Коллектив авторов - Население России 2013. Двадцатый первый ежегодный демографический доклад
Вероятнее всего, Россия постепенно вступает в новую полосу длительного снижения браков, в первую очередь первых по порядку, обусловленную особенностями российской возрастной пирамиды.
Если повышению общего числа браков с середины 1990-х гг. помогала благоприятная возрастная структура населения – в возрастах до 35 лет число мужчин и женщин увеличивалось за счет относительно многочисленных поколений, родившихся в 1980-е гг., то в настоящий момент Россия переживает отрицательную динамику численности молодежных возрастных групп.
Уменьшение потенциальных брачных партнеров и родителей началось с возрастной группы 15–19-летних. По сравнению с 2002 г. общее ее уменьшение составило 5,6 млн (рис. 2.2). В 2009 г. сокращение распространилось на следующую группу – 20–24-летних, вносящих более весомый вклад в ежегодное число браков в России (за 2009–2013 гг. сокращение составило 2 млн человек). Численность мужчин и женщин в возрасте от 25 до 35 лет пока еще продолжает увеличиваться, что заметно поддерживает число браков. Следует принять во внимание, что в 2013 г. наиболее часто встречаемый (модальный) возраст заключения брака у россиян составлял 25 лет для мужчин и 24 года для женщин. Однако в ближайшие годы начнется быстрое уменьшение численности лиц старше 25 лет, что потянет за собой снижение и общих показателей брачности, и числа рождений.
Рис. 2.2. Среднегодовая численность населения обоих полов в соответствующих возрастах, Россия, 1979–2013 гг.
Источник: неопубликованные данные Росстата.
Временное улучшение потенциального выбора для невест (в соответствии с социальной нормой обычно женихи на два – три года старше невест) не способно существенным образом влиять на ситуацию (рис. 2.3). Россия 30 лет назад переживала похожую ситуацию на «брачном рынке». Нынешние женихи и невесты – дети малочисленных родителей, создававших свои семьи в конце 1970-х – первой половине 1980-х гг. Волнообразное воспроизведение схожих пропорций и соотношений по возрасту и полу с периодичностью в 25–30 лет (этот период определяется в демографии как длина поколения) практически неизбежно. Следовательно, в ближайшие годы мы будем наблюдать продолжение дальнейшего улучшения потенциального выбора для невест, в том числе и для женщин старше 25-летнего возраста, и как зеркальное отражение этой тенденции – ухудшение выбора для женихов.
Рис. 2.3. Соотношение потенциальных женихов и невест в возрастах максимальной брачности. Число мужчин в возрасте 22–26 лет и 27–31 года на одну женщину в возрасте 20–24 и 25–29 лет, Россия, 1979–2013 гг.
Источник: расчеты автора на основе неопубликованных данных Росстата.
Не зависящий от конъюнктурных изменений в половозрастной структуре населения коэффициент суммарной брачности (КСБ) – интегральный показатель, характеризующий ожидаемое число браков в расчете на одну женщину к возрасту 50 лет при неизменной возрастной интенсивности заключения браков – также свидетельствует, что по каким-то причинам, не связанным с особенностями половозрастной структуры населения, 2012 г. оказался неблагоприятным для заключения и первых, и повторных браков и для горожан, и для жителей сельской местности. В 2013 г. этот показатель несколько отыграл утраченные позиции, особенно для женщин – их показатели практически вернулись к уровню 2011 г. (табл. 2.2).
Установившаяся с середины 1990-х гг. величина КСБ на уровне 0,8 говорит о том, что при наблюдаемой интенсивности вступления в брак примерно 20 % женщин к 50 годам не удастся вступить в брак. Эта доля, как минимум, в 2 раза выше, чем в советский период. Показатель «окончательного безбрачия» для мужчин ожидается на 5 п.п. выше (см. табл. 2.2, 2.3). Напомним, что здесь речь идет только об официально зарегистрированных отношениях.
При сравнении брачности в разрезе городского и сельского населения обращают внимание аномально высокие значения КСБ в последние годы для сельских женщин. Так, для первых браков в 2011 и 2013 гг. показатель для селянок превысил единицу, а в 2012-м был очень близок к ней (0,966), что невозможно для реальных поколений (первый брак может быть заключен только один раз). Даже близкое приближение его к единице – свидетельство сильных подвижек в календаре заключения первых браков у целого ряда поколений, поскольку равенство его единице означает, что все женщины без исключения когда-либо в своей жизни состояли в официальном браке, что на практике нереально.
Заметим, что с ситуацией аномально высоких интегральных показателей брачности Россия ранее уже сталкивалась. Так, в 1970-х гг. КСБ для первых браков превышал единицу для всего населении страны, да и в 1980-х гг. его величина была завышенной (см. табл. 2.3). В этот период высокая величина КСБ свидетельствовала, что каждое новое поколение стремилось заключать браки во все более молодом возрасте, в результате чего статистика фиксировала повышенную концентрацию браков: одновременно регистрировали первые браки и поколения, следовавшие прежнему расписанию жизни, и последующие поколения, в которых распространялась идея более раннего брака. Плавно снижающаяся величина среднего возраста невесты и жениха при регистрации брака подтверждала факт омоложения брачности (см. следующий раздел и рис. 2.6). Решающую роль в этой тенденции играла необходимость легитимации быстро распространявшегося раннего начала сексуальных отношений, а зачастую и незапланированных беременностей, наступавших вследствие них.
Таблица 2.2. Коэффициент суммарной брачности для всех, первых и повторных браков во всем, городском и сельском населении (браки, заключенные мужчинами и женщинами в возрасте до 50 лет), Россия, 2011–2013 гг.
Источник: расчеты автора на основе неопубликованных данных Росстата.
Таблица 2.3. Коэффициент суммарной брачности для первых браков, заключенных мужчинами и женщинами в возрасте до 50 лет, и вклад в его величину отдельных возрастных групп, Россия, 1980, 1985, 1990, 1995, 2011–2013 гг.
* Без данных по Чеченской Республике.
Источник: расчеты автора на основе неопубликованных данных Росстата.
В последующие два десятилетия мода на ранние браки у российской молодежи быстро сошла на нет. Вектор массового поведения был направлен в противоположную сторону – формирование семьи стало начинаться в более зрелом возрасте. Жесткие социальные нормы, подталкивающие к браку, постепенно отступали, планирование беременностей становилось более эффективным, вследствие этого сокращалось количество неоправданно ранних браков, в том числе и «стимулированных» добрачной беременностью. В результате если в 1980-х гг. женщины, вступающие в первый брак в возрастах до 25 лет, обеспечивали более 80 % величины КСБ, то в 2011–2013 гг. – менее 60 % (вклад браков у женщин моложе 20 лет сократился за тот же период с 33–35 до 13 %), а у мужчин вклад новобрачных до 25 лет в интегральный показатель упал еще заметнее – с более 70 до менее 40 % (см. табл. 2.3).
Однако тенденция к откладыванию регистрации браков (и даже к отказу от официального брака вообще), по всей видимости, раньше и сильнее затронула городское население. Хотя сельское население России следует тем же тенденциям, что и жители городов, в сельском населении и интенсивность заключения браков остается выше (см. табл. 2.2), и, как будет показано далее, средний возраст вступающих в брак ниже. Можно предположить, что в настоящее время в сельском населении мы наблюдаем, с одной стороны, усилившуюся реализацию отложенных браков в старших поколениях (и соответственно в старших возрастах), которая, с другой стороны, сопровождается сохранением достаточно высокой интенсивности заключения браков в молодом возрасте, все еще характерной для сельских окраин, но главным образом для национальных республик и автономий. В результате наложения различных календарей браков у различных поколений и этносоциальных групп мы получаем завышенные интегральные показатели брачности для сельских женщин.
2.2. Возрастная модель брака продолжает стареть
Если пренебречь ежегодными колебаниями интенсивности заключения браков, то ведущей тенденцией для России остается постарение возрастного профиля брачности, начавшееся в середине 1990-х гг. За прошедшие два десятилетия возрастная кривая заключения и первых, и повторных браков заметно сдвинулась вправо по оси возраста (рис. 2.4). Кроме того, значительно уменьшился эксцесс (островершинность) возрастного распределения браков, что свидетельствует о повышении разнообразия возрастов при заключении брака, особенно первого.
Рис. 2.4. Возрастные коэффициенты вступления в зарегистрированный брак для женщин, Россия, 1990, 1995, 2011–2013 гг.
Источник: расчеты автора на основе неопубликованных данных Росстата.
