Всеволод Вихнович - Иудаизм
Херем повторили во многих городах, и до самой своей смерти, последовавшей в 1797 г., Гаон отвергал все попытки примирения с хасидами. В день его кончины виленские хасиды открыто плясали под веселую музыку, радуясь уходу из жизни своего гонителя. В ответ митнагдимы устроили настоящий погром веселящихся, в результате которого погибло трое хасидов. Затем в виленских синагогах под звуки шофара было провозглашено, что «хасиды... вовсе не признаются сынами Израиля». Толпы митнагдимов начали повсеместно преследовать и оскорблять хасидов и всячески портить их имущество.
Российская власть и хасидыТрудно представить себе дальнейшую судьбу нового движения, если бы Литва не вошла в состав Российской империи. В ответ на жалобу гонимых виленский губернатор запретил кагалу «наказывать евреев, нарушающих обряды религии, и позволил каролинам (так тогда именовали хасидов. — В. В.) отправлять богослужения». Но накал ненависти у митнагдимов не стихал, и, решив погубить противников любыми средствами, они прибегли к откровенно ложному политическому доносу. В то время в России царствовал император Павел I, подвергавший преследованиям все, что было даже отдаленно похоже на новые идеологические и религиозные течения, подозревая в них идеи революционной тогда Франции. Зная это, виленские митнагдимы тайно сообщили в Петербург о «противогосударственной» деятельности «руководителя каролинской секты Залмана Боруховича (Шнеура Залмана)». Тут же последовал приказ о его аресте и немедленном препровождении в оковах в страшную Петропавловскую крепость в Санкт-Петербурге. Там ему учинили допрос в Тайной канцелярии, где расследовались особо важные государственные преступления. Мало кому в то грозное время удавалось оправдаться и доказать свою невиновность. Однако после двух месяцев пребывания в заключении, в течение которых его убедительные ответы на допросах произвели самое благоприятное впечатление как на следователей, так и на самого императора, по высочайшему указу узник был освобожден и отпущен домой. Более того, Альтера (Старого) Ребе, как его потом назвали, власти снабдили письмом, где указывалось, что «секта евреев, каролины именуемая, остается на прежнем ее существовании». Хасиды ликовали и распространяли рассказы о его пребывании в Петербурге, а также о чудесном его влиянии на высшие власти империи. День его освобождения — 19 кислева по еврейскому календарю (декабрь) 1798 г. — стал у его последователей праздничным.
Однако виленская еврейская община раскололась на два враждебных лагеря, постоянно жалующихся друг на друга властям. Бывший раввин Пинска Авигдор Хаймович дошел даже до того, что снова послал донос на Шнеура Залмана самому императору, добавив к прежним обвинение в присвоении и пересылке общественных денег в Палестину, входившую тогда в состав враждебной России Турецкой империи. При этом он, конечно, знал, что это были пожертвования на содержание поселившихся в Святой земле хасидов. Последовал новый арест и очная ставка с Авигдором.
Там Алтер Ребе снова убедительно отверг все обвинения клеветника, заявив, что «он наводит на нас такие обвинения, каких никогда не слыхали, разве во времена Польши и ее ксендзов, которые возводили лживые обвинения в употреблении человеческой крови». И снова Павел I, ознакомившись с материалами следствия и донесениями губернских властей о полной лояльности хасидов, приказал освободить Шнеура Залмана, повелев ему, правда, пока оставаться в Петербурге. Полная реабилитация Алтера Ребе произошла в 1801 г., после восшествия на престол Александра I. В дальнейшем, уже в «Положении об устройстве евреев», утвержденном Александром 9 декабря 1804 г., было специально указано, что «ежели в каком-нибудь месте возникнет разделение сект и раскол прострется до того, что один толк с другим не захочет быть в одной синагоге, в таком случае позволяется одному из них построить свою синагогу и выбирать своих раввинов». В ответ благодарные хасиды по призыву Шнеура Залмана оказали большие услуги русской армии в ходе борьбы с нашествием Наполеона в 1812 г.
Тем не менее идеологические противоречия между хасидами и митнагдимами продолжались в острой форме весьма долго, тем самым способствуя, подобно лжемессианству, подрыву позиций традиционного средневекового раввинистического иудаизма. Однако в дальнейшем противоречия между хасидами и митнагдимами потеряли свою остроту ввиду появления общего врага в лице маскилов (еврейских просветителей). Последние считали хасидов конца XIX — начала XX в. сектой, враждебной современной цивилизации и прогрессу. Признаком такой реакционности, по их мнению, являлась даже приверженность последователей Бешта к одежде его времени — черным сюртукам и шляпам, а также меховым шапкам особого покроя.
После Второй мировой войны центрами хасидизма стали Израиль и США. Во многом благодаря работам немецко-еврейского философа М. Бубера и его последователей философия хасидизма стала доступной образованной общественности, в том числе, разумеется, и российской. Идеи хасидизма нашли свое отражение в творчестве писателей И. Л. Переца, лауреатов Нобелевской премии Ш. И. Агнона, И. Башевича-Зингера, Э. Визеля, в трудах многих исследователей. Имеет место точка зрения, согласно которой хасидизм — это «мост» от иудаизма к христианству.
ГЛАВА 10
МОДЕРНИСТСКИЕ ТЕЧЕНИЯ В ИУДАИЗМЕ В ХVIII-ХХ вв.
Иудейские общины Западной Европы к началу эпохи Просвещения. Сефардские общины в Голландии. Спиноза. Мендельсон. Реформизм.
Консервативный иудаизм. Ортодоксальный иудаизм. Мусар.
Иудейские общины Западной Европы к началу эпохи ПросвещенияХотя эпоха Нового времени началась в Западной Европе в конце XV в., для иудеев Средневековье продолжалось еще несколько столетий. В течение этого времени иудейские общины, сохранившиеся в основном в некоторых немецкоязычных городах и княжествах, влачили весьма жалкое существование в мрачных и тесных гетто. Они должны были носить на одежде оскорбительные знаки, они подвергались опасности быть изгнанными из тех мест, где они жили много лет, их периодически обвиняли в осквернении гостий и убийстве христианских младенцев. Нередко случались погромы и грабежи. Местные власти, хотя и терпели иудеев, все же внимательно следили, чтобы их число не увеличивалось. С этой целью власти в немецких землях установили строгий лимит на количество браков, заключаемых иудеями. В случае превышения этого лимита ослушники подлежали изгнанию. Не очень изменила положение иудеев и Реформация в Германии. Ее главный идеолог М. Лютер рассчитывал на обращение иудеев в протестантство, но потерпев в этом неудачу, резко обрушился на них. Все это объясняет, почему подавляющее большинство иудеев не интересовались дилкяямш ендкпейишги) Прошашеятага, по-прежнему замыкаясь на изучении Талмуда и талмудического законодательства.
Вместе с тем стремление образованного европейского общества правильно понять сущность Ветхого и Нового Заветов привело к возникновению интереса к Талмуду, а также к изучению еврейского и арамейского языков. Появились латинские переводы талмудических трактатов и диссертации на талмудические сюжеты. В это время в христианской среде появились академически образованные гебраисты и семитологи, среди которых выделяются отец Иоганнн Буксторф (1564-1639) и сын Иоганн Буксторф (1599-1669). Благодаря их трудам в Базеле была напечатана еврейская Библия и полный указатель (конкордация) всех слов, в ней встречающихся, а также много других книг по иудаике. При этом они охотно консультировались и с еврейскими учеными.
Сефардские общины в Голландии. СпинозаПостепенно свет европейского Просвещения стал проникать и в иудейскую среду. Особо благоприятные условия сложились для этого в протестантской Голландии, которая в ходе кровопролитной войны освободилась к XVII в. от господства католической Испании. В Голландию стали переселяться марраны, открыто возвращавшиеся к вере отцов, поэтому в начале XVII в. иудейские общины там были сефардского толка. Именно в этой среде, столь богатой интересом к философской традиции, появились и первые ученые, отвергнутые старой религиозной традицией, но не перешедшие в христианство. Среди них нельзя не упомянуть Ури- эля Акосту (1590-1640) и особенно Бенедикта (Баруха) Спинозу (1632-1677).
Оба они начинали с изучения раввинской традиции, но судьба их оказалась различной. Уриэль Акоста за свое вольнодумство был отлучен от общины, но в конце жизни унизительно покаялся перед ней. Спиноза, став европейски знаменитым философом, сам отошел от общины, но отказался от предложения стать христианином, хотя это открывало перед ним самые широкие возможности. Он окончил свою жизнь в Гааге, зарабатывая на жизнь шлифованием стекол. Можно отметить, что Спиноза стал первым евреем, порвавшим с иудейской общиной, не перейдя, однако, в другую религию.
