Вероника Андросова - Небесные книги в Апокалипсисе Иоанна Богослова
На основании анализа литературных памятников древней ближневосточной, античной, иудейской библейской и межзаветной традиций исследователи выделяют три основных вида небесных книг. В «книге жизни» (или «книге живых» – эти словосочетания употребляются в самих источниках) записаны имена людей, достойных быть причисленными к праведникам. Нередко упоминаются также «книги» (во множественном числе), в которых записываются все совершенные людьми дела, – поэтому данный вид небесной книги исследователи называют «книгой дел»[3] (в настоящей работе будет употребляться именование «книга людских деяний»). От книги людских деяний отлична так называемая книга судеб, в которой все жизненные пути людей записаны уже заранее; она содержит в себе от века определенные судьбы мироздания.
Как можно увидеть, в Апокалипсисе присутствуют различные виды небесных книг – на протяжении повествования встречаются четыре отдельных образа: книга жизни, запечатанная семью печатями книга Откр 5:1, книжка Откр 10, книга людских деяний. Все эти образы так или иначе играют значимую роль в открываемых Тайнозрителю видениях и в развитии всего повествования; при этом среди них выделяется книга с семью печатями. Ее можно назвать совершенно особым, уникальным образом небесной книги, при интерпретации которого толкователи оказываются перед лицом серьезных экзегетических проблем.
Данная книга появляется в ключевом разделе Апокалипсиса – в повествовании о первом небесном видении Тайнозрителя (Откр 4—5). В Откр 5: 1 сказано, что в деснице «Сидящего на престоле» находится книга, «написанная внутри и отвне, запечатанная семью печатями». На возглашение сильного ангела «кто достоин раскрыть сию книгу и снять печати ее» не может откликнуться никто «ни на небе, ни на земле, ни под землею», поскольку во всей вселенной не оказывается никого достойного. Но далее Тайнозрителю говорится, что Христос, названный «Львом от колена Иудина» и появляющийся в образе закланного Агнца, «достоин» сделать это. Агнец берет книгу из десницы Божией, и «всякое создание» воссылает Ему торжественные гимны (Откр 5: 8—13). Ясно, что запечатанная книга является основным образом 5-й главы Апокалипсиса, и все повествование концентрируется вокруг нее.
В отличие от иных библейских небесных книг, внешние характеристики книги Откр 5: 1 обозначены подробно (книга написана «внутри и отвне» и запечатана семью печатями). Однако в тексте отсутствуют прямые указания, позволяющие сразу же определить, к какому виду небесных книг она относится. В Апокалипсисе не указывается непосредственной связи между запечатанной книгой и книгой жизни или книгой людских деяний. При этом в тексте ничего не говорится о содержании книги, и момент ее раскрытия явно не упоминается (несмотря на то что в 6-й главе описано, как Христос «снимает печати» с книги, то есть начинает открывать ее).
Сочетание развернутого описания внешней формы книги и неясности ее содержания явилось причиной появления самых разных вариантов интерпретации этого образа: книга понималась как Писание Ветхого Завета, как книга судеб Божиих, книга жизни, завещание Божие, правовой документ, разводное письмо и пр. Можно констатировать, что немногие образы Апокалипсиса получали столь разнообразные и подчас противоречивые толкования, как книга с семью печатями.
Относительно раскрытия содержания запечатанной книги выдвигались предположения, что оно осуществляется в самих видениях Апокалипсиса, в повествовании его конкретных глав. При этом учеными было предложено по меньшей мере четыре варианта того, в каких именно главах Апокалипсиса отражается содержание книги Откр 5: 1. Кроме того, внимание привлекает вопрос соотношения запечатанной книги Откр 5: 1 с книжкой Откр 10 – два данных образа имеют множество сходных характеристик, однако их различия не менее значительны. Эти факты также требуют соответствующего объяснения.
Многогранный образ запечатанной книги Откр 5:1 является несомненно значимым для всего повествования Апокалипсиса, и это обусловливает важность его тщательного и всестороннего анализа. В современной библейской науке очевиден интерес к запечатанной книге: написан ряд работ, посвященных проблеме ее толкования, в которых затрагиваются различные аспекты проблемы ее интерпретации. Помимо запечатанной книги в научной литературе проводятся исследования иных образов небесных книг, встречающихся в Апокалипсисе. При этом вопрос о соотношении всех упомянутых в Апокалипсисе образов небесных книг и их роли в структуре и драматургии[4] Апокалипсиса до сих пор не получил должного систематического освещения.
Цель настоящего исследования состоит в том, чтобы всесторонне проанализировать образы небесных книг, упомянутых в Откровении Иоанна Богослова, и выявить их значение и роль в композиции и драматургической динамике Апокалипсиса. В соответствии с целью исследования в работе подробно рассматриваются все образы небесных книг Апокалипсиса: запечатанная книга Откр 5:1 (с рассмотрением вопросов о роли запечатанной книги в композиции 5-й главы, интерпретации внешних характеристик книги, связи книги с последующим повествованием Апокалипсиса, соотношения книги и книжки Откр 10), книга жизни, книга людских деяний и книжка Откр 10 – и проводится исследование их взаимного отношения.
Обзор источников. Краткое рассмотрение источников будет произведено в хронологической последовательности, что также позволит проследить некоторую логику развития образов небесных книг. Образы небесных книг встречаются в древних ближневосточных и античных литературных памятниках. Соответствующие произведения можно назвать вспомогательными источниками для настоящего исследования. Упоминаемый в шумерской поэме «Энума Элиш» образ Таблиц судеб представляет собой яркий пример небесной книги судеб, в которой записаны предопределенные судьбы всего мира. Этот вид небесной книги встречается и у ряда римских авторов; в целом он выражает представление об управляющей миром слепой судьбе. В рассматриваемых традициях также встречаются представления о записи у богов всех дел людей – то есть о небесной книге людских деяний.
Упоминания небесных книг в Ветхом Завете достаточно фрагментарны, однако всякий раз эти книги обладают высокой значимостью. Основным видом небесной книги в библейской ветхозаветной литературе является книга жизни (Исх 32: 32; Пс 68: 29; Ис 4: 3; также Пс 138: 16 в переводе LXX). Она представляет собой своего рода небесный список народа Божия, в этом образе выражается идея о том, что Бог памятует о каждом отдельном человеке.
В ветхозаветных текстах также встречаются упоминания о «записи» пред Богом дел людей (Ис 65: 6—7; Мал 3: 16), либо, наоборот, об «изглаживании» прежних грехов (Пс 50: 3; Ис 43: 25; 44: 22). В этих случаях возможно говорить о книге людских деяний, которая служит символическим выражением всеведения Божия, открытости пред Богом всех дел грешников и праведников, и соответственно, справедливого воздаяния; «изглаживание» символизирует прощение грехов.
Книга судеб в ветхозаветных текстах встречается реже всех (Пс 138: 16 в масоретском тексте), и с помощью этого образа прежде всего выражается идея особого попечения и промышления Божия об отдельном праведнике. Нельзя не отметить яркий контраст с языческими литературными памятниками, где образ книги судеб, напротив, является самым распространенным.
В межзаветной литературе – Первой книге Еноха, Книге Юбилеев, Второй книге Еноха, Повести об Иосифе и Асенефе, Завещании Авраама, Апокалипсисе Софонии – образы небесных книг появляются гораздо чаще, чем это было в предшествующей ветхозаветной традиции, и сцены, где они появляются, детально разработаны. Нередко в одном произведении упоминаются несколько видов небесных книг, которые оказываются связанными между собой. Важно, что книга жизни и книга людских деяний прямо соотносятся с решением вечной участи человека (что не было так четко выражено в Ветхом Завете). Книга судеб возникает в межзаветных апокалипсисах также достаточно часто, служа уверением в том, что вся история находится в руках Божиих (1 Енох 107; Юбил 5:16 и пр.). Как правило, образы небесных книг играют важную роль в развитии всего повествования.
Можно увидеть, что вышесказанное справедливо по преимуществу для произведений, написанных в апокалиптическом жанре. Для них характерно «раскрытие трансцендентной реальности, которая показана как во временном аспекте (т. е. присутствует эсхатологическая перспектива), так и в пространственном (т. е. в видениях небесных реалий, иного мира)»[5]. В связи с этим стоит особо выделить Книгу пророка Даниила, 7—12 главы которой принадлежат к апокалиптическому жанру. В главах 7, 10, 12 встречаются три важных упоминания небесных книг, смысловые характеристики которых полностью соответствуют межзаветной апокалиптической литературе.
