Джеффри Зейг - Семинар с доктором медицины Милтоном Г. Эриксоном
Комментарий к индукции с Салли и Розой
Это приложение является записью нашего с Эриксоном обсуждения индукции, которую он провел во вторник с Салли и Розой. Мы просматривали сеанс в видеозаписи и часто останавливали запись, чтобы обсудить отдельные аспекты работы Эриксона.
Обсуждение заняло два дня: 30 января и 3 февраля 1980 года. Сам сеанс состоялся шестью месяцами раньше.
Для тех, кто интересуется гипнозом, это обсуждение послужит полезным упражнением при анализе остальных приведенных в книге индукций и поможет определить индукционную методику Эриксона. Читатель также может сравнить свои заключения с теми, что определились в ходе обсуждения, приведенного в этом приложении. Как я уже говорил во вступительной части, внимательный наблюдатель может уловить больше половины тех тонких приемов, к которым прибегал Эриксон в работе с Салли и Розой.
Зейг: Вторник, второй день с начала работы семинара, в первый день Салли не присутствовала. Занятия идут уже 15 минут, когда она входит в гостиную со стороны кабинета. Ты рассказываешь о случае энуреза, когда больная подарила тебе сделанного из ниток пурпурного осьминога. Салли входит в опозданием, и ты тут же используешь ее в качестве объекта для индукции. Индукция прошла прекрасно. Великолепный пример.
Эриксон: Что вы там прячетесь? (Э. поворачивается и обращается к Салли.)
Салли: Я боялась вас прерывать. Нет ли свободного местечка?
Эриксон: Я могу прерваться и продолжить в любом месте, так что входите и садитесь.
Салли: Там есть где сесть?
Эриксон: Подвинь-ка вон тот стул. (Говорит Розе, которая сидит в зеленом кресле.) А сюда можно поставить еще один. (Указывает рядом с собой по левую сторону.) Подайте ей стул. (Один из мужчин устанавливает складной стул слева от Э. Салли садится рядом с Э. и кладет ногу на ногу.)
Эриксон: Не стоит сидеть нога на ногу.
Салли: (Выпрямляет ноги и смеется.) Подозревала, что вы так отреагируете.
Эриксон: Есть такая считалка: «Диллар, доллар, в десять школа». Наши иностранные друзья могут ее не знать, но вы-то знаете, верно?
Салли: Нет.
Эриксон: А ты понял значение слов «Диллар, доллар»?
Зейг: О, да. Просто здорово. «Диллар, доллар, в десять школа. Нету дыма без огня: опоздал ты на полдня».
Эриксон: Угу. Это воскрешает детские воспоминания.
Зейг: Восхитительный прием. Ты сразу решил, что проведешь с ней индукцию.
Эриксон: Угу.
Зейг: Ты решил наказать ее за опоздание?
Эриксон: Нет, я просто вызвал у нее чувство смущения.
Зейг: Так.
Эриксон: А когда она села рядом со мной, вернул ее к счастливым детским воспоминаниям.
Зейг: Да, ты усадил ее рядом.
Эриксон: Угу, ведь каждый школьник всегда хочет сесть поближе к учителю, разве не так? (Э. смеется.)
Зейг: В ее характере обращают на себя внимание четыре черты, и ты великолепно использовал все. Во-первых, у нее масса противоречий. Например, она не любит, чтобы ее замечали и в то же время опаздывает и тем самым привлекает общее внимание. Вторая черта: она, скорее, принадлежит к тем, кто любит верховодить. Третья черта: она считает себя очень точной и непогрешимой. Поэтому она уклончива в своих ответах. Это проявляется очень своеобразно. Ты это сразу заметил. И четвертая черта: она упряма. Войдя, она намеревается укрыться в конце комнаты за спинами, но ты заставляешь ее сесть впереди. Затем она закидывает ногу на ногу, а ты говоришь: «Не стоит сидеть нога на ногу». Она смеется и распрямляет ноги со словами: «Подозревала, что вы так отреагируете». Вот еще одно проявление ее противоречивости, она не хочет, чтобы ею «командовали» на словах, но ее тело и все поведение указывают на склонность к взаимопониманию.
Эриксон: Она ответила: «Подозревала, что вы так отреагируете». Это идет изнутри.
Зейг: Не совсем понял.
Эриксон: Она распрямляет ноги. Это ее внешняя реакция. Но когда она комментирует свое действие, это внутренняя реакция. Комментарий на внутренний рисунок поведения.
Зейг: Значит, она уже внутренне ориентирована и комментирует свое внутреннее поведение. Понятно.
Эриксон: Она выразила свое личное ожидание.
Зейг: (Смеется.) Что ты пройдешься насчет ее скрещенных ног?
Эриксон: Угу.
Эриксон: (Недоверчиво.) Как, вы никогда не распевали: «Диллар, доллар, в десять школа?»
Салли: Я и продолжения не знаю.
Эриксон: Честно говоря, я тоже не знаю.
(Салли смеется.)
Зейг: Но это неправда. Ты знал продолжение.
Эриксон: Угу.
Зейг: Ты хотел, чтобы твой намек на ее опоздание был воспринят бессознательно?
Эриксон: Я с ней быстро согласился.
Зейг: И тем самым установил с ней некую общность?
Эриксон: Угу.
Эриксон: Вам удобно?
Салли: Не совсем. Я пришла уже к середине занятий и мне… я как-то…
Эриксон: Вы у меня раньше не бывали?
Салли: М-м-м… Да, я вас однажды видела прошлым летом. Я была с группой.
Эриксон: А в трансе были?
Салли: Предполагаю, что да. (Кивает головой.)
Эриксон: Вы не помните?
Салли: Предполагаю, да. (Кивает головой.)
Эриксон: Только предположение?
Салли: Угу.
Эриксон: Предположение не есть действительность.
Салли: Почти то же самое.
Эриксон (скептически): Предположение – это действительность?
Салли: Иногда.
Эриксон: Иногда. Так ваше предположение, что вы были в трансе, – действительность или предположение? (Салли смеется и слегка откашливается. Она, похоже, смущена и ей неловко.)
Эриксон: В ней идет внутренняя борьба.
Зейг: Да. Ты ее спросил, приходилось ли ей раньше бывать в трансе. На словесном уровне она отвечает: «Предполагаю, что да», а на несловесном, кивает головой, выражая согласие.
Эриксон: Это внутренняя реакция. Я приведу тебе один выразительный пример.
Когда я работал в психиатрическом отделении, мне сказали, что поступили двое больных с нарушениями психики. Сам я еще к ним не заходил. Поэтому, когда пришли мои студенты-практиканты, я предложил им вместе со мной пройти в палаты, где разместили больных. На мне был белый халат, а трость, которой я пользовался при ходьбе, я держал так, чтобы она не бросалась в глаза. Приоткрыв дверь, я заглянул в первую палату. Пациент поднял голову, посмотрел на меня и произнес: «На вас белый халат. Белый дом находится в Вашингтоне. Мехико – столица Мексики». И ты это знаешь, и я это знаю, это известно каждому встречному-поперечному. Это была внешняя реакция.
А другая пациентка произнесла: «Вы в белом халате. Криппл* Крик находится в Колорадо». (Мою трость она не видела.) «Вчера я видела на дороге змею». А это уже внутренняя реакция. Мне пришлось потрудиться два дня, чтобы понять, в чем дело. Вместе с братом пациентки мы сходили на то место, где остался след змеи на дороге. Брат показал мне его.
Перед самой болезнью пациентка читала книгу об истории местечка Криппл Крик в Колорадо. Я достал книгу и стал ее читать. Речь шла о шахтерском поселке. В книге подчеркивалось, что сколько шахтеры ни трудились, им не удавалось скопить приличных денег, потому что они все спускали в игорном заведении. Зато китайцы, владельцы прачечных, работали до изнеможения, но сколачивали состояния.
В тот день, когда я заглянул к больной, халат я носил уже второй день. Вот откуда проблема стирки. Это внутренняя реакция.
* Помимо значения «калека», в данном сочетании это слово обозначает «порожистый» ручей. – Прим. переводчика.
И все-таки, что же означал след змеи на дороге? Стал читать книгу дальше и выяснил, что дорога к поселку извивалась, как след змеи. Все это идет из нутри.
Работая с пациентами, я все время использую и внутреннее, и внешнее.
Зейг: Ты хочешь сказать, что фокусируешь их попеременно то на внешнем, то на внутреннем?
Эриксон: Не обязательно попеременно. Время от времени я меняю последовательность.
Зейг: А это нарушает модель их сознания?
Эриксон: Да. И начинает формироваться новая модель.
Зейг: Давай-ка снова вернемся к началу. Ты спрашиваешь, была ли она раньше в трансе. Задав этот вопрос, ты побуждаешь ее к внутренней ассоциации. Она вспоминает тот раз, когда она уже здесь была, и отвечает: «Предполагаю, да» – и кивает головой. Тут ты ее подлавливаешь на уклончивости ответа. На словесном уровне она отвечает: «Предполагаю, да» – и снова кивает головой. А далее ты обыгрываешь слова «предположение» и «действительность».
