Николай Малиновский - Очерк православного догматического богословия. Часть II
§ 162. Неповторяемость священства. Вопрос ο «неизгладимости» благодати священства.
I. Благодать священства, или дар, сообщаемый через это таинство. апостол называет живущим в душе рукоположен{стр. 224}ного, следовательно, не подлежащим возобновлению или сообщению вновь новым рукоположением. Поэтому церковь всегда признавала и признает священство таинством неповторяемым, как и крещение. Ни епископ, ни пресвитер, ни диакон в другой раз не рукополагаются, какие бы ни происходили в них нравственные перемены. «Не позволительно быти перекрещиванию или перепоставлению» (Карфаг. соб. прав. 59: сн. 36 пр.). «Аще кто, епископ, или пресвитер, или диакон, приемлет от кого либо второе рукоположение: да будет извержен от священного чина и он и рукоположивый» (ап. пр. 68).
Признавая неповторяемость таинства, церковь сообразно с этим поступала и поступает по отношению к священству, как и крещению, в отделившихся от кафолического единства христианских обществах в случаях обращения их служителей к церкви православной. Так как основание законного священства есть непрерывное преемство даров Св. Духа от апостолов через священно-начальственное рукоположение, то в обществах, сохранивших у себя непрерывность этого преемства и таинство священства, хотя бы эти общества отделялись от православной церкви в каких-либо частных мнениях, не касающихся оснований веры, сущности и силы таинств, или в каких-либо своеобразных обрядах, церковь признавала и признает священство канонически правильным, и потому принимает в общение с собой иерархических лиц этих обществ в «сущем сане», а тем более таких, которые рукоположены в православной церкви, но на время уклонились в ересь или раскол и потом раскаялись. Так, нашей церковью признается действительным священство р.-католическое, армянское, коптов и несториан, и обращающиеся в православие из этих исповеданий клирики принимаются в их степенях священства, через одно покаяние и письменное отречение от заблуждений. Но не признает православная церковь иерархии обществ протестантов, которые отрицают и самое таинство священства. Равно она не признает правильным и законным священства и священнодействий, имеющихся в раскольнических обществах (т. н. старообрядцев), не исключая и т. н. австрийской или белокриницкой иерархии.
{стр. 225}
II. С вопросом о неповторяемости таинства священства стоит в связи другой вопрос: неизгладимо ли сообщается благодать священства и вместе с нею — способность совершать священнодействия (в частности у епископов — передавать иерархическую власть другим), подобно тому, как крещение полагает неизгладимую печать, или в известных печальных обстоятельствах, когда лица священного сана совершенно извергаются из сана, навсегда оставляет их?
В р.-католической церкви со времени Тридентского собора принято и ограждено анафемой учение, что благодать священства имеет неизгладимый характер (character indelebilis, Signum indelebile), что рукоположенный в ту или другую иерархическую степень не может опять стать мирянином, что вообще дарованная в хиротонии власть священнодействия не может быть отъята (Conc. trid. sess. XXIII, cap. IV et can. IV). Поэтому отрешение или низложение иерархического лица лишают его только права обнаруживать власть его степени, но не самой власти, а в известных случаях, по мнению некоторых римских богословов, бывает даже необходимым, чтобы низложенный проявил свои иерархические полномочия, когда, напр., какой либо мирянин находится в смертной опасности, а священника с каноническими полномочиями близ него нет, и совершенные в таких случаях таинства, не исключая ординации, действительны и не могут быть повторяемы. Но учение ο «неизгладимом характере» священства нельзя обосновать на св. Писании. Приводят иногда в подтверждение его места св. Писания (указывают именно на 1 Тим 4, 14; 2 Тим 1, 6, истолковывая эти места в связи с 2 Кор 1, 21 и Еф 1, 13; 4, 30), но в них не содержится мысли ο неизгладимом характере священства. Нет оснований признать это учение согласным и со взглядом Вселенской церкви, выраженном в канонах и практике. Правда, когда кто извержен из сана незаконно, без вины, то такового, по правилам церкви, церковная власть всегда может восстановить в священном сане (ап. пр. 28; IV Всел. Собор. пр. 29; Антиох. соб. 12 пр.; Cардик. пр. 5, 14 и 17), и, следовательно, таковое извержение не влечет лишения благодати священства. Случаи воз{стр. 226}вращения сана лицам, неправильно его лишенным, бывали и в древней церкви (напр. отцами IV Всел. Собора были восстановлены многие епископы, незаконно подвергнутые анафеме и лишению сана на соборе ефесском 449 г.) и в позднейшее время (напр. в IX в. патр. Игнатия и Фотия, у нас — патр. Никона). Немало было и таких примеров, когда законно лишенные сана и даже отлученные от церкви, потом, по принесении ими раскаяния, были восстановляемы в сане и принимаемы в общение с церковью в своих степенях (I Всел. Соб. 8 пр.; Карф. соб. 79 пр.; Афан. Ал. Посл. к Руфиниану). Правила соборов вообще допускают возможность временного запрещения священнослужения и потом восстановления иерархических прав, соединенных с известной степенью (Анк. соб. 1 и 2 пр.; Антиох. соб. 3 пр.). Но каноны Вселенской церкви ясно указывают иногда и на такое запрещение или лишение прав священнослужения, с которым соединяется «извержение из священного сана» совершенно. Таким извержением правила угрожают, напр., епископам, пресвитерам и диаконам, под видом благоговения изгоняющим своих жен и остающихся непреклонными в этом своем действовании (5 пр. ап.); таковому же извержению подвергают отрекшихся от имени Христова (62 пр.), главных виновников и распространителей ересей (Афан. к Руфиниану) и вообще повинных в тяжких преступлениях (ап. пр. 31; Антиох. 5 пр.; Карф. 36 пр. Васил. В. к Амфил. 3 пр.). Церковный приговор во многих случаях в правилах ο низложении священнослужителей излагается в таких решительных выражениях, которые дают мысль не только об отнятии внешней чести и должности, но ο полном лишении священства, ο бесследном отнятии того, что дано при посвящении. Наш отечественный святитель — богослов митр. Филарет по поводу учения ο неизгладимом характере священства говорит: «принятие сего учения вело бы к тому, чтобы никого ни за что не лишать священства; а это было бы противно многочисленным правилам св. апостол, соборов и св. отец» (Собр. мнений и отзывов IV т. 478 стр.).
{стр. 227}
§ 163. Степени священства. Их происхождение и различие между собой.
Соответственно различию нужд церкви, постоянная иерархия церкви христианской издревле разделялась и состоит из трех степеней, именно — епископа, пресвитера и диакона, и благодатные полномочия, сообщаемые рукополагаемым на эти степени, сообщаются не в одинаковой мере. Подобно этому было некогда в церкви Ветхозаветной, в которой существовала Богом же учрежденная иерархия из трех степеней.
I. Первая и высшая степень священства в Новозаветной церкви есть степень епископа (έπίσκοπος — наблюдатель, блюститель, страж). Епископы суть носители высшей благодати священства, совмещающие в себе всю полноту иерархической власти апостолов; от них и через них все степени священства получают и преемство и значение. В частности, епископ есть, во первых, главный учитель в своей церкви и для простых верующих и для самых пастырей (Посл. вост. патр. 10 чл.). Ап. Павел в особенности заповедует епископу: внимай себе и учению и пребывай в них: сия бо творя, и сам спасешися и послушающии тебе (1 Тим 4, 16); проповедуй слово, настой благовременне и безвременне, обличи, запрети, умоли со всяким долготерпением и учением (2 Тим 4, 2–5). Ha епископа апостол возлагает обязанность приготовлять и научать вере и будущих учителей (2 Тим 2, 2). Во-вторых, епископ, по силе Духа, есть первый священнодействователь и совершитель таинств в своей частной церкви (Посл. в. п. 10 чл.). Некоторые священнодействия, как в древности, так и ныне, исключительно предоставлены ему, как то: право рукоположения в священные степени (хиротония) и поставление (хиротесия) в прочие чины церковные (Тит 1, 5; 1 Тим 5, 22; ап. пр. 2; Ант. пр. 9), право освящать миро и жертвенник или антиминс (Карф. пр. 6). Епископ, наконец, есть главный правитель в своей частной церкви (Деян 20, 28). Прежде всего он имеет власть над подчиненными ему иерархией и клиром, которые без его разрешения в церкви {стр. 228} ничего не совершают и подлежат его надзору и суду (1 Тим 5, 19). Кроме клира, духовной власти епископа подлежит и вся вверенная ему паства. Он «особенно и преимущественно имеет власть вязать и решить» (Посл. в. п. 10 чл.; ап. прав. 31; Карф. 6 пр.).
Степень епископа есть учреждение божественное, а не человеческое, установленное при апостолах, а не в позднейшее время появившееся в церкви и по каким-либо человеческим соображениям. Правда, в Писании нет буквально выраженной заповеди об учреждении епископского сана, но имеются указания на апостольское происхождение этого достоинства. Так, когда писатель кн. Деян ап. говорит, что ап. Павел и Варнава, проходя через Антиохию, Иконию и Листру, рукоположше пресвитеры (πρεσβυτέρους) для каждой церкви (Деян 14, 20, 23), то, несомненно, указывает на поставление епископов, а не пресвитеров (хотя первые называются именем пресвитеров при этом случае). Это открывается из того, что пастыри рукополагаются ап. Павлом и Варнавою для каждой церкви, т. е. для церкви каждого города (ср. Тит 1, 5), а для каждой городской церкви тогда ставились епископы, а не пресвитеры. Призванные ап. Павлом из Ефеса и других соседних городов пастыри, названные пресвитерами (πρεσβυτέρους), были епископами или, по крайней мере, — были и епископы и пресвитеры: в речи к ним ап. Павел говорит, что их Дух Св. постави епископы (έθετο επισκόπους) пасти церковь Господа и Бога (Деян 20, 17, 28) [12]. Ап. Петр в первом своем соборном послании, т. е. не к одной, а к нескольким церквам, из которых в каждой должен быть епископ, пишет: пресвитеров (πρεσβυτέρους) ваших умоляю я, сопресвитер (συμπρεσβύτερος — 1 Пет 5, 1). Правильнее думать, что под первым выражением ап. Петр разумеет епископов, а не пре{стр. 229}свитеров, ибо невозможно представить себе, чтобы апостол, получивший «ключи царствия», в наименовании «сопресввтер» уравнивал себя со второю степенью иерархии, а не с первой. Ап. Павел в Послании к филиппийцам посылает приветствие всем святым… в Филиппех со епископы и диаконы (1, 1). Но особенно ясные указания на богоучрежденность епископского служения в церкви и соединенные с этим служением преимущества находятся в пастырских посланиях ап. Павла, т. е. к Тимофею и Титу, стоявшим каждый во главе в своей церкви. К особенным преимуществам священнодействования этих лиц, кроме права и обязанности учительства, общей у епископов и пресвитеров, по указанным посланиям, принадлежит, во-первых, право и дар рукополагать, т. е. низводить благодать священства на других: руки скоро не возлагай ни на когоже, говорит ап. Павел Тимофею, ниже приобщайся чужим грехом (1 Тим 5, 22). To же полномочие дается и Титу: сего ради оставих тя в Крите, да недокончанная исправиши и устроиши по всем градом пресвитеры (1, 5), и далее этим лицам усвояется епископская должность и название (7 ст.). В тех же посланиях даются руководственные указания относительно качеств лиц, достойных быть поставляемыми на служение церкви в степени епископов (1 Тим 3, 1–7; Тит 1, 6–9) и диаконов (1 Тим 3, 8–13). Во вторых, тем же лицам апостол усвояет право суда над пресвитерами, с награждением усердных и обличением нерадивых: прилежащии добре пресвитеры сугубыя чести да сподобляются, паче же труждающиися в слове и учении (1 Тим 5, 17); на пресвитера хулы не приемли, разве при двою или триех свидетелех (1 Тим 5, 19). Такие полномочия суть полномочия, свойственные лишь высшей иерархической степени, — епископству, а отсюда следует, что и самое епископство есть учреждение апостольское.
