Уильям Джеймс - Психология
«Испытывать в слабой степени,— говорит он,— пси- хические состояния, сопровождающие получение ран или обращение в бегство,— значит, чувствовать то, что мы называем страхом. Испытывать в слабой степени душевные состояния, связанные со схватыванием добы- чи, убиванием и съедением ее, все равно что желать схватить добычу, убить и съесть. •<...> Сильный страх выражается криком, стремлением к бегству, сердечным трепетом, дрожью,— словом, симптомами, сопровождаю- щими действительные страдания, испытываемые от объ- екта, который внушает нам страх. Страсти, связанные с разрушением, уничтожением чего-нибудь, выражают- ся в общем напряжении мышечной системы, в скреже- те зубами, выпусканин когтей, расширении глаз и фыр- кании — все это слабые проявления тех действий, кото- рыми сопровождается убивание добычи. К этим объек- тивным данным всякий может прибавить из личного опыта немало фактов, значение которых так же понят- но. Каждый может на самом себе убедиться, что душев- ное состояние, вызываемое страхом, заключается в представлении некоторых неприятных явлений, ожидаю- щих нас впереди, и что душевное состояние, вызывае- мое гневом, заключается в представлении действий, свя- занных с причинением кому-нибудь страдания».
Принцип переживания в слабой форме реакций, по-лезных для нас при более резком столкновении с объ- ектом данной эмоции, нашел себе немало приложений в опыте. Такие мелкие детали, как оскаливание зубов, обнажение верхних зубов, скашивание рта на сторону, рассматриваются Дарвином как нечто унаследованное нами от предков, которые имели большие глазные зубы (клыки) и при нападении на врага оскаливали их (как
286.
это делают собаки). Подобным же образом, согласно Дарвину, поднимание бровей при направлении внима- ния на что-нибудь внешнее, раскрывание рта при изум- лении обусловлены полезностью этих движений. Под- нимание бровей связано с открыванием глаз, чтобы луч- ше видеть, раскрывание рта — с напряженнейшим слу- шанием и быстрым вдыханием воздуха, обыкновенно предшествующим мышечным напряжениям. По Спенсе- ру, расширение ноздрей при гневе есть остаток дей-ствий, к которым прибегали наши предки, вдыхая носом воздух во время борьбы, когда они захватывали зуба- ми часть тела противника (!). Дрожь во время страха, по мнению Мантегацца, имеет своим назначением разо- гревание крови (!). Вундт полагает, что покраснение ли- ца и шеи есть процесс, уравновешивающий давление на мозг крови, приливающей к голове вследствие внезап- ного возбуждения сердца,
Вундт и Дарвин утверждают, что то же назначение имеют слезы: вызывая прилив крови к лицу, они от- влекают ее от мозга. Сокращение мышц около глаз, которое в детстве предохраняет глаза от чрезмерного прилива крови во время крика у ребенка, сохраняется у взрослых в виде нахмуривания бровей, которые всегда немедленно хмурятся, когда мы сталкиваемся с чем-ни- будь неприятным или трудным. «Так как привычка хмуриться перед каждым припадком крика или плача поддерживалась у детей в течение бесчисленного ряда поколений,— говорит Дарвин,— то она прочно ассоции- ровалась с чувством наступления чего-то бедственного или неприятного. Затем при аналогичных условиях она возникла и в зрелом возрасте, хотя никогда не дохо- дила до припадка плача. Крик и плач мы начинаем произвольно подавлять в ранний период жизни, от на- клонности же хмуриться едва ли можно когда-либо оту- читься».
Другой принцип, которому Дарвин, по-видимому, не отдает полной справедливости, может быть назван прин- ципом аналогичного реагирования на аналогичные чув- ственные стимулы. Есть целый ряд определений, кото- рые мы употребляем в качестве метафор, говоря о впе- чатлениях, принадлежащих различным чувственным об- ластям: опытные впечатления всевозможных классов могут быть сладки, богаты или прочны, ощущения всех классов могут быть остры. Согласно с этим Вундт иПидерит рассматривают многие из наиболее выразитель-
287
пых реакций на моральные мотивы как символическиупотребляемые выражения вкусовых впечатлений. Наше отношение к впечатлениям, имеющим аналогию с ощу- щениями сладкого, горького, кислого, выражается в движениях, сходных с теми, которыми мы передаем со- ответствующие вкусовые впечатления. «Все душевные состояния, которые язык метафорически обозначаег горь- кими, терпкими, сладкими, характеризуются мимиче- скими движениями рта, представляющими аналогию с вы- ражением соответствующих вкусовых впечатлений. Ана- логичная мимика наблюдается в выражениях отвра- щения и довольства. Выражение отвращения есть на- чальное движение для извержения рвоты; выражение довольства аналогично улыбке человека, сосущего что- нибудь сладкое или пробующего что-нибудь губами.
Обычный жест отрицания — вращение головы из стороны в сторону около ее оси — есть остаток того дви- жения, которое обыкновенно производят дети, чтобы вос- препятствовать чему-нибудь неприятному проникнуть им в рот, и которое можно постоянно наблюдать в детской. Это движение возникает у нас в случае, когда стимулом является даже простая идея о чем-нибудь неблагопри- ятном. Подобным же образом утвердительное кивание головы представляет аналогию с нагибанием ее для принятия пищи. У женщин аналогия между движения- ми, связанными вполне определенно первоначально с обонянием, и выражением морального и социального презрения и антипатии настолько очевидна, что не тре- бует пояснений. При удивлении и испуге мы мигаем, хотя для глаз наших нет никакой опасности; отворачи- ванис глаз на мгновение может служить вполне надеж- ным симптомом того, что ваше предложение пришлось не по вкусу данному лицу и вас ожидает отказ». Этих примеров достаточно для того, чтобы показать, что та- кие движения экспрессивны по аналогии.
Но если некоторые из наших эмоциональных реак- ций можно объяснить при помощи двух указанных на- ми принципов (а читатель, наверное, уже успел убе- диться, как проблематично и искусственно при этом объяснение весьма многих случаев), то все-таки оста- ется много эмоциональных реакций, которые вовсе нель- зя объяснить и они должны рассматриваться нами в настоящее время как чисто идиопатические реакции на внешние раздражения Сюда относятся своеобразные явления, происходящие во внутренностях и внутренних
288
железах, сухость во рту, понос и рвота при сильном страхе, обильное выделение мочи при возбуждении кро- ви и сокращение мочевого пузыря при испуге, зеваниьпри ожидании, ощущение «куска в горле» при сильной печали, щекотание в горле и усиленное глотание в за- труднительном положении, «сердечная тоска» при бояз- ни, холодное и горячее местное и общее выделение по- та, краснота кожи, а также некоторые иные симптомы, которые хотя и существую!, вероятно, но еще недоста- точно отчетливо выделены среди других и не получили особого названия. По мнению Спенсера и Мантегацца,дрожь, наблюдаемая не только при страхе, но и при многих других возбуждениях, есть явление чисто пато- логическое. Таковы и другие сильные симптомы ужа-са — они вредны для существа, испытывающего их. В таком сложном образовании, как нервная система, должно существовать много случайных реакций, эти ре- акции не могли бы развиваться совершенно самостоя- тельно благодаря одной лишь пользе, которую они смогли представлять для организма. Морская болезнь, боязнь щекотки, застенчивость, любовь к музыке, на- клонность к различным опьяняющим напиткам должны были возникнуть случайным путем. Было бы нелепо утверждать, что ни одна из эмоциональных реакций не могла бы возникнуть таким мнимо случайным путем.
Глава XXV. Инстинкт
Что такое инстинкт? Обыкновенно инстинкт определяют как способность действовать целесообразно, но без со- знательного предвидения цели и без предварительной выучки производить данное действие. Инстинкты нахо- дятся в функциональной связи с нашей организацией. Можно сказать, что каждый орган связан с известным прирожденным приспособлением, необходимым для его применения к делу.
Все действия, называемые нами инстинктивными, можно подвести под общий тип рефлекса; все они вы- зываются воздействием чувственного раздражения на тело животного на расстоянии или через непосредствен- ное прикосновение. Кошка бежит за мышью, но обра- щается в бегство или принимает оборонительное поло- жение при виде собаки, остерегается падать со стен или с деревьев, избегает огня и воды и т. д. не потому,
19 —833
289
что имеет какие-либо понятия о жизни и смерти, о лич- ности и самосохранении. По всей вероятности, в ее уме не настолько выработались эти понятия, чтобы быть из-вестными руководящими принципами. В каждом от- дельном случае кошка руководствуется лишь непосред- ственными впечатлениями, и руководствуется совершен- но непроизвольно. Она уж так организована, что чуть завидит нечто бегущее, называемое мышью, сейчас же должна броситься за этим существом; встретится со страшным лающим животным, называемым собакой, сейчас же должна обратиться в бегство, если собака на- ходится в некотором отдалении, или ощетиниться и выпустить когти, если собака — в нескольких шагах; она должна остерегаться попасть лапой в воду или мордой в огонь. Нервная система кошки представляет предор- ганизованный комплекс реакций — эти реакции так же механически предопределены, как чихание, и находятся совершенно в таком же отношении к вызывающим ихраздражениям, как и это последнее. Хотя физиолог и имеет право рассматривать эти реакции как частный случай простых рефлексов, однако он не должен забы- вать, что в животном они вызываются определеннымчувственным впечатлением, восприятием или образом.
![Борис Братусь - Русская, советская, российская психология [Конспективное рассмотрение]](/uploads/posts/books/196242/196242.jpg)
