Натали Роджерс - Творческая связь. Исцеляющая сила экспрессивных искусств
Что такое человекоцентрированная терапия?
Человекоцентрированный аспект терапии экспрессивными искусствами – это базовая философия, лежащая в основе моей работы. Клиентоцентрированный, или человекоцентрированный подход, развитый моим отцом, Карлом Роджерсом, подчеркивает роль терапевта, проявляющего эмпатию, открытость, честность, конгруэнтность, заботу, когда он слушает человека или группу людей и способствует их росту. Эта философия включает убеждение в том, что каждый из нас обладает самоценностью, достоинством и способностью к самоуправлению. Философия Карла Роджерса основана на доверии к неотъемлемому, присущему каждому человеку внутреннему импульсу в направлении роста и развития. Я строю свой подход к терапии на основе экспрессивных искусств на этой очень глубокой вере в естественную человеческую способность стремиться к полной реализации своего потенциала.
Изучение терапевтического процесса Карлом Роджерсом выявило, что исцеление происходит тогда, когда клиент чувствует себя принятым и понятым. Почувствовать себя принятым и понятым – достаточно редкий опыт, особенно тогда, когда вы испытываете страх, гнев, горе и ревность. Тем не менее исцеляют именно эти моменты принятия и понимания. Выступая в роли друзей или терапевтов, мы часто полагаем, что в этих случаях должны иметь готовый ответ или дать совет. При этом, однако, игнорируется исключительно важная истина: самую большую помощь мы оказываем человеку тогда, когда искренне вслушиваемся во всю глубину его эмоциональной боли и проявляем уважение к его способности самому найти ответ.
Эмпатия и принятие дают индивиду возможность стать сильнее, обнаружить свой уникальный потенциал. Эта атмосфера понимания и принятия также позволяет вам, вашим друзьям или клиентам почувствовать себя в достаточной безопасности, чтобы опробовать экспрессивные искусства в качестве пути к становлению собственной целостности.
Творческая связь
Меня интригует то, что я называю творческой связью, – это усиливающееся взаимодействие между движением, искусством, письмом и звуком. Например, движение в сочетании с осознанием открывает для нас глубокие переживания, которые затем могут быть выражены с помощью цвета, линии или формы. Когда мы пишем сразу же после движения или занятий искусством, возникает свободный поток, иногда воплощающийся в стихах. Разработанный мной процесс творческой связи стимулирует подобное самоисследование. Он подобен раскрывающимся лепесткам лотоса, цветущего летним днем. В теплом, принимающем окружении лепестки открываются, чтобы явить сердцевину цветка. Как только мы осознаем наши переживания, они становятся источником дальнейшего самопонимания и творчества. Осторожно мы позволяем себе ощутить свои новые возможности. С каждым таким открытием наш опыт может углубляться. Достигая своего внутреннего ядра, мы обнаруживаем связь со всеми живыми существами. Мы создаем, творим для того, чтобы установить связь с нашим внутренним источником и вступить в контакт с миром и вселенной.
Некоторые писатели, художники и музыканты осознают эту творческую связь. Если вы один из них, то можете сказать: «Конечно, я всегда музицирую и танцую, прежде чем начинаю рисовать». Или если вы писатель, то, возможно, отправляетесь на дальнюю пешую прогулку, прежде чем сесть за письменный стол.
Впрочем, вы не одиноки и в том случае, если, подобно многим людям в нашем обществе, говорите о себе: «Я не творческий человек». Надеюсь, эта книга будет способствовать тому, что вы опробуете новый опыт и удивитесь самому себе.
Я верю, что все мы способны быть подлинно творческими, независимо от того, используем ли мы это творчество, чтобы наладить взаимоотношения в семье, или для того, чтобы написать картину. Многое в нем привносится из сферы бессознательного, из наших переживаний и интуиции. Бессознательное – глубокий колодец, у многих из нас накрытый крышкой. Переживания можно конструктивно направить в русло креативных занятий: в танец, музыку, занятия искусством или письмо. Когда наши переживания радостны, художественная форма дает духовный подъем. Когда они полны жестокости и гнева, мы можем преобразовать их в преисполненное мощи искусство, вместо того чтобы изливать на окружающих. Такое искусство помогает принять этот темный аспект самих себя. Самопринятие имеет первостепенное значение для сочувствия и сострадания другим живым существам.
Целительная сила человекоцентрированных экспрессивных искусств
Собственное оздоровление я почувствовала, когда объединила мои интересы в психотерапии, занятиях искусством, танцем, сочинительством и музыкой. Человекоцентрированная экспрессивная терапия возникла в результате личностной интеграции этих искусств и разделяемой мной философии. В процессе экспериментирования я испытала этот инсайт благодаря моему художественному журналу-дневнику. Я рисовала каракули, выпуская пар, или «играла» красками, не заботясь о результате.
Сначала у меня не было достаточной уверенности в том, стоит ли предлагать эти методы клиентам. Поэтому я попросила их попробовать, а затем поделиться со мной своим мнением. Оказалось, этот опыт принес пользу: их самопонимание быстро улучшилось, как и общение между нами.
То же самое произошло, когда я предложила использовать в целях самовыражения движение, вокализацию и свободное письмо. Клиенты и участники групп отмечали ощущения «новых начинаний» и свободы быть. Один участник группы написал: «Я вновь научился играть, научился тому, как отпускать то, что я “знаю”, – мои успехи, достижения и познания. Я открыл важность способности начинать заново». Другой участник группы сказал: «Мне намного легче иметь дело с тяжелыми эмоциями в экспрессивной игре, нежели думать или говорить о них».
Стало очевидно, что процесс творческой связи усиливает интеграцию. Это ясно сформулировал один из клиентов: «Исследуя свои переживания, я обнаружил, что благодаря выражению своих эмоций в движении и танце могу прорваться сквозь внутренние барьеры (структуры), которые я установил для себя. Если нарисовать чувство, возникающее после движения, то это продлевает процесс раскрытия».
Трудно выразить словами глубину и силу художественного экспрессивного процесса. Я хотела бы поделиться эпизодом из личной жизни, в котором экспрессивные искусства помогали мне на протяжении трудного периода в моей жизни. Надеюсь, что, читая об этом, вы хоть отчасти ощутите мои рост и развитие, ставшие возможными в условиях принимающего окружения, благодаря движениям, занятиям искусством и ведению дневника.
Месяцы душевного состояния после кончины моего отца были похожи на езду с горы на роликах. С одной стороны, я чувствовала чудовищную потерю, а с другой – было ощущение, что меня освободили. Мое внутреннее переживание состояло в том, что его уход открыл для меня своего рода психическую дверь и в то же время принес огромную печаль.
Экспрессивные искусства сослужили мне хорошую службу в это время скорби. Двое моих друзей арт-терапевтов предложили поработать немного с ними вместе. Конни Смит-Сигел пригласила меня провести неделю в коттедже в Болинас-Бей. Я рисовала одну черную картину за другой. Каждый раз, когда мне надоедали эти черные образы, я начинала рисовать новую картину, которая тоже оказывалась унылой и мрачной. Хотя изначально Конни была художницей, ее терапевтическая подготовка и способность принимать мое эмоциональное состояние позволили мне быть искренней.
Кроме того, я поехала на семинар, который проводила по выходным дням Колин Киберт, и пробыла там какое-то время, занимаясь ваянием и живописью. На этот раз темой были приливные волны, и вновь – черные картины. Одно скульптурное произведение, выполненное из глины, изображало голову, выныривающую из-под гигантской волны. Ощущение захлестнутости частностями в связи с опустением дома моих родителей, принятием решений относительно вещей моего отца и ответами сотням людей, которые любили его, брало свое. И вновь занятия искусством дали полную свободу моим эмоциям, принеся чувство облегчения. Другим большим шагом на этом пути было то, что Колин всячески поддерживала мое стремление использовать опыт художественного творчества для облегчения и понимания того, что происходило внутри меня. Я думала, что должна преодолеть свою скорбь в течение месяца, но эти две женщины позволили мне продолжать изливать мою реку печали. Весь тот год мое экспрессивное искусство обнаруживало длящееся ощущение утраты в сочетании с чувством открытия новых горизонтов.
Как часто бывает, когда человек испытывает глубокое страдание, одновременно приоткрываются духовные сферы. Через три месяца после кончины моего отца я отправилась в Швейцарию, чтобы поработать там кофасилитатором группы вместе с арт-терапевтом Паоло Книллем. В этот период у меня было глубочайшее ощущение связанности и общности с людьми, природой и снами. В моем внутреннем бытии произошли удивительные события. Я переживала синхронистичности, особые послания и замечательные образы. Однажды ночью я внезапно проснулась оттого, что мне показалось, будто в комнате бьется множество больших крыльев. На следующее утро я нарисовала этот опыт настолько хорошо, насколько смогла.
