Александр Данилин - LSD. Галлюциногены, психоделия и феномен зависимости
«Но вот что интересно, — рассказывает один из героев книги В. Лебедько, — так это наличие почти везде и всегда непременного атрибута: без водки дело просто не шло; Водка была абсолютным, ключевым Продуктом, который способствовал «Просветлению» безусловно. Пить считалось чуть ли не обязательным, — водка была важнейшим объектом медитации и для медитации в Российской Саньясе и, похоже, долго таковым и останется. Бед от этого и трагедий было много, — чаще всего «искатели» благополучно спивались. А то и совершали, напившись, поступки, после которых обрести прежний смысл оказывалось едва ли возможным».
Фантастическое российское подтверждение того, что психоделия — это не эффект действия химического вещества, а поиск особого состояния сознания, заключается в том, что в русской психоделии водка, а отнюдь не грибы использовалась в качестве… главного галлюциногена. Результат действия этого напитка выражается, прежде всего, в развоплощении личности. «Тупить» и «унижать» — означает временно уничтожать в себе отдельность, достоинство, жизненный опыт — главные свойства личности или сознания.
Водка — это химический инструмент, вызывающий у человека состояние, которое Юнг характеризовал как «снижение порога сознания» или «понижение умственного уровня».
«Я помню, как я получал входное посвящение в Аджаяну, — говорит персонаж Лебедько, — у человека, который, в свою очередь, получил посвящение у самого далай-ламы. Это была жуткая пьянка. Человек, который меня туда привел, — вырубился, а меня раз шесть гоняли в магазин за водкой — проверяли, как я насчет гордыни. Потом уже все вырубились, и остался только я и этот человек, к которому меня привели. Тогда он вручил мне все эти атрибуты посвящения. Это все было очень чисто. Чисто, искренне…»
Один из наших пациентов — известный художник 80-х годов, считавший себя одним из искателей истины, — говорил автору следующее:
«Если я выпил мало водки — я мужчина, много водки выпил — я художник… Водка унижает, она отшибает твою персональную гордыню. Когда ты пьян как свинья, пьян до умопомрачения — ты самоуничтожился, тебя как бы нет, твоей кистью водит кто-то другой».
Главное русское лекарство превращалось в один из главных методов унижения, которое, в свою очередь, было чисто русским способом получения духовного просветления.
Для прорыва к «внутреннему богу» и древним сектантам-раскольникам и новейшим «саньясинам» нужно было скинуть оболочку того, что они считали~«мешающим разумом» и что на поверку оказывалось «Я»-чувством христианина.
Использовавшаяся всегда и везде водка отнюдь не была единственным «методом обучения».
Главным способом разрушения «социальных глосс», привязывающих человека к реальности, было унижение — создание абсолютно невыносимых для личности жизненных ситуаций.
Одна из пациенток 80-х годов, писательница по профессии, обратилась к нам после подобной попытки «духовной инициации»:
«Я во время упражнения извинилась и хотела выйти в туалет. Но учитель сказал, что это вид психологической защиты. Для преодоления этого вида защиты я была вынуждена раздеться ниже пояса и опорожнять кишечник в стоящую на столе вазочку с печеньем… Я даже сбежать не могла, так как вся группа стояла стеной и меня не пускали».
Такого рода постановка друг друга в различные унижающие, как говорили «духари», «опускающие» ситуации, собственно говоря, была долгое время главным методом мистического обучения в группах. Те из них, которые занимались самодеятельным псевдобуддизмом, называли этот процесс «вычитанием».
Там считалось, что, для того чтобы слиться с Сущностью Вселенной, все появляющиеся личностные реакции, связанные с чувством собственного достоинства, необходимо «вычитать»… с помощью унижения.
«Так вот, совершали мы тогда такие, на первый взгляд простые действия, — говорит еще один герой В. Лебедь-ко, — а прорывы в результате них бывали очень мощные. Помню, в одной группе вместе с нами была довольно известная оперная певица. Мы ей дали задание — спеть стоя на холодильнике, при этом полностью раздевшись. Атмосфера в группе была серьезная, и она все-таки выполнила задание, но зато потом полгода не появлялась, настолько мощное потрясение она при этом пережила».
Ну как тут не вспомнить «классика русской психоделии» старца Григория Распутина, очень похожим способом приводящего девиц на путь «спасения души».
«…Ибо одною из излюбленных им мер, для вящего унижения «прекрасного пола», — писал о Распутине Н.Н. Евреинов, — было, как известно, принуждение гордых красавиц мыть ему ноги, причем при умовении ног своих отец Григорий, совершенно голый, заставлял обычно и женщин раздеваться донага, дабы в муках голизны своей грешницы сильней почувствовали высшее смирение. «А может быть больше унижения для женщины, — справедливо говорит отец Григорий, — когда она, будучи сама обнаженной до полной наготы, моет ноги голому мужчине»…
Когда же, для унижения женской гордыни, и это средство оказывалось недостаточно, — старец прибегал к телесному наказанию, имея пред собой «евангельский» пример Христа, изгнавшего однажды вервием торгующих из храма. Так, осталось памятным, как, среди многих случаев, отец Григорий, выйдя из публичного дома в Казани, где он просвещал души женщин, принужден был бичевать своим поясом бежавшую перед ним голую девицу…
…Все эти данные, однако, бледнеют перед теми чудесами, какие достигались отцом Григорием во врачевании блудных страстей путем поцелуев, объятий, прикосновений особого рода, а главное — путем совокупления, ради совершенного изгнания из одержимых женщин блудного беса. Власть изгонять бесов, — признался святой старец, — была дана ему самим Господом Богом за усиленные подвиги поста и молитвы…
…Много женщин «освятилось» через отца Григория, так много, что и не перечесть всех. И были среди них всех возрастов и различного общественного положения; но особенно много «освятилось» молодых и богатых, в коих блудный бес, как известно, особенно властно дает о себе знать рядом с духом гордыни».
Автор приводит столь большую цитату для того, чтобы не приводить многочисленных одинаковых примеров из практики «мастеров» отечественного мистицизма. То, что написано в ней о Распутине, является как будто прямым пересказом событий, происходивших с отечественными «учителями» и их «ученицами».
Можно сказать, что создание «критических ситуаций» «духари» изначально хотели использовать ровно с той же целью, с которой дзен-буддизм использовал обучающие истории, так называемые коаны. Коаны невозможно объяснить с позиций обычной житейской логики, для их понимания ученик должен найти в своем восприятии духовное измерение.
Создание «критических ситуаций» в реальной жизни гораздо более жестокий метод, чем анализ написанных на бумаге историй. Приводил этот метод к огромному количеству искалеченных судеб — к усилению онтологической неуверенности, а иногда и к душевному заболеванию (диссоциации) у жертв. Судьбой другого человека легко жертвовать ради своей идеи.
Унижение в русском языке — это понижение личности до уровня вещи, дозволяющее использовать человека в этом качестве (отечественный лагерный жаргон, понимая эту истину буквально, в качестве синонима глагола «унизить» использует слово «опустить»).
Потребность в волшебном знании для себя почему-то все время оборачивалась потребностью в манипулировании другими. Адлеровское «стремление к совершенству» преобразуется в его же «стремление к силе». Потребность в магическом знании оборачивается потребностью во власти.
Путь мистического знания оказывается одной из дорожек к «виртуальному» апокалипсису.
«Сбегать учителям за водкой» было лишь одним из самых распространенных и простых «шокирующих заданий» (способов унижения) для ищущего просветления неофита. В «духовках» в те времена циркулировало огромное количество полумифологических историй про русских мистиков и процедурах посвящения. Одну из таких историй приводит и В. Лебедько:
«Например, про то, как два ученика одного русского мистика, — некие Костя и Гурам, по рассказам хоть и разгильдяи, но очень непростые ребята, — встречали одного американского гуру. Тот американец был продолжателем, в каком-то колене, линии Гурджиева. И вот он приехал в Россию с намерением заняться просветительской деятельностью. И натолкнулся на Костю и Гурама. Те, — «после совместного распития», — увезли вяло сопротивляющегося американца из Москвы в какую-то далекую провинцию. Уже через неделю пребывания там с Гурамом и Костей гуру признался, что те давно уже перевели в практику и жизнь то, о чем они там в своей Американской Школе только рассуждают, а еще через две недели он запросился к ним в ученики. На это ему поставили условие, — раздобыть в течение пары часов бутылку водки. А дело было ночью, и происходило все это в середине восьмидесятых! Задание достать ночью бутылку водки в то время было очень серьезным. Американец, правда, показал себя с наилучшей стороны: хоть и не через два часа, а уже под утро, но притащил-таки бутылку! Сияющий от счастья и с синяком под глазом».
