Жинетт Парис - Мудрость психики. Глубинная психология в век нейронаук
Спрятаться от этого монстра не проще, чем заставить замолчать Эго. Единственное, что помогло мне в истории с моим кузеном, – это любопытство. Почему, подумала я, этот парень с кучей денег так озабочен незначительными покупками по сходной цене? Что для него машина? Почему он не чувствует, что мне нет никакого дела до автомобилей, не говоря уже о ценах на полировку? Что такого в нем и во мне, что делает его присутствие для меня таким мучительно скучным? Что такого ужасного для меня в этой скуке? С тех пор общение с ним перестало быть проблемой и превратилось в интересную психологическую загадку. Когда он умер, мне было горько, ведь мне уже был любопытен его особый способ бытия в мире, у меня возникла какая-то странная привязанность к нему, моему старому знакомому семейному пугалу.
Сходная стратегия хорошо работает с психологическими монстрами, потому что возможность просвещения души начинается с любознательности. Любознательность помогает стать хорошим детективом, хорошим ученым, хорошим студентом, хорошим аналитиком и хорошим клиентом аналитика. Нам надо стать любознательными и, взяв в руки психологическую лупу, стараться внимательно разглядеть возможные подсказки о природе конкретного монстра. Душа не станет учиться, если к ней подойти с нетерпением, агрессией или презрением. Ремень не помощник ребенку, который учит стихотворение. Наши демоны – в точности как этот ребенок. В следующем примере техника активного воображения помогла пациенту представить способ «обучения» его монстра с использованием уважения и терпения, какое понадобилось бы для непослушного ребенка.
Мой монстр – склонный к морализаторству бухгалтер
Мой внутренний мучитель – это бухгалтер, который знает, на какие кнопки надо нажать, чтобы включить мое чувство вины на полную катушку. Он нашептывает мне: «Ты растратил все семейное состояние… ты растратил все семейное состояние… ты растратил все семейное состояние… Посмотри на свой инвестиционный портфель, посмотри, как незначительно выросла сумма, доставшаяся тебе в наследство. Все твои инвестиционные стратегии провалились. У тебя отрицательный рост. Быть бедным значит быть никем. Вот твой брат – хороший инвестор, посмотри, какой он богатый. Быть бедным позорно. Тебе должно быть стыдно!»
Я поговорил с этим внутренним обвинителем. «Ты понимаешь, что разговариваешь со мной, как будто ты – голос моей совести? Ты хоть видишь, что я единственный в семье, кто не стал алкоголиком? Ты что, действительно считаешь, что это разумно – свести все к росту инвестиционного портфеля? Хорошо, давай я покажу тебе другую балансовую ведомость. Может быть, тебе понравится взглянуть на жизнь по-другому. Может быть, тебе понравится то, чему я хочу научить тебя».
Для работы с субличностями в активном воображении можно сначала представить их голоса, позы, привычки, а потом начать задавать вопросы, которые не должны напоминать судебное расследование, а скорее вопросы любознательного путешественника. Турист не ведет себя, как детектив, допрашивающий подозреваемого, он просто интересуется: «Почему жилые дома в Париже, Риме и Мадриде развернуты фасадом внутрь, во двор, а в Нью-Йорке, Далласе и Чикаго предпочтение отдается панорамному виду с высоты? Просто захотелось спросить! Любопытно. Чудище, скажи мне: почему ты так расстраиваешься, когда этот парень говорит о машинах?»
Нарцисс без надежды на искупление
Нарцисс – это психологический монстр, о котором написано очень много. Миф о Нарциссе весьма полезен, когда надо проиллюстрировать, что устремление прочь от негативного идеала порой работает лучше, чем нацеленность на позитивный идеал. Вместо того чтобы задаваться вопросом: «Как я могу искупить своего Нарцисса? Как мне стать более альтруистичным?» – можно полюбопытствовать: «Эй, Нарцисс! Как ты оказался в моей душе? Кто дал тебе власть? Что ты там задумал? Как, когда, с кем и в каком эмоциональном контексте ты захватываешь меня?» Нарцисс, получивший власть в психике, – весьма распространенное и трагическое явление, и вред от него всегда один и тот же. Нарциссизм неизбежно разрушает умение радоваться, так как радость всегда связана с Другим, даже если этот Другой – дерево, океан, щенок, луковица тюльпана, которая просится в землю, пока не сгнила. Что бы вы ни делали, для ощущения радости необходима какая-то связь с теми, кому будет польза от ваших действий. Если я отправляю свой чек в организацию, которая помогает поддерживать в здоровом состоянии жизнь океана, я испытаю радость, читая об улучшении состояния воды, потому что я уже ощутила свою связь с океаном. Сначала Нарцисс испытывает радость, видя свое отражение в зеркале (в тихой воде пруда). Он думает, что наконец встретил того самого Другого, которого он сможет полюбить. Радость исчезает, когда он осознает, что связь с этим Другим невозможна. Нарциссическая личность всегда стремится установить связь со своим идеальным Я, со своим чудесным, богоподобным образом Самости. Половину времени нарцисс тратит на любовь к себе, а вторую половину – себя ненавидит, но по-прежнему зациклен на себе.
Богоподобное в нас приносит радость, только будучи разделено с кем-нибудь. Даже самый большой затворник-ученый или самый робкий художник, работающий в уединении, может ощутить радость, если любовь к науке или искусству соединяет их с миром, с воображаемым Другим, который получит пользу от их достижений. Так как жизненная энергия и радость могут возникнуть только в связи с другими, то если власть захватывает Нарцисс или любой другой монстр, происходит иссушение сердца (судьба нимфы Эхо, полюбившей Нарцисса). Нарцисс не знает, что его самопоглощенность смертельно опасна и для него, и для Эхо. Он не понимает, что, глядя в лицо возлюбленной, он всего лишь любуется собственным отражением. Влюбленный в себя, он может только страдать от своей трагической судьбы, заключающейся в том, чтобы раствориться в зеркале. Ему не суждено уловить суть: «Дружище, взгляни, ведь в этой игре нет никого, кроме тебя».
Потерявшийся в зеркале – точный образ нарцисса, но есть и немало других историй, описывающих его образов. Одному из моих пациентов приснился сон о коконе, который так никогда ни во что и не превратился.
Мой плотный кокон
Я потратил годы, создавая кокон, который должен был защитить меня от чужаков, то есть от любых других людей. Я заточил себя в тюрьму, наматывая все больше и больше защитных слоев из нити бесконечных мыслей о себе, себе, себе. Я так и не узнал, что является радостью, а что – нет. Я обычно «покупаю» любовь в той или иной форме эмоциональной сделки. У меня было три брака, все по контракту. Я не верю, что могу выбраться из этого, отрастить крылья и взлететь. Я не верю, что способен испытать взаимную любовь.
Этот нарциссический монстр держал мужчину в плену кокона, не позволяя кому-либо другому приблизиться к нему. Как ребенок, которого держали запертым в чулане, Нарцисс плохо умеет устанавливать связи. Нарцисс – это всего лишь одна фигура, один миф. Многообразие монстров и понятие нарциссизма так же широко, как и число мифологических персонажей. Прекрасная Афродита может быть поглощена зеркалом и сосредоточена на себе так же, как и Зевс, Аполлон и все остальные божества греческого Пантеона. Все поиски мудрости в той или иной форме запускают этот разговор со слабым, примитивным, опасным человеком в нас. Фантазия об искуплении грехов направлена на избавление от монстров. Такая атака на обитателей нашей психики лишает нас внутреннего собеседника, который необходим нам для развития.
Я обещала пациентам, согласившимся на публикацию своих историй, что расскажу кое-что и о своем монстре, которого я давным-давно окрестила «Девочкой со спичками». Этот воображаемый персонаж, с которым у меня происходит непрерывный диалог, никак не хочет оставить меня в покое. Однако мне кажется, что благодаря методу активного воображения она извлекает пользу из «обучения». Она обычно появляется в моменты полного одиночества, которые так необходимы писателю, чтобы писать и читать. Она заставляет меня усомниться в том, что я одна, и навязывает мне мысль, что на самом деле я одинокая, а может быть, даже всеми покинутая сиротка. Благодаря аналитической работе, это маленькое чудовище сейчас значительно меньше терзает мне душу. Вот пример воображаемого диалога с ней (ДСС).
Обучая Девочку со спичками
Жинетт: Это опять ты, маленькое инфантильное чудовище с жалобным голоском?
ДСС: Да. Я твой страх. Ты боишься, что тебя оставят в интернате.
Жинетт: Мне известна твоя тактика. Ты парализуешь меня паникой, заставляя думать, чувствовать и действовать, как будто я несчастная одинокая сирота, которая остается в интернате, когда другие уезжают домой на Рождество. Скажи мне, зачем ты будишь во мне ностальгию всякий раз, когда я украшаю новогоднюю елку? Странно. Откуда эта сцена идеального Рождества, сцена, которая вызывает такую грусть? Этого идеального Рождества никогда не было.
