Георгий Старчиков - ХРИСТИАНСТВО И ЦЕРКОВЬ ГЛАЗАМИ УЧЕНОГО-АТЕИСТА
Тут же после упразднения СССР президент РФ Ельцин, опираясь на либеральных демократов (Е. Т. Гайдар, В. С. Черномырдин, А. Б. Чубайс, С. В. Кириенко и др.), а также на Патриархат, приступил к проведению социально-экономических реформ, продиктованных Международным валютным фондом (МВФ), а фактически, США. Страну наводнили сотни и тысячи высокооплачиваемых западных советников, ставивших только одну цель: разрушение российской экономики. Под проведение реформ страны Запада стали предоставлять правительству крупные кредиты, а населению и церкви – гуманитарную помощь.
Первый глава правительства “свободной России” Гайдар начал проведение реформ с либерализации цен. В результате беспрецедентного роста цен и инфляции (свыше 1000%) произошло феноменальное обесценение рубля, в результате чего миллионы россиян, включая верующих, лишились средств существования. Так произошло первое “ограбление века”, в результате которого половина населения России оказалась за чертой бедности.
Новый премьер-министр Черномырдин провел, в соответствии с указаниями МВФ, “реконструкцию” производства, вылившуюся в свертывание промышленности (в первую очередь, наукоемких отраслей, включая военно-промышленный комплекс), роспуск колхозов и насаждение фермерства (кулачества). В результате приватизации нувориши получили фабрики и заводы “по остаточной стоимости”, а население – ваучеры, причем за каждый ваучер, как утверждал Чубайс, “можно будет приобрести две автомашины”. Вскоре владельцы заводов превратились в олигархов, а обладатели ваучеров – в нищих. Так было осуществлено второе “ограбление века”. Наконец, в 1998 г. премьер-министр С. В. Кириенко провозгласил дефолт, в результате которого в четыре раза снизился курс рубля по отношению к доллару. Соответственно взметнулись цены сначала на импортные товары (Россия ввозит 60% продовольственных товаров), а затем и на отечественные. Дефолт вошел в историю, как “третье ограбление” населения. За 10 лет реформ ущерб страны достиг 4 трлн. долл., а ВВП страны сократился на 60%, т. е. в два раза выше, чем во время нашествия фашистской армии на СССР. Причем, РПЦ не только не осудила легендарные грабежи россиян, но и воспользовалась ими, скупив за бесценок часть государственной собственности.
У некоторых верующих долгое время сохранялась иллюзия, что Патриархия дистанцируется от власти, повторившей старый лозунг нарождающейся французской буржуазии: “Обогащайтесь!” Ведь священнослужители постоянно повторяли заветы Христа, направленные против стяжательства и богатства, как, например, это: “Ибо удобнее верблюду пройти сквозь угольные ушки, нежели богатому войти в царство Божие” (Лк., 18:25). Или другое: “Иисус сказал ему: если хочешь быть совершенным, пойди, продай имение твое и раздай нищим; и будешь иметь сокровище на небесах и приходи и следуй за Мною” (Мф., 19:21). Или даже третье: “Горе вам, богатые! Ибо вы уже получили свое утешение” (Лк., 16:24).
Но учение Иисуса Христа имеет двойную мораль не только в отношении войн (что было показано выше), но и в отношении богатства. Конечно, священнослужители и высокопоставленные неофиты не упоминают такие наставления в своих проповедях, но из Нового завета их выбросить уже нельзя. Вот умышленно “забытые” слова основоположника христианства: “Ибо всякому имеющему дастся и приумножится, а неимущему отнимется и то, что он имеет” (Мф., 25:29; Лк., 19:26). Этим двум евангелистам вторит третий: “Ибо кто имеет, тому дано будет, а кто не имеет, у того отнимется и то, что имеет” (Мк., 4:25). Так где же здесь правда, а где – ложь?
И не следует думать, что Бог Сын и в этом плане сбился с пути, освещенного Богом Отцом. В Ветхом Завете присутствуют не менее жесткие констатации: “Богатство прибавляет много друзей, а бедный оставляется и другом своим”. И еще: “Бедного ненавидят все братья его, тем паче друзья его удаляются от него” (Притч., 19:4, 7). Это уже звучит, как приговор бедности самим Всевышним. Если учитывать и эти “сокрытые” наставления Бога, то нет оснований утверждать, что христианство хотя бы первоначально отражало интересы бедного люда.
Православное духовенство не испугалось “игольного ушка” и не стало продавать “имения свои”, а смело вступило на путь стяжательства, на путь обогащения, по которому она шла вплоть до 1917 г. Клир, поддержанный правящей элитой, получил в собственность (после отмены первых декретов советской власти) церковные сооружения, затем – монастыри, и ныне требует “возвращения земельной собственности”. Из церковных зданий идет изгнание государственных и частных учреждений, институтов и школ, клубов и даже детских садов. Естественно, что борьба за собственность не знает жалости и сострадания как у криминальных авторитетов, так и у церковных иерархов.
К 2000 г. РПЦ получила только от Министерства культуры свыше 500 храмов и 50 монастырских комплексов, и лишь на некоторые памятники истории и культуры согласилась установить совместное пользование. Масштабы притязаний растут. Поэтому время от времени Алексий II или Архиерейский собор РПЦ обращается к президенту России с призывом “ускорить возвращение церковного имущества”.
Единожды начавшийся процесс обогащения всегда трудно остановить. Да и никто, практически, не пытался и не пытается это сделать. Постепенно речь зашла уже не о “возвращении имущества”, а о налаживании собственного производства. Первоначально все начиналось скромно – с расширения производства религиозной утвари, например, в подмосковном городе Софрино. Естественно, что в условиях рыночной экономики на первое место вскоре вышла капиталистическая проблема прибыли. А она, как известно, решается любым путем, включая путь обмана, обмера, обвеса, подмены качества товара и т. д. и т. п.
Стяжательство священнослужителей, бывшее предметом насмешек не одного поколения россиян, не вписывалось в каноны православия. Иисус заповедовал: “Не можете служить Богу и маммоне” (Лк., 16:13). Маммона – это семитское божество богатства. В России оно ассоциировалось с извлечением дохода из предпринимательства или торговли. Развертывание церковью такого рода деятельности “глубоко шокировало русское общественное мнение”, как об этом писал “Церковно-общественный вестник” [25.5.1997].
Церковь, чтобы облагородить маммону, утверждала, что она “вносит в бизнес христианскую этику”. Под эту “этику” она добилась от правительства отмены налога на прибыль, что вскоре было распространено на любое церковное предпринимательство. Наиболее распространенной формой бизнеса стали смешанные предприятия (СП). Такого рода предпринимательством стал сыроваренный завод в Рязани, завод по сборке автомашин в Калининграде, ЗАО по добыче и реализации крабов, рыбы и креветок на Дальнем Востоке, производство минеральной воды “Святой источник”, а также участие в экспорте нефти компаний МЭС и многие другие.
Церковный бизнес принял видимый криминальный характер в 1996–1998 гг., когда президент Ельцин предоставил РПЦ право беспошлинной торговли табаком и водкой под видом гуманитарной помощи (в “постные дни” попы любят перекрещивать порося в карася). В это время было хорошо известно, что Всемирная организация здравоохранения считает пьянство и табакокурение наркоманией. Еще более жестко ставили вопрос выдающиеся мыслители прошлых лет, сравнивая религию с наркотиком. Тем не менее церковь стала закупать за границей без пошлин и таможенных сборов спиртоводочную продукцию и табачные изделия и перепродавать их на внутреннем рынке. Эту бойкую спекуляцию организовал митрополит Кирилл, возглавлявший Отдел внешних церковных сношений. Вскоре Кирилл, прозванный “водочным митрополитом”, получил от государства скидки на импорт автомашин-иномарок для иерархов, компьютеров для церковных семинарий и академий и пр. Без налогов поступала и гуманитарная помощь, неразграбленная часть которой шла на перепродажу. Бизнес, осуществленный при содействии администрации президента и правительства, позволил не только позолотить купола строящихся церквей и воздвигнуть хоромы для священнослужителей, но и продвинуть высших церковников в число олигархов и других высокопоставленных “воров в законе”.
Все это свидетельствует о том, что, вопреки учению Христа, предпринимательская деятельность РПЦ неразрывно связана со службой маммоне. Впрочем, Иисус предчувствовал обреченность своей проповеди, говоря: “Забота века сего и обольщение богатства заглушает слово и оно бывает бесплодно” (Мф., 13:22). Основные заповеди Христа и деятельность РПЦ оказались несовместимы.
Тема данной работы не позволяет обойти молчанием ряд аспектов исторической судьбы Храма Христа Спасителя (ХХС), поскольку власти и церковь преподносят ее крайне односторонне.
Практически замалчивалось, что в первой половине ХIХ в. на месте храма стоял старообрядческий монастырь. Это место приглянулось руководству РПЦ и Николай I отдал приказ о разрушении монастыря, и его иноков безжалостно выгнали. Последний игумен монастыря проклял это место в момент, когда рушились стены.
