Николай Конюхов - Экономический кризис: кто виноват и что делать
Но чем больше общественников, тем сложнее им маскироваться. Дело в том, что они обладают сопутствующими качествами, свойствами личности. У них более развита метапрограмма «здесь и сейчас», чем метапрограмма «будущее» и др. Не у всех. Есть общественники, которые блестяще строят системы обмана с учетом изменений в будущем на десятки и даже сотни лет вперед. Речь идет чуть о другом: когда общественников становится много, когда тем, кто способен через систему межличностных отношений обманывать других начинают подражать массово, то качество самих общественников падает. В их среду входят и лица с менее выраженными психофизиологическими способностями к объегориванию других. Естественно, они дают массовые, системные ошибки в общении. Общественников становится так много, что начинают бороться друг с другом, начинают принимать решения, которые дают тактические успехи, но приводят к стратегическим провалам. Это характерно даже для руководителей бизнеса. И в период повышения солнечной активности, в период изменения силы притяжения на Земле, в моменты усложнения проблем экономики до уровня непонимания происходящего типичным человеком, наступает ситуация когда общественники уже со своей доминирующей метапрограммой «здесь и сейчас», со сниженной моральной нормативностью, с отсутствием способности видеть сложные системы и т. д. не в состоянии прогнозировать будущее. Массово идут не точные решения. И начинают разоряться не только те, кто в силу перехода с рационального уровня мышления на уровень мышления общественников, привел свое предприятие к банкротству, но и те, кто мыслит рационально. Они просто не в состоянии изменить общее состояние экономики, психики, панических действий.
Проходит время после панического падения рынков. Лица, не способные управлять предприятиями разоряются или меняются на предметников. Равновесие в экономике постепенно восстанавливается. И вновь экономика более менее складно существует до момента нового «торжества» общественников в захвате власти на производствах, на предприятиях, в различных учреждениях. И все это логично ложится на собственно экономические факторы развития кризисных явлений. Общественники в этой ситуации ищут причины где угодно, но только не в себе. Появляются удивительные экономические теории, зависимости. Они чаще были когда-то верными. А именно когда власть общественников была не столь тотальной и всеобщей. В силу того, что умные учебники, книги живут, что по ним учатся — возникает ореол того, что мы люди велики своей наукой, своей математикой, физикой, да и вообще своим научным мышлением. Это убеждение витает незримо над нами всеми. Хотя некоторые тонкие наблюдатели замечают, что лица, которые пишут книги реализуют свои биологические потребности так же. Это потребность в доминировании в научной среде, в обществе. В питании. Через написание книг и получение дохода реализуется и потребность в семье, удовлетворение сексуальных потребностей. Этому сложно возразить.
Но все самые умные и самые научные теории вытесняются из сознания, когда общественники начинают доминировать в обществе. Их мысли направляют не умные книги, а биологические, психофизиологические закономерности борьбы за лидерство, за доминантность, за власть, за то, чтобы стать первыми в системе межличностных, социальных отношений. А это совершенно другая логика, чем математическая. При росте доминантности общественников растет значимость биологических законов, уменьшается влияние собственно социальных. Психологические основы этого заключаются в том, что нормы человеческой морали, супер-Эго общественниками тонко обходятся. Это диагностируется даже с помощью экспертных оценок. Но это касается только тех общественников, которые особо «высунулись» из принятой нормы. Приведем в связи с этим график взаимосвязи общительности и моральной нормативности людей.
На графике видно, что чрезмерно общительные люди, яркие общественники могут позволить себе быть пренебрежительными к нормам человеческой морали. А вот выраженные интроверты, а среди предметников чаще встречаются интроверты, вынужденно должны быть более почтительными к моральным нормам поведения.
Есть интересное исследование Кухтерина С. Е. «Личностно-психологические основы устойчивости и изменчивости моральных норм поведения госслужащих», [6]. В нем приводятся данные о связи общительности и моральной нормативности. Психологическое одиночество, интровертность, отсутствие близких друзей и т. д. чаще рождает лиц с более высокой моральной нормативностью. Такой биографический факт как отсутствие референтной микрогруппы рождает лиц с более высоким индексом моральной нормативности. Типичные общественники входят в самые различные микрогруппы, неформальные объединения людей. А предметники заняты делом. Но у них более высокая моральная нормативность. Появись у них несколько референтных микрогрупп — индекс моральной нормативности «покатится» бы вниз. Этот факт мы осознаем с трудом. А из него следуют немало важных выводов. Так, выбираем мы через голосование тех, кто вошел в нашу душу, кому мы поверили, кто обладает более филигранной общительностью с элементами артистизма. И проходит во власть те, кто прошел. Затем кусаем локти — не тех выбрали. Не всех. Есть достойные исключения. Но даже самые лучшие люди будут обыграны во власти силой общественников.
Эти важнейшие проблемы для развития человечества находятся на грани понимания большинством людей. Видят и понимают эти проблемы не многие, а если многие — то чаще крайности.
Есть так называемый эффект края. По краям мы видим, осознаем противоречия между общительностью и порядочностью, моральной нормативностью. А вот в середине эти зависимости в силу наших психофизиологических особенностей, мы просто не замечаем. Хотя наше бессознательное это диагностирует. И для познания истины надо помимо нашей воли войти с помощью имеющихся методических средств в наше бессознательное и считать его установки на этот счет.
Психологи, которые изучают закономерности брендирования, заметили явление, что наиболее сильными являются те бренды, которые соответствуют установкам, потребностям которых выходят из подсознания. Но они еще не осознаны. Самые лучшие бренды эксплуатируют эти особенности взаимодействия сознательного и бессознательного в человеке. Допустим, реклама МММ с Леней Голубковым использовала естественный эгоизм людей, чтобы их же и обобрать. В период начала проникновения рыночных отношений в нашу жизнь каждому казалось, что он сможет использовать рынок в своих интересах. Эти установки были в бессознательном. Хотелось купить и «Волгу», и шубу, и просто иметь хорошие деньги.
А сам процесс осознания связан со слоганом. Он помогает осознать суть явления. Как у Лени Голубкова: «Сапоги я справил. Теперь будем на шубу копить». «И это просто, Леня! АО МММ!». Как хотелось всем, чтобы вот сейчас, при рынке легко и беззаботно появился достаток, новая шуба… И формируется так называемая непреодолимая сила, которая повлекла людей в окошки касс отдать деньги, а через некоторое время их забрать с большим процентом. И тот факт, что через некоторое время большинство осталось без своих денег выветрился из памяти людей. А вот механизм такого поведения остался.
Применительно к рассматриваемой концепции в подсознании людей немало установок, предустановок по поводу роли и значимости общественников в нашей жизни. Общественное сознание дозревает к готовности воспринять истину-слоган в отношении сказанного. И оно готово осознать тот факт, что виновны общественники. Среди народа есть умные люди, кто это чувствует и понимает. Это те, кто будет на уровне формирования общественного мнения поддержать уже эмпирически открытые законы поведения людей и действия партий, организаций, которые основываются на знании этих законов.
Но еще более закономерно проявляется тенденция выживания общественников в любых революциях и социальных протестах. Более того, в конечном счете они и возглавляли эти протестные движения, если случайно их организовали предметники. Есть часто цитируемая фраза: «революции задумывают гении, делают ее фанатики, а пользуются ее плодами мерзавцы». И смена гениев на мерзавцев на всех уровнях — от непосредственного окружения до различных объединений в масштабе мира — протекает незаметно для людей. Мы это замечаем уже тогда, когда мерзавцы проявили себя вдоль и поперек. Это и есть процесс постепенной победы хитрых общественников над эмпатичными общественниками, над предметниками, над народом. Пока не будет понятного механизма блокирования такой ситуации — все повторится, как это было в истории человечества неоднократно. Просто в разных странах, империях период и методы победы общественников над предметниками были разными.
