Н. Краснодембская - Будда, боги, люди и демоны
Вот и сейчас перед моим внутренним взором встают пейзажи любимого острова, солнечного, зеленого, овеянного влажным дыханием соленого океана. По улицам движется живая яркая толпа. Всплывают в моей памяти знакомые и незнакомые лица, звучат слова на ставшем мне своим языке. Как в волшебном калейдоскопе возникают образы отдельных людей.
Как мил непритязательный, будничный наряд сингальской женщины — длинная запахивающаяся юбка редда с набивным орнаментом и подходящая к ней по цвету кофточка хятти, у молодых обычно короткая, не доходящая до юбки; один из концов юбки выкладывается на бедре красивым воланом — это еще больше оттеняет тонкость торса, изящество движений. Недаром этот простой костюм опоэтизирован местными художниками и стихотворцами.
Более торжественная (и дорогая) женская одежда — сари. Их множество — муслиновых, шелковых, из синтетических волокон, с каймой по краям, без каймы, с узорами и однотонных — все они, как правило, привозные, из Индии, а бывает, как ни странно, и из Японии. Я так и не смогла решить, какой способ повязывать сари красивее: так называемый «индийский», принятый у женщин равнины, или горный, кандийский? Первый как бы окутывает фигуру легким облаком, второй четко обрисовывает ее. В официальной и торжественной обстановке предпочтение отдается сари, однако даже и горожанки, по крайней мере для дома, имеют в своем гардеробе редда и хятти.
Стройная женская фигурка в редда и хятти, тонкая рука легко удерживает на бедре наполненный водой калагедия (традиционный круглодонный сосуд с низким нешироким горлом), лицо освещено приветливой улыбкой — не это ли образ самой Ланки?
А как величественны в своих сарама — сшитых прямых юбках — сингальские мужчины! Хотя в большинстве это люди тонкокостные, довольно хрупкого сложения, однако хороших пропорций, с горделивой осанкой! Идет такой человек по дороге, подставляя палящему солнцу непокрытую голову, обнаженные плечи, в одном сарама, но каком! — узор, украшающий этот кусок ткани (будь то набойка или батик, пышный ли, сдержанный), обязательно изыскан, гармоничен по колориту — и сразу понимаешь, что перед тобой потомок «племени львов», даже если это простой торговец фруктами или сборщик пальмового сока. В подоле сарама, натянутом между согнутых колен, сингалы часто качают маленьких детей. Чадолюбие свойственно сингальским мужчинам едва ли не в большей степени, чем женщинам. Детей любят все. И мужчины принимают большое участие в уходе за ними. Отец, нянчащий или баюкающий младенца, — картина обычная в сингальской среде.
Вот на сельской дороге мелькнула группа детей: мальчики в чистеньких шортах или даже трусах, в белых рубашечках, девочки — в особых белых пелеринках длиной до пояса и белых же прямых юбочках. Наверняка они направляются в храм, скорее всего в воскресную школу для молодежи.
Сейчас, когда я заканчиваю писать эту книгу, на дворе весна. И скоро уже наступит полнолуние ланкийского месяца весак, в Шри Ланке это один из самых важных дней, чтимых буддистами — Буддха Джаянти, то есть день рождения основателя этого вероучения, Будды Гаутамы. В городах и деревнях будет устроена иллюминация, по улицам пройдут праздничные шествия, на платформах провезут живые или скульптурные панорамы, изображающие персонажей и сцены из жизни Будды и из истории его прошлых рождений. Верующие поспешат в храмы с подношениями к его статуям, к священному древу Бодхи, примут особые обеты, будут читать молитвы и слушать проповеди в ближайшем монастыре, а кто–то отправится в паломничество к главным святыням острова: к ступам древней и средневековой столиц Анурадхапуры и Полоннарувы, к местам, где, как рассказывают легенды, некогда побывал сам Будда, к знаменитому монастырю Алувихарая, где был впервые записан буддийский канон, в Келанию и Канди, где хранятся драгоценные реликвии — Волос и Зуб Будды.
В этот праздник — общее его название тоже Весак — отмечаются не только физическое рождение Будды, но и его просветление (то есть духовное рождение), а также переход в нирвану, совпадающий с кончиной. Считается, что эти события, хотя они и разделены многими десятилетиями, происходили в один и тот же день.
Особым почетом в дни праздника будут пользоваться буддийские монахи, главные служители культа и хранители священного знания. Обычно в такие дни они не только сами ревностно совершают обряды перед образом Будды, но и помогают делать это мирянам, произносят проповеди, читают священные тексты. В это время они особенно строги в исполнении собственных духовных обязательств. А в требованиях к себе они следуют тому идеалу, который представляет для них сам Будда.
ПРИЛОЖЕНИЯ
1. Легенда о Виджае и его ближайших потомках
(изложение содержания глав 6–10 «Махавансы»)
…От брака царя Ванги с царевной Калинги родилась дочь, отличавшаяся своенравным характером и пылкостью чувств. По собственной прихоти она отправилась в путешествие, присоединившись к каравану купцов. В дороге на караван напал лев, и все разбежались, кроме любившей приключения царевны. Однако лев не причинил ей вреда, а напротив, почувствовал прилив нежности и смиренно подошел к ней. Царевна безбоязненно дотронулась до зверя, и острое любовное чувство пронзило его. Тут лев подхватил царевну, посадил себе на спину и умчал в свою пещеру. Так царевна стала женой царя зверей (что, кстати, было предсказано ей при рождении). От этого брака родились близнецы: дочь и сын, у которого вместо рук и ног были львиные лапы, потому ему дали имя Сихабаху, то есть Львиная Рука. Когда детям исполнилось шестнадцать лет, они вместе с матерью бежали из пещеры, в которой лев держал их взаперти, и направились в Вангу. На границе царства им встретился один из военачальников царя Ванги, приходившийся, как выяснилось, кросскузеном бывшей жене царя лесов. Он был покорен красотой родственницы, увез ее в столицу Ванги и там женился на ней (брак между кросскузенами разрешался). Тем временем оставшийся в одиночестве лев рыскал по лесам и деревням в поисках пропавших жены и детей и наводил ужас на жителей. Сын его, соблазненный большой наградой (три тысячи денежных единиц), решил принять участие в охоте на льва, и тогда царь Ванги (юноше он приходился дедом) пообещал ему в случае успеха отдать все царство. Охота увенчалась победой надо львом, но царевич Львиная Рука уступил царство своему дяде, мужу матери (а дед его к этому времени уже умер). Сам же Львиная Рука вернулся в тот лес, где родился, и основал там город Сихапура (Львиный Город), а вокруг, в лесу, на сотни йоджан (йоджана — старинная индийская мера длины, величина которой колебалась от 7 до 20 км) — множество деревень: так образовалось царство Лала, где он стал править вместе со своей сестрой, женившись на ней. У этой пары родилось шестнадцать пар близнецов, все — сыновья, и старшего из них, ставшего затем наследником трона, звали Виджая (Победоносный), а второго — Сумитта (Добрый Друг).
Однако юный наследник трона любил «пошалить» и своими выходками в компании с 700 приятелями причинял массу беспокойства подданным. Львиная Рука был вынужден изгнать его из своего царства. Виджаю и его товарищей посадили на корабль и пустили к морю. После долгих скитаний друзья прибыли на Ланку. «Царевич Виджая, храбрец, пристал, — сказано в хронике, — к берегу Ланки, в том краю, что называется Тамбапанни, в тот день, когда Татхагата (Нашедший Путь — одно из определений Будды) возлежал между двумя подобными близнецам деревьями сал, готовясь перейти в нирвану».
На берегу, который обрадовал их безлюдьем и, значит, отсутствием опасностей, Виджая и его спутники встретились с демоницами–яккхини: первой вышла им навстречу демоница–служанка в облике собаки, увлекла за собой одного из спутников Виджаи (тот подумал, что присутствие собаки говорит о близости деревни) и привела к своей госпоже — демонице Куванне, которая сидела под деревом и пряла, словно благочестивая отшельница. Своим волшебством Куванна заманила всю «свиту» Виджаи, а затем явился и он сам. Между ним и демоницей произошла стычка, закончившаяся миром. После этого Куванна, демонстрируя свою покорность, возвратила Виджае его людей, пообещала добыть ему царство и разделить с ним ложе. Она снабдила Виджаю и его спутников провизией, награбленной у проезжих купцов. На общую трапезу Виджая пригласил и саму демоницу и даже, как сказано в хронике, «предложил ей первый кусок». Весьма польщенная, демоница приняла ради царевича Виджаи облик прелестной шестнадцатилетней девушки, нарядно одетой и убранной драгоценностями. Демоница исполнила все свои обещания: Виджая отнял с ее помощью у демонов их царство; она родила ему сына и дочь.
Однако позже, стремясь стать «законным» царем нового государства, Виджая принужден был подумать и о «законной» супруге: ею стала царевна из Мадуры (Южная Индия), дочь царя Панду. Она же привезла с собой и подруг в жены товарищам Виджаи.
