Захария Ситчин - Божество 12-й планеты
Сюжет этой истории, относящейся к эпохе Птолемеев, напоминает библейский рассказ о явлении Аврааму Господа в сопровождении двух ангелов и предсказание, что пожилая и бездетная Сарра родит Аврааму наследника.
Среди многочисленных историй о вещих снах, встречающихся в древних египетских текстах, самым известным считается рассказ о сне царевича, который впоследствии стал фараоном Тутмосом IV. Известность он получил потому, что был высечен на стеле, установленной между лап Сфинкса в Гизе – эта стела стоит там до сих пор.
Надпись на стеле (рис. 77) сообщает, что царевич любил охотиться в пустынных холмах в окрестностях Мемфиса. Однажды, утомленный полуденным зноем, юноша прилег отдохнуть в тени Сфинкса и заснул.
Во сне он услышал голос Сфинкса, обращавшегося к нему:
Узри меня и смотри на меня, сын мой Тутмос… Уже долгое время я обращаю к тебе свой лик, так же, как и свое сердце. Меня стесняет песок пустыни, на котором я стою.
Сфинкс обратился к спящему царевичу с просьбой убрать песок, который почти полностью засыпал его тело – примерно такую же картину увидели наполеоновские солдаты в XIX веке (рис. 78), – чтобы предстать во всем своем великолепии. В обмен Сфинкс – воплощение бога Хармакиса – пообещал юноше, что сделает его наследником египетского трона. Когда голос Сфинкса умолк, царевич проснулся. Смысл этого сна был понятен. При первой же возможности юноша выполнил просьбу Сфинкса, ив 1421 году до н. э. принц взошел на египетский престол под именем Тутмоса IV.
Такого рода божественное благословение правителя не было явлением уникальным. И действительно, египет ские анналы хранят рассказ, связанный с предшественником юного царевича, Тутмосом III. Эта чудесная история записана на стенах храма в Карнаке. В данном случае бог не говорил с человеком, но указывал на выбранного им будущего правителя при помощи чудес.
Тутмос рассказывает, что в юном возрасте, будучи еще в обучении у жрецов, он стоял среди колонн храма. Внезапно над горизонтом во всем своем величии появился Амон-Ра. Небо и земля наполнились сиянием, а затем бог Солнца направил свои лучи прямо в глаза Гора горизонта (Сфинкса). Тутмос зажег благовония, принес жертвы и провел бога в храм. Амон узнал юного наследника и остановился рядом с ним. Тутмос поклонился до земли.
Чтобы показать, что юноше уготовано унаследовать трон Египта, бог «совершил чудо». По свидетельству Тутмоса, он действительно пережил это невероятное приключение:
Он открыл для меня двери Неба,
Он распахнул для меня врата его горизонта.
Я взлетел в небо, как божественный Сокол…
Я мог видеть его таинственный путь в небесах…
Во время полета в небе, пишет Тутмос, он «наполнился божественным знанием». Это событие напоминает вознесение на небо Энмедуранки и Еноха, а также «Славу Господа», которую видел пророк Иезекииль.
Убеждение, что сны могут предсказывать будущее, было распространено на всем Ближнем Востоке. Эфиопские цари также верили в силу снов как руководства к действию и предсказания будущих событий.
Так, например, на стеле эфиопского царя Танутамона записан рассказ о сне правителя. Однажды его величество увидел «две змеи, одну справа, другую слева». Видение было настолько реальным, что, проснувшись, царь очень удивился, когда не обнаружил змей рядом с собой. Он пригласил жрецов и магов, чтобы они растолковали странный сон, и они сказали, что две змеи – это две богини, олицетворяющие Верхний и Нижний Египет. Сон означает, что царь может стать повелителем всего Египта. Танутамон собрал стотысячное войско и покорил страну. На стеле, призванной увековечить пророческий сон и его последствия, царь пишет, что «сон сбылся».
О пророчестве, данном богом Амоном не ночью, а при свете дня, рассказывает надпись на стеле, найденной в Верхнем Египте, неподалеку от границы с Нубией. В ней говорится, что эфиопский царь, который вел свое войско в Египет, внезапно умер. Военачальники растерялись, «словно овцы без пастуха». Они знали, что наследником должен стать один из братьев царя. Но кто именно? Тогда они отправились в храм Амона. После того как «пророки и великие жрецы» совершили все требуемые обряды, военачальники представили богу одного из братьев царя, но ответом им было молчание. Затем привели второго брата, рожденного сестрой царя. И тут раздался голос: «Он ваш царь… Он ваш повелитель». Военачальники возложили корону на голову этого брата, поддержку которому обещал сам бог Амон.
В этом рассказе о выборе наследника эфиопского царя есть одна деталь, которая обычно остается незамеченной, – бог указывает на того, кто был рожден царю его сестрой. Здесь просматриваются параллели с библейской историей об Аврааме и его прекрасной жене Сарре, которая понравилась Авимелеху, царю филистимского города Герара. Однажды, еще до посещения Египта, Авраам сказал Сарре, чтобы она представлялась его сестрой, а не женой, и тем самым она спасла ему жизнь. Теперь Авраам решил еще раз прибегнуть к этой хитрости. Но Авимелех не отказался от своих намерений, и тогда пришлось вмешаться Господу:
И пришел Бог кАвимелеху ночью во сне и сказал ему: вот, ты умрешь за женщину, которую ты взял, ибо она имеет мужа.
«Авимелех же не прикасался к ней», объяснив, что Авраам и Сарра назвались братом и сестрою. Тогда «сказал ему Бог во сне», что царь не будет наказан, если вернет Сарру к Аврааму. Позже, когда Авимелех потребовал у Авраама объяснений, тот признался, что сказал правду, но не всю: «…да она и подлинно сестра мне: она дочь отца моего, только не дочь матери моей; и сделалась моею женою». Таким образом, именно сын Сарры (Исаак) как единокровной сестры Авраама становился законным наследником – даже не будучи первенцем. Такие правила наследования, основанные на обычаях самих аннунаков, были приняты на всем Ближнем Востоке (и даже скопированы инками Перу).
Филистимляне называли своего верховного бога Дй-гон. Это имя можно перевести как «бог рыб» – то есть здесь прослеживаются явные параллели с Эа/Энки. Однако эта связь не так однозначна, потому что в других ближневосточных землях это имя произносилось как Даган, что можно перевести как «бог зерна» – бог земледелия. Как бы то ни было, этот бог появляется в нескольких вещих снах, о которых имеются записи в царских архивах Мари. Этот город-государство достиг наивысшего расцвета во втором тысячелетии до нашей эры, но в 1759 г. до н. э. был разрушен вавилонским царем Хаммурапи.
Один из текстов, найденных в Мари, рассказывает о сне, содержание которого было настолько важным, что сообщение о нем было немедленно доставлено правителю Зимри-Лиму. Одному человеку приснилось, что он путешествует в компании других людей. Прибыв в местечко Терка, он вошел в храм Дагана и пал ниц. В это мгновение бог «раскрыл рот» и спросил путешественника, заключен ли мир между Зимри-Лимом и войском яминитов. Услышав отрицательный ответ, бог пожаловался, что его перестали информировать о том, что происходит в стране, и приказал путешественнику передать царю, чтобы тот регулярно присылал гонцов с сообщениями о последних событиях. В предназначенном для царя докладе делается вывод, что человек, видевший сон, заслуживает доверия.
Второй сон, касающийся бога Дагана и войн, которые вел Зимри-Лим, был рассказан жрицей одного из храмов. По ее словам, во сне она вошла в храм богини Белетэкаллим («госпожа храмов»), но внутри не оказалось ни самой богини, ни ее статуй. Увидев это, жрица заплакала. Вдруг она услышала страшный голос, который повторял: «Вернись, о Даган! Вернись, о Даган!» Затем голос сделался еще громче, заполнив все пространство храма. Он советовал Зимри-Лиму не отправляться в поход, а оставаться в Мари.
Богиня, голос которой звучал в этом сне, в тексте называется Аннунитум – это семитское произношение имени Инанны, то есть Иштар. Ее желание выступить на стороне Зимри-Лима вполне обоснованно, потому что она была в числе тех богов, которые помазали Зимри-Лима на царство. Эта сцена запечатлена на великолепных фресках (рис. 79), найденных среди развалин дворца Мари, раскопанного французскими археологами.
Жрицу, сообщившую о вещем сне, звали Аддудури, и она была прорицательницей. В своем рассказе она отмечает, что все ее прошлые предсказания были основаны на знамениях, но теперь ей впервые приснился вещий сон. Ее имя упоминается еще в одном сообщении о сне; на этот раз сон приснился жрецу, и в нем Богиня Прорицаний говорила о том, что царь не заботится о своей охране. (В других случаях жрицы-предсказательницы получали божественные послания для царя, намеренно вводя себя в состояние транса, а не во сне.)
Город Мари находился на берегу Евфрата у современной границы между Сирией и Ираком и служил важным перевалочным пунктом на пути из Месопотамии к средиземноморскому побережью (и в Египет), который пересекал Сирийскую пустыню и вел к Кедровым горам в Ливане. (Более длинный маршрут проходил по землям Плодородного Полумесяца через Харран в верховьях Евфрата.) Неудивительно, что жители прибрежного Ханаана и их соседи филистимляне верили, что сны являются одной из форм контакта с богами. Несмотря на то что в их текстах (найденных преимущественно в Рас-Шамре, Угарите и на средиземноморском побережье Сирии) передаются в основном легенды и мифы о боге Ваале, его подруге богине Анат и их отце, престарелом Эле, в них также упоминаются вещие сны героев древности. Так, например, в «Легенде об Акхате» патриарх по имени Данэль, не имевший сына, видит вещий сон, в котором Эл обещает ему, что через год у него родится наследник. Это пророчество аналогично обещанию Иеговы относительно рождения Исаака. (Когда мальчик, названный Акхатом, вырос, в него влюбилась богиня Анат. Точно так же, как в истории с Гильгамешем, богиня пообещала юноше долгую жизнь, если он станет ее любовником. Акхат отказался, и богиня приказала убить его.)
