Коллектив авторов - Евреи и христиане в православных обществах Восточной Европы
Антииудейская полемическая литература на Руси стала предметом объемного исследования А. Пересветова-Мурата[162]. Он пришел к выводу, что за этой литературой не стоят реальные факты противоборства христианства и иудаизма. А. Пересветов-Мурат предложил трактовать эту полемику исключительно как факт литературы, которая была унаследована Русью от Византии. Выводы А. Пересветова-Мурата получили критическую оценку, как со стороны исследователей литературы[163], так и со стороны историков[164].
Обращаясь к методологии исследования, небезынтересно обратиться к опыту историков общественной мысли в Средние века. Я.С. Лурье, рассуждая о роли и месте Иосифа Волоцкого в обосновании доктрины самодержавного царства, писал: «Использование тех или иных идей другого автора имеет большое, а иногда решающее значение в истории идеологических движений. Почему и с какой целью данный идеолог в определенный момент времени обратился именно к этому автору и к этой идее? Такой вопрос нередко приходится ставить перед собой историку общественной мысли»[165].
Авторы полемических сочинений, создавая свои произведения, следовали оформившемуся канону и использовали материал прежних сочинений. Однако поводами к созданию полемических сочинений служили вполне реальные ситуации обострения соперничества между двумя конфессиями. В.М. Истрин предполагал, что побудительным поводом к появлению Толковой Палеи в XIII в. явилось обострение иудео-христианской полемики[166]. Это столетие действительно стало временем исторических катастроф, особенно в культурах христианства восточного обряда. За захватом Константинополя крестоносцами в 1204 г. последовало опустошительное нашествие монголов на государства Восточной Европы. Эти события могли восприниматься иудеями как проявление Божественного промысла, демонстрирующее историческую неправоту христианского учения[167]. Поскольку конкретные исторические сведения, позволяющие установить причины создания Толковой Палеи, в сохранившихся источниках отсутствуют, то версия Б.М. Истрина остается гипотетической. На сегодняшний день можно согласиться с мнением A.B. Михайлова, В.М. Истрина, И.Н. Жданова, В.П. Адрианова-Перетц о русском происхождении этого памятника, составленного не ранее XIII в. Цели создания этого масштабного сочинения Е.Г. Водолазкин определяет как преимущественно литературные, не имеющие отношения к откликам на актуальные идеологические запросы времени[168]. Применительно к началу XV столетия мы не имеем прямых фактов в пользу доказательства обратного, однако располагаем такими фактами к концу того же столетия. Ярчайший пример – «Послание инока Саввы на жидов и еретиков», которое по большей части основано на тексте Толковой Палеи[169]. К тексту Толковой Палеи обращается и Иосиф Волоцкий в своем знаменитом «Просветителе».
Обзор антииудейских сочинений, появившихся на Руси в XV в., целесообразно начать с тех, к которым напрямую апеллирует новгородский архиепископ Геннадий. Это «Селивестр папа Римскы, да Афанасей Александрейскы, да Слово Козмы прозвитера на новоявлынуюся ересь на богумилю, да Послание Фотея патриарха ко князю Борису Болгарьскому да Пророчества, да Бытия, да Царьства, да Притчи, да Менандр, да Исус Сирахов, да Логика, да Деонисей Ареопагит»[170].
Перечисленные Геннадием книги обычно считаются показательными для того, чтобы судить о круге чтения и даже о мировоззрении еретиков. Я.С. Лурье полагал, что «несмотря на свою случайность и явную неполноту, этот список свидетельствует о поразительной широте интересов новгородских вольнодумцев». На этом основании он усматривал «элементы гуманизма» в мировоззрении еретиков[171].
Прежде всего хотелось бы обратить внимание на то, что книги, перечисленные архиепископом Геннадием, вовсе не отражают круг чтения еретиков. Исследователей смутила фраза: «Зане же те книги у еретиков все есть»[172]. Между тем в контексте Послания перечень книг помещается после предложения посоветоваться со старцами Паисеем Ярославовым и Нилом Сорским. Известно, что Геннадий развернул в том же 1489 г. (когда был послан Иоасафу упомянутый список) активную деятельность по разысканию и рассылке своим сторонникам этих книг[173]. Члены геннадиевского кружка переписывали фигурирующие в списке книги и рассылали их по монастырям[174]. Следовательно, приведенный новгородским архиепископом перечень книг имел целью дать в руки своим союзникам необходимый материал для полемики с жидовствующими. Следует иметь в виду, что принадлежащие ортодоксальной традиции и созданные в апологетико-полемических целях тексты могли удовлетворять потребности обеих противоборствующих сторон. «Еретики» могли пользоваться обличениями недостойных священнослужителей для осуждения всей иерархии в целом, распространять сомнения в справедливости тех или иных положений вероучения на догматическую сторону религии. В свою очередь ортодоксы находили в этих сочинениях способы и методы борьбы с еретиками.
В литературе утвердилось мнение, что под «Сильвестром папой Римским» имелось в виду «Деяние Сильвестра», представляющее собой полемику с эллинами и иудеями[175]. Однако еще Е.Е. Голубинский указывал, что архиепископ Геннадий имел в виду сочинение Кесария, византийского автора, предположительно жившего в период с VI по VIII в.[176]. На Руси трактат Кесария был ошибочно атрибутирован папе Римскому Сильвестру и Антонию Великому[177]. 26 января 1489 г. сотрудник Геннадия Герасим Поповка послал Иосифу Волоцкому «книгу Сильвестр папа Римский»[178]. Ознакомление с указанным сборником убеждает, что перед нами не житие Сильвестра, а сочинение под названием «Святого Сильвестра и преподобнаго Антония истолкование о святей Троице и о всей твари»[179].
Под «Афанасием Александрийским» имелись в виду слова против ариан[180]. Это сочинение имело ярко выраженную полемическую направленность и соответствовало целям и задачам антиеретической полемики.
«Слово Козмы пресвитера на новоявившуюся ересь на богомилы» было известно в древнерусской книжности[181]. Ю.К. Бегунов полагает, что один из списков «Беседы» был доставлен по требованию архиепископа Геннадия в Новгород из Ростовской епархии в 1491 г. Всего же, по мнению ученого, в Новгороде времен Геннадия имели хождение и переписывались по крайней мере 9 списков «Беседы»[182]. Причины актуальности «Беседы» заключались в возможностях практического использования памятника в идеологической борьбе[183]. Сочинение Козьмы Пресвитера имело ценность для противников ереси тем, что содержало, помимо изложения общих причин возникновения еретичества, также конкретные пункты обвинений, которые инкриминировались новгородским еретикам. Сюда относятся обвинения в двурушничестве: «И вся творят извну яко же не знати их с праведными христианы, изнутрь же суть волцы и хищницы. И где узрят человека, суща проста и груба, тужа являют плевелы учения своего, хуляще преданная и уставы святым церквам»[184]. Обвинения богомилов в отрицании креста и иконоборчестве также ярко выражены в «Слове»: «Беси бо креста боятся, еретицы же посекают кресты и своя оружия творят ими, беси боятся образа Господня на дъсце нашарена, еретицы же не кланяются иконам, но кумири нарицают я, беси боятся праведник Божиих не смеюще прикоснутися к ковчегом их в них же лежит бесценное сокровище, даное християном на избавление всякия беды. Еретицы ругаются им, и нам смеются видяще ны кланяющеся им и просяще от них помощи»[185]. Из «Слова Козмы Пресвитера» следовало, что еретики не признавали причастия и литургии: «Како вы еретицы… глете не суть апостоли литургия предали, и ни комкания но Иваннь Златоустый, то понева Христос вочеловечился до Иванна, и шло бяше лет боле, 300, до толико лет церкви Бо-жия без литургия ли суть были и без комкания»[186]. При этом богомилы признавали необходимость всего одной молитвы «Отче наш»: «Любят бо рече упокрити, на распутьих воставше молити-ся и прочая та вся еретицы почитающе возвращают церкви распутья мнят суща, многоглаголания же литургию менят и ины молитвы бывающая в церквах». Богомилы также отрицали церковную иерархию: «То како вы глаголете несть Божие предание комкание и чины церковные хулите, иерея и вся саны церковныя фарисея слепыя зовуще правоверныя попы и многа на ня лающе, аки пси на конника»[187]. «Ты еретиче ослеп сердцем, не чтеши жръца Христова, но укаряеши пастуха овец его»[188]. Богомилы отвергали чудеса Христа, последовательно истолковывая их как притчи: «Несть Христос, слепа просветил, ни хрома исцелил, ни мертвеца воскресил, но притча то суть… Народом же напитанным в пустыни пятию хлебы не веруют, глюще, не суть то хлеби были но четыре евангелисты пятое апракос апостол»[189]. Богомилы хулили Богородицу: «Преславныя бо пречистыя богоматере Господа нашего Исуса Христа не чтутъ, но много о ней блудят, их же речи и гадости нелзе писати в книги сия»[190]. При этом богомилы признавали Христа и авторитет Евангелий, но полностью отрицали Ветхий Завет: «Кий ли апостол кий ли праведник наказавый еретики отметати закон, данный Богом Моисеови. Кую неправду воротоша в пророцехъ, хулите я и не приемлите книгъ писанных ими. Како ли ся творите любящей Христа, а прорицания о нем святыми пророкы отмеще»[191]. Наконец, богомилы отрицали таинство брака и проповедовали аскетизм: «А женящаяся человеки и живущая в миру, мамонины слуги зовут, сами же всего того гнушающеся не приемлют невоздержания ради яко же и мы, но сквернавы творяще»[192].
