Николай Конюхов - Экономический кризис: кто виноват и что делать
И это чувствуют некоторые люди, писатели, драматурги, ученые. Есть немало интереснейших описаний данного процесса. Но сложность осознания ситуации состоит не только в том, чтобы заметить реальную власть общественников и разнообразные формы их объединения. Основная сложность заключается в осознании того, что такое деление людей является психофизиологически, биологически, генетически детерминированным. Преуспевание в сообществе общественников зависит от многих факторов (кто отец, мать, уровень дохода, случайные факторы, регион в котором живешь и др.), но в том числе и от психотипа человека, от биологического фактора. Общественники и предметники детерминированы и биологически, генетически, психофизиологически. Это не только социально-экономическое деление людей. Из этого следует немало принципиально важных для нашего общества выводов. Или, если быть очень и очень осторожными в выводах, то из этого следует хотя бы постановка проблемных вопросов. Типа. А если это так, то демократия дает явные преимущества общественникам на всех уровнях? Значит, предметники ради успеха должны входить в виды деятельности, проявлять свою активность в общении, которая противоречит их психотипу? Но тогда рост психических отклонений, акцентуаций в обществе становится закономерной реакцией людей на перенапряжение в несвойственных им видах деятельности. А этот рост наблюдается на протяжении всего ХХ века. Именно здесь основные сложности осознания данной проблемы. Оставим эти проблемы на будущее. Пока сделаем обобщения, которые не столь напрягают психику. Просто зафиксируем то, что наблюдает значительная часть людей.
Современный мир это незримое объединение общественников на всех уровнях, в самых разнообразных формах. Это один из важнейших способов получения прибавочного продукта за счет связей, общения, и, в конечном счете, за счет эксплуатации предметников. И в момент, когда общественники «разделят», присвоят себе недопустимо большую часть пирога общественного ВВП — наступает кризис и в системе экономических отношений. Работяги просто не видят стимула для работы. Но внешне это описывается самими общественниками не как кризис отношений, которые они выстроили, а как сбой в тех или иных экономических показателях. Если вскрыть всю систему сложившихся социальных, межличностных отношений, то неизбежен вывод о необходимости ее изменении, деформации. А это не выгодно общественникам. И сознание людей, в том числе и научное сознание (а оно управляется грантами, распределением научных должностей и др.), направляется в русло, выгодное общественникам, особенно общественникам, которые завладели всеми финансовыми потоками, банками, правительствами… Это общественники общественников.
Но это понимается с трудом. Уже хотя бы потому, что приведенные выводы писателей, отдельных людей мы можем легко отнести к той группе лиц, в которых эти писатели, эксперты находились. И тем самым можем уберечь себя от изматывающих душу умозаключений более широкого плана. А отдельные примеры, когда кто-то достиг успеха без помощи знаменитых родственников, знакомых со связями, позволяет нашему интеллекту сделать вывод, который угоден состоянию нашей души. А ей далеко не всегда хочется входить в состояние психического напряжения. Отсюда осознание факта деления людей на общественников и предметников и попадание последних под власть первых протекает сложно, противоречиво. Мы можем бессознательно просто не акцентировать свое внимание на этом даже при наличии научных данных, образов из искусства, литературы и просто из жизненных наблюдений.
Кроме того, надо учесть, что в соответствии с закономерностями смены психотипов, наряду с ростом влияния общественников, мы имеем примеры появления резонаторов, которые достигают немалых успехов в обществе. И они нередко ходят в джинсах, подписывают миллиардные контракты простой шариковой ручкой и т. д. То есть они не нуждаются в самоутверждении через демонстрацию дорогих, престижных вещей. Изменился накал страстей на этот счет и в силу появления социальных сетей и снятию через общение в них своих психологических проблем лицами с акцентуациями. Для чего в меньшей степени требуются дорогие, престижные вещи, увлечения. Это так же делает деловые отношения многих общественников более спокойными с эмоциональной точки зрения. Но, по сути, общественники резво объединяются против тех, кто в этой системе межличностных отношений не находится, то есть против предметников.
И это на самом низу. Что касается «верха», то там объединение идет не только против предметников. Общественники более высокого уровня объединяются и против общественников с более низких степеней властной элиты. Вот одно из мнений на этот счет так же весьма наблюдательного человека — бывшего чемпиона мира по шахматам. Шахматисты высокого уровня — прекрасные психологи.
Когда Карпов впервые завоевал шаматную корону, он был очень молод, но уже успел приобрести огромную популярность. С ним считали за честь познакомиться даже представители тогдашней «золотой молодежи». И Карпов, склонный к логическим выводам, установил следующий интересный закон.
«Дети министров общаются только с детьми министров, дети замминистров в этот круг не допускаются. Дети родителей на „Чайках“ не имеют никаких дел с детьми родителей на „Волгах“ и т. д. В общем, все как в шахматах: чернополый слон никогда не может стать белопольным, а белопольный соответственно — чернопольным.
Надо сказать, что теория Карпова за прошедшие годы не потеряла своей актуальности, только потребовала некоторых уточнений. Дети чиновников теперь не клянчат у родителей машины, а владеют ими сами. Причем те, кто ездит на „Бентли“, не общаются с водителями на „BMW“, а те, в свою очередь, не пойдут в один ночной клуб с любителями „Фольксвагена“ и т. д. На „Волгах“ теперь ездят последние неудачники». [1, c. 310].
Обратим внимание, что это сформулировано Е. Гиком как ЗАКОН. В нем подчеркнуто не только структурирование людей в процессе общения, но и структурирование по принципу принадлежности к той или иной социальной группы, по принципу экономического достатка. То есть законы самоорганизации общественников корректируются социальными, экономическими факторами. Но в каждой социальной, профессиональной группе эти законы проявляются с той же необходимостью, с какой разные биологические особенности людей, разные психофизиологические особенности формируют разные индивидуальные стили деятельности.
Сказанное позволяет утверждать, что в обществе постоянно идет процесс создания самоорганизующихся систем общественников. Он совпадает с процессом качественного изменения личностных параметров, психотипов людей, особенно молодых. Этот процесс идет в различных социальных, профессиональных группах. Но особенно активно он идет на тех исторических этапах, в тех обществах, где высокий уровень разделения труда. Дело в том, что возрастающий в силу общественного разделения труда прибавочный продукт, прибавочная стоимость естественно во все больших пропорциях присваивается теми, кто регулирует процесс обмена в таких обществах. А это общественники. Это те, кто группировался вокруг черных «Волг» в советские времена и кто группируется вокруг «Бентли» сегодня. При этом самоорганизация общественников протекает естественно, с высокой долей детерминации на биологическом уровне. То есть во главе каждой группы общественников становится естественный лидер, у которого качества естественного лидера все чаще переплетаются с качеством профессионала своего дела. Но если только профессионал, то это чаще интроверты, и это чаще предметники-одиночки. А вот развитие системы межличностных отношений протекает по правилам, которые устанавливаются общественниками. Социальные отношения формируются под большим влиянием общественников. Научные открытия, учебники, научные монографии, описание сложных технических систем, запуск ракет в космос и т. д. и т. п. — это предметники. А живем мы по правилам, которые устанавливаются общественниками, естественно, в первую очередь в своих интересах. И получается, что наши представления о мышлении людей, о наших способностях, о возможностях человеческого интеллекта формируются под влиянием открытий ученых, под влиянием рациональных научных конструктов, под влиянием труда предметников, специалистов своего дела. И как не восхищаться изящными математическим формулами, на основе которых рассчитываются сложнейшие физические явления, как не восхищаться сложнейшим теориям современной квантовой физики, методам теории вероятностей, достижениям биологов, медиков и др. Нам кажется, что все мы так и мыслим, как написано в этих книгах. Нам кажется что мы живем достаточно обдуманно, что человечество научилось принимать умные решения. А как же иначе? Какие умные монографии написаны, по каким умным учебникам мы все учимся… Увы, начинается реальная жизнь — и мы живем по писанным и не писанным законам общественников. Но каждый раз, когда нам становится понятно, что эти законы не совершенны, что их определенная группа лиц использует в своих интересах во вред большинству, общественники исхитряются вновь найти такие невидимые предметникам лазейки достижения своих интересов, что самые умные математические теории, учебники при этом «отдыхают». И зачастую нововведения общественников микроскопичны, на уровне кумулятивных причин, малозаметны. А замечать их предметники начинают уже после того как жизнь, практика показала, что их обманывают незаметно, но постоянно и с размахом. Эти нововведения маскируются за словами о справедливости, о демократии, о необходимости развития и т. д. С каждым десятилетием лиц, которые пишут учебники, предметники, которые выпускают продукцию для потребления становится в процентном отношении от общества все меньше и меньше. Общественники все чаще подвязываются писать учебники. От этого учебники становятся с каждым десятилетием все хуже и хуже. Общественников становится все больше и больше. Но ощущение того, что все мы представители эпохи квантовой физики, точных расчетов оседает на вершине нашего сознания. В то время как мы давно живем в обществе, где без зазрения совести ведут себя по принципу «что не запрещено — то разрешено». И мы начинаем не ставить под сомнение этот принцип жизни в обществе (уж больно он хорош для общественников), а перечислять в законах то, что запрещено. А ведь что-то важное обязательно упустим. И это используют общественники в своих интересах. Частично мы эти схемы поймем и блокируем, но сам процесс опережающего структурирования общественниками социальных отношений, общественного сознания в своих интересах — необратимо идет с момента возникновения человечества. Да, кто выходит из зоны незаметности — уничтожается гневным племенем. Замечено много непорядка — революции, массовые протесты. Отсюда общественники маскируют свое нутро. Во главе этого процесса идут те, кто может делать и делает процесс закабаления предметников реально незаметным. Да, дети этих естественных лидеров-общественников на протяжении всей истории портят социальные системы, построенные их родителями. Они попадаются на демонстративно паразитическом образе жизни. Но они и платятся за это своими головами. Состояние незаметности систем общественников вновь восстанавливается. Высунулся — заметили — «отрубили голову». Другие это видят и «высовываются» осторожнее.
