Ярослав Бабкин - Приключения человека в шляпе
– Ждете рассвета? – спросил я, присаживаясь рядом, – по большому счету ведь ваша миссия выполнена. Вы обеспечили безопасность экспедиции, убедились, что Ахмад погиб и договориться с ним не удастся… Почему вы все еще остаетесь с нами?
– Можно сказать, что я хочу обеспечить участие Британии в величайшем археологическом открытии нашего столетия… А можно, что просто не хочу бросать людей, с которыми меня связали обстоятельства и которые нуждаются в моей помощи. Выбирайте сами.
– А вы сами что выберете?
Он усмехнулся.
– В конце концов, я не археолог, а Хеммет – тоже подданный его Величества.
– Ясно…
– Когда-нибудь, – вздохнул Лайвсли, вынимая изо рта трубку, – я перестану мотаться по морям и колониям и вернусь домой, в Портленд. Заведу практику и стану обычным провинциальным доктором, пользующим пивоваров и бакалейщиков, и пьющим по выходным чай в компании многочисленных дальних родственниц… И мне хотелось бы встретить это время с как можно меньшим количеством грехов на совести.
– Что ж, – заметил я, – в возможности в старости спать спокойно тоже есть своя прелесть.
Туземцы не обманули. Они достаточно легко и без приключений вывели нас к указанной реке. По пути мы задержались у места падения аэроплана. Эрика немного поковырялась в его обломках и мрачно констатировала, что от машины немного осталось. Отвинтив несколько железок, она повздыхала о поломке прочих, и мы продолжили свой путь.
Река оказалась не то чтобы очень широкой. Честно говоря, так себе речка. Но для знакомых в основном с ручьями туземцев она действительно представлялась могучим потоком.
Хуже оказалось то, что перебраться вброд через нее явно было нельзя.
– Как мы можем пересечь ее? – спросил я у проводников.
Те пожали плечами.
– Мы никогда ее не пересекали. И наши отцы, и отцы наших отцов тоже.
– Может где-то у вас есть лодки?
– Что? – не понял проводник.
– Лодки. Это такие штуки чтобы плавать по воде.
– То есть как это "плавать"?
Я объяснил. Туземец слегка побледнел.
– Человеку нельзя в глубокую воду. Там крокодилы и другие звери.
– Какие другие звери?
– Ну, такие? – проводник сделал неопределенный жест руками, изображая что-то округлое.
– Ладно, заканчивай с обсуждением местной фауны, – перебил меня дю Понт, – будем делать плоты…
Туземцы с большим скепсисом посмотрели на наши действия, помогать отказались, и отбыли домой, сообщив, что им не хочется ночевать в джунглях без необходимости, а время уже далеко за полдень.
– Надо все же было выяснить, что за звери водятся в здешних водах, – пробурчал Хеммет.
– Максимум крокодилы, – отмахнулся дю Понт, – ну может бегемоты, если что профессор Пикколо нас просветит.
– Пока я не видел в реке признаков обитания крокодилов, – уточнил итальянец, – а в озере, мимо которого мы прошли пару часов назад, заметил лишь несколько мелких. Не думаю, что для крупных рептилий в этих водоемах будет достаточно пищи.
– Ну вот, видите, зверей нам боятся нечего. Жаль, что течение достаточно сильное, проще было бы наверное кому-нибудь вплавь на тот берег и зацепить веревку…
– Не будем рисковать понапрасну, – возразил Невер, – мало ли что может быть в воде и, особенно, на том берегу… Обеспечим переправу, заночуем на той стороне и завтра двинемся к горам.
Уже вечерело, когда изготовленные нами два плота были спущены на воду. Вооружившись шестами, мы оттолкнули их от берега и поплыли. Река была довольно узкой, но мы рассчитывали проплыть немного вдоль ее русла, чтобы высадиться на удобном пляже чуть ниже по течению. По моим расчетам все плавание должно было занять от силы полчаса.
Я исправно упирался шестом в дно, взбаламучивая темную прозрачную воду. В поле зрения мне попался торчащий над поверхностью пенек. Тупой скругленный обрубок размером с кулак, выступавший из воды. Наверное, какая-то ветка торчит со дна. Сантиметрах в сорока еще одна. Надо их оттолкнуть, чтобы не мешали плоту. Я протянул шест, чтобы зацепить эту палку, но тут пенек открыл большой карий глаз и моргнул…
Это было какое-то живое существо! С глазами, торчащими на стебельках как у краба. Но глазами в человеческий кулак размером! Какой же там должен быть краб?
Возможно, мне стоило закричать или как-то предупредить остальных, но я на несколько минут застыл неподвижным изваянием. Неведомое существо тем временем задумчиво разглядывало проплывавший мимо плот.
– Танкред, прекрати отлынивать! Греби, давай! – возмутился Хеммет.
– Там – пробормотал я, указывая шестом, – глаза…
– Чего?
Глаза еще раз моргнули и ушли под воду.
– Там… краб… зверь… был. В воде, – пробормотал я.
– Ты уверен? – подозрительно взглянул на меня Хеммет, – крабы в пресной воде не водятся. И вообще какое нам дело до этой ерунды?
Со стороны второго плота, где переправлялись французы, донесся гам. Я увидел, как один из людей Невера указывает куда-то в воду. Приглядевшись, я снова увидел знакомые пеньки.
– Смотри, там! – я показал на них Хеммету.
Прежде чем он успел туда обернуться, кто-то из плывших на том плоту ткнул шестом в воду, явно целясь в один из странных глаз. Пеньки исчезли, оставив после себя внушительный водоворот. Судя по всему, их обладатель был даже крупнее, чем я мог предположить…
– Где? – спросил наконец обернувшийся Хеммет, – что, опять краб?
Я не успел ответить. Сильный удар снизу подбросил край второго плота. Затрещали бревна, в беспорядке полетели в темную прозрачную воду люди, мешки, ящики… Массивная, похожая на чемодан, голова с торчавшими на стебельках глазами ухватила плот огромной розовой пастью за край, и одним рывком оторвала от него несколько бревен. Плот затрещал и разваливаясь на части перевернулся, сбросив в реку тех немногих кому посчастливилось удержаться на нем в прошлый раз.
– Краб?!
Хеммет отбросил шест и потянулся за штуцером. Подводный монстр отбросил откушенные от плота бревна, выставил из воды округлую глянцевую спину и атаковал одного из сброшенных с плота. Сдавленный крик стих почти сразу. Зверь втянул жертву под воду, оставив на поверхности лишь розоватую пену.
Хеммет вскинул штуцер и замер, пытаясь определить, где зверь вынырнет снова. Я тоже схватился за винтовку. Но зверя проглядел. Артиллерийский грохот штуцера на секунду парализовал меня. Зверь выпрыгнул из воды, до него было куда больше десяти метров, но брызги окатили меня с ног до головы, а волна, качнув плот, чуть не сбросила в реку. Стоявшей на краю Эльзе повезло меньше. Слабо вскрикнув, она полетела за борт.
Хеммет выстрелил второй раз, к нему присоединились винтовки наших капштадцев, я тоже выстрелил. Чемоданоподобная голова метнулась к нам, но проплыв несколько метров замедлилась. Как не велик был зверь, но с винтовками не поспоришь. Черно-бурая глянцевая туша завалилась на бок, и течение понесло ее к берегу.
– Похож на гиппопотама, – пробормотал Хеммет, глядя ей вслед, – но большой очень. И странный какой-то. Никогда такого не видел…
– Какой еще к морскому дьяволу гиппопотам? – рявкнул Лайвсли, – люди за бортом!
Я обернулся. В паре метров от плота я увидел неподвижную Эльзу. Она медленно уходила на глубину. Глаза были широко открыты, а на лице застыло отсутствующее выражение. Через желтоватую толщу воды она чем-то напоминала привидение. На какую-то секунду я задумался… Но довоенное воспитание победило. Высказав что-то непарламентское, я отбросил винтовку и прыгнул в реку. Вода была теплой и слегка пахла гнилью. Юлиус протянул мне шест, и мы втащили девушку на плот.
Последовавшие полчаса были заполнены вылавливанием из реки дю Понта и его спутников. Кое-кому удалось выбраться на берег самостоятельно. Атака монстра стоила нам половины экспедиционного имущества и двух человек из команды Невера. Хотя на случай прямого столкновения с ним мои шансы и существенно возросли, но утонувшие провизия и снаряжение были не лучшим началом нашего путешествия через котловину.
Труп странного бегемота вынесло на песчаный пляж рядом с запланированным местом высадки. Пока остальные разводили костер и сушились, мы с профессором и Хемметом осмотрели тушу.
Зверь действительно был огромен. По сравнению с обычным бегемотом он казался чуть более стройным, и имел плоскую голову с далеко выступавшими из черепа глазницами, действительно слегка напоминавшими глаза краба на стебельках.
– Похоже на адаптацию к глубоководью, – заметил профессор, – для маммалиолога тут настоящий рай…
– Кого? – в один голос спросили мы с Хемметом.
– Специалиста по млекопитающим. Хотя, наверное, лучше будет назвать его териологом. Среди научного сообщества ведутся споры… Дело в том, что я специализируюсь на пресмыкающихся, и уже обнаружил массу интересных форм, но столь крупные и своеобразные млекопитающие. Это будет бомбой, настоящей сенсацией в науке!
