Сергей Шведов - Русская вера, или Религиозные войны от Святослава Храброго до Ярослава Мудрого
Египетские памятники донесли до нас внешний вид воинов Киммерии, боровшихся с фараоном Рамсесом. Они изображены «с бритыми бородами и головами, с длинными торчащими врозь усами и чубом, какой носили наши запорожцы XVI–XVII вв.; черты лица суровые, с прямым лбом, длинным прямым носом… На головах высокие конические барашковые шапки; на туловищах рубахи с каймой по подолу и нечто вроде кольчуг или кожаных курток. На ногах штаны и большие сапоги с голенищами до колен и узкими носками… Сапоги настоящие, современные, какие носят и теперь простые казаки. На руках рукавицы… Вооружение: короткое копье, лук и секира».
Следует отметить также, что египетские источники называли «народы моря» гитами (гетами), а это имя издревле было одним из самых распространенных в скифской среде; так, во времена Геродота «геты» жили на Дунае, «фиссагеты» на Волге и «массагеты» – в Средней Азии… Судя по изображениям, эти древние скифы-геты были удивительно похожи на средневековых казаков. Не оттого ли казачьи руководители носили титул «гетман»?..» («Великая Скифия»).
Надеюсь, читателю теперь стало понятно, почему западные историки так настаивают на ираноязычии скифов. Одна мысль, что предки русских владели Египтом, Сирией и Палестиной еще до того, как был основан город Рим, способна довести их до белой горячки. Очень может быть, что наши историки вторят им исключительно из человеколюбия и политкорректности. Правда, далеко не все. Профессор Чудинов, например, утверждает, что даже любимая «игрушка» Запада Великий Рим был построен русами, о чем, к слову, говорит его название «Мир», если читать это слово справа налево. К слову, и Сирия (Сурь русских летописей) по тем же правилам читается как Русь. К несчастью для традиционалистов, утверждения Чудинова не голословны, он приводит в подтверждение своей концепции весьма убедительные доказательства, от которых становится все труднее отмахиваться. Опровергнуть их невозможно, остается одно – замалчивать и продолжать борьбу, опираясь на мнение весьма авторитетных ученых, к сожалению, уже ушедших из жизни. Одним из таких авторитетов в науке бесспорно является Вернадский, человек, проживший значительную часть жизни на Западе, и, кстати говоря, не по своей вине, но в патриотизме которого сомневаться не приходится. Правда, Вернадский был евразийцем, что с точки зрения отечественных традиционалистов является тягчайшей ересью, я бы даже сказал – крамолой. Во всяком случае, евразийца Льва Гумилева официальная советская наука травила с особенным сладострастием. С моей стороны было бы нечестным проигнорировать мнение Вернадского по столь животрепещущему вопросу: «Иранский период обладал фундаментальной значимостью для последующего развития русской цивилизации. Неуничтожимые следы иранского влияния все еще существуют на карте России, поскольку во множестве случаев географические названия, в особенности в Южной Руси, происходят из иранского языка. Мы также находим производные от иранского в языках как славян, так и финнов в различной хозяйственной и земледельческой терминологии. Более того, как мы увидим, именно иранцы заложили основание политической организации восточных славян. Искусство Древней Руси было также пропитано иранскими мотивами. В русском народном (крестьянском) искусстве и ремеслах иранские традиции сохранились почти до наших дней. Кроме непосредственных контактов со славянами и с финнами, иранцы, занимавшие степи Южной Руси, служили также связующим звеном между греческой и персидской цивилизациями с одной стороны, и народами Центральной и Северной Руси – с другой.
Рассмотрим топонимические следы, оставленные иранцами на Руси. Характерно в этой связи имя реки Дон. Дон означает «вода», «река» по-осетински (dan по-староирански). Название Дунай производно от того же корня. Аналогичным образом первая часть имени Днепр и Днестр производны от корня don. Согласно Плинию, скифы называли реку Танаис (Донец – Дон) «Син». Это – другое иранское слово для понятия «река». Как мы видели, сарматские племена аорсы и роксоланы распространились уже во втором веке до н. э. по территории Волги, Дона, Донца и Днепра. Имена этих племен могут быть выведены из иранских слов ors или uors («белый») и rukhs («светлый»). Возможно, некоторые реки в районе распространения этих племен должны были стать известны под племенными именами поселенцев. Однако возможность двойного происхождения этих имен не следует упускать из виду. Иранское племенное имя могло быть рационализировано местными славянами с помощью их собственного языка («рос» от «роса»). Двойное происхождение определенных имен и терминов часто встречается в фольклоре различных народов, и в особенности в русском фольклоре. Ни роксоланы, ни аорсы не могли достигнуть столь далеких краев, как Неман и Висла, но могли существовать некоторые торговые отношения между народом рос Верхнего Донца и бассейном Нижнего Днепра с одной стороны, и бассейном Вислы – с другой, что и могло привести к распространению имени «рос» на север. Но скорее всего имена, подобные «рос» и «русь», появились в северном регионе в более поздний период готов или даже варягов» («Древняя Русь»).
Прямо скажем, насчет топонимов негусто. Что касается «ираноязычия» осетин, то о нем мы еще поговорим, а сейчас лишь вскользь заметим, что слово «русый» – оно и в русском языке означает «светлый», «белый», не говоря уже о слове «раса», которое даже на языке древних римлян означает «белый», «чистый». Видимо, чувствуя шаткость своих аргументов, Вернадский в конце концов склоняется «к двойному происхождению определенных имен и терминов». Что же касается влияния «иранцев» на культуру славян, то тут автор «Древней Руси» приводит такое количество примеров, что поневоле начинает свидетельствовать против самого себя. Если сходство в одежде, обычаях, ритуальных предметах и даже детских игрушках столь велико, то речь уже идет об одном народе, а отнюдь не о разных.
Впрочем, судите сами: «Зависимость русского словаря от определенных иранских и, возможно, тохарских корней интересна не только с точки зрения лингвистики, но и возможностью проследить пути культурного прогресса. Из вышеприведенных примеров очевидно, что культурное наследие иранского периода демонстрирует себя в различных аспектах жизни ранних славян и руси, что находит выражение в словах, отображающих жилье (хата), одежду (шаровары), инструменты (топор), домашних животных (собака), социальную организацию (смерд). Мы можем предположить, что таким же образом через иранцев Древняя Русь познакомилась с ближневосточными мерами длины и веса. Возьмем, к примеру, глиняные игрушки русского крестьянского искусства. Основными предметами изображения являются: женщина, конь (а также некоторые другие животные – бык, олень, коза, медведь) и птица. Мужчина изображается очень редко и лишь как дополнение к коню. Репертуар сюжетов – очевидно не западный. Это может быть объяснено как наследие дохристианских времен, более точно – периода иранского контроля над славянами. Конь, бык, коза и медведь – все они играли важную роль в ритуалах и мифологии древних славян. Птица имела особое значение для иранской мифологии.
Особая роль женщины как сюжета древнерусских игрушек также должна найти объяснение через обращение к древнему ирано-аларо-дианскому культу Богини-Матери, или же Великой Богини. Почитание женских божеств скифами упоминается Геродотом. Характерно, что глиняные фигурки, похожие на более поздние русские игрушки, были найдены в некоторых древних киевских местах захоронения (городищах). Среди предметов изображения этих фигурок важную роль играют женщина, конь и птица. Места захоронений, о которых идет речь, датируются от VI до XIII века н. э. Схожие фигурки были найдены на месте захоронения Гнездова в Смоленске, относящегося к седьмому – десятому векам. Некоторые из этих фигурок – как одна птица, найденная в Топорке в регионе Верхней Волги, – были, без сомнения, использованы в языческих ритуалах и церемониях, возможно, как символическая жертва. Другие могли использоваться как амулеты.
Образ Великой Матери иранских времен – также ведущий мотив древнерусской вышивки. Женщина на этих вышивках всегда изображалась стоящей в центре картины, всегда глядя на зрителя в характерной парфянской манере. В верхней части типичной картины обычно помещаются два символа свастики, очевидно представляя солнце и луну. Кони, которые обычно вышиты по обе стороны от женщины, также имеют явно символический смысл, поскольку под их копытами имеются обычно знаки свастики. В некоторых случаях вместо коней изображены олени; иногда встречаются олень или пантера. Подобные вышивки составляют интересные параллели определенным объектам скифского и сарматского искусства. Здесь могут быть упомянуты знаменитая золотая пластина тиары кургана Карагодеуашх, равно как и фрагменты рога для питья – rhyton – из кубанского региона. Дакские пластинки для голосования второго и третьего века н. э. также интересны в этом отношении» («Древняя Русь»).
