрели на этих дурных русских. Надо было что-то делать. Наконец, мое терпение окончательно перешло в завершающую фазу, а в этом состоянии мыслительные процессы обычно активизируются. Я резко подошел к машине, открыл дверь и примерил к царапине. Она не совпадала – была ниже сантиметров на десять. Это было слишком очевидно.
